Ольга Погодина - Джунгар. Небесное Испытание
Все, что кажется ясным, становится темным
Все, что ложью покажется - правда.
Если солнце увидишь перед собой,
Обернись, - за спиною оно…
Это было старинное стихотворение из поэмы "Любовный напиток из Ургаха", написанной сто пятьдесят осеней назад и с тех пор неоднократно разыгрываемой в театральных представлениях. По его сюжету, героиня чуть не вышла по ошибке замуж за богатого сановника, очарованная изысканными посланиями, которые на самом деле писал находящийся в ее свите переодетый принц. Юэ похолодел. Ему уже не было нужды читать зашифрованное послание, нанесенное вначале. Бастэ нашел способ сразу дать ему понять то, что хотел: планы поменялись, и ему следует обернуться, и поддерживать того, кого он считал необходимым уничтожить. Правящего князя.
Юэ почувствовал, что, несмотря на холод, покрывается липким потом. То, что он еще утром считал своим преимуществом, - численный перевес врага, - становился угрозой.Он лихорадочно пытался себе представить, как ему следует известить Гуй Бо.
Воины в полном боевом построении ждали его во дворе. Юэ уже плюнул на куаньлинские церемонии и приказал им всем поутру натереться жиром, как это делают местные монахи и крестьяне. По крайней мере, лицо не так жгло ветром. Юэ вскочил на коня, суеверно стараясь не наступить на собственную тень: это считалось плохой приметой. На душе у него было скверно. Если уж ему придется умереть, хотелось бы хотя бы знать, за что.
Они выехали под рев куаньлинских труб, породивших в горах долгое эхо. Юэ поглядывал на ослепительное солнце: он на какое-то время запретил себе думать о послании Бастэ и его последствиях. Ему необходимо успокоиться, так как Юэ знал за собой недостаток, - излишнюю торопливость, ведущую к неоправданным решениям. Сейчас он командует не одной сотней, а пятьюдесятью. И даже больше.
Месяц Инея в Ургахе принес в горы настоящие метели, прошедшие несколько дней назад, и завалившие снегом дороги.
"Для настоящих лавин еще рано", - сказал ему напоследок настоятель,щурясь на солнце, горевшее в сиреневом небе белым холодным огнем, - " В ближайшие дни будет холодно и ясно".
Юэ прислушивался к тому, как хрустит под копытами снег, - мелкий, жесткий, вовсе не похожий на мягкие белые хлопья, каким он представлял снег в Нижнем Утуне, ежился от резкого ветра под своими мехами и думал о том, скольким из них предстоит умереть.
* * *Внизу кипела смерть. Юэ, нервно кусая губы, уже давно бросил притворяться невозмутимым. Ему, как командующему, полагалось следить из неприступного укрытия (то есть из шатра на небольшом скалистом выступе, к которому вела вырубленная в скале узкая лесенка), однако больше всего он бы сейчас хотел оказаться там, внизу, вместе с теми, кто сейчас приносил ему победу… Или поражение. Однако куаньлинский устав запрещал военачальникам принимать участие в бою. И ему оставалось смотреть… и отдавать приказы сигнальщикам.
На узкой, прижавшейся к боку горы дороге убивали друг друга двадцать тысяч человек. Гуй Бо и его люди, против ожиданий, оказались не на передовой, а замыкающими. Однако с горы, где расположилась ставка Юэ, его сигналы могли видеть все, кто находился внизу. В этом и состоял его план, когда он два дня, обдирая кожу на руках, обследовал местность. И его тактика сработала!
В шеренгу на дороге в самой узкой точке перевала, где он наметил место боя, могли поместиться только двадцать человек. Это было и преимуществом, и недостатком одновременно. Их тактика была разработана Юэ и Шанти до мелочей. Две сотни лучников с полными колчанами выслали степнякам навстречу тучу стрел.В первый момент боя варвары явно растерялись: видимо, они никак не рассчитывали, что куаньлины встретят их стрелами. Лошади степняков,и они сами судорожно заметались по узкой плошадке, сминая свои и куаньлинские ряды. Юэ понял свой промах только когда увидел, как люди бессмысленными грудами срываются в обледенелую пропасть: варвары были на лошадях. Все. У них вообще не было пехоты. Поэтому, после первых трех-четырех залпов они легко врубились в ряды его лучников, размахивая мечами и ужасающего вида пращами, - шипованными железными шарами на короткой цепи. Такой удар валил с ног коня со всадником, а легко вооруженных пехотинцев косил целыми рядами. Над ущельем повисли вопли ужаса.
Позади лучников всадников он и Шанти построили по десять. Увидев, что маневр не удался, Юэ отдал сигнал - и лучники начали отступать в середину расступившегося строя, а на освободившееся место рвались всадники Шанти. Теперь бой закипел всерьез и Юэ впервые увидел, как бьются степные варвары. А бились они, как оказалось, очень впечатляюще. В ближнем бою куаньлины с ними раняться не могли: они кололи, рубили, метали копья, пращи и дротики и, даже упав под копыта коней, продолжали драться. Юэ видел, как один воин, сброшенный с коня, одним ударом закованного в броню кулака свалил одного всадника, зацепил другого и, охватив обезумевшегося коня за шею, сам сорвался вместе с ним. Даже их кони грызлись, лягались и вставали на дыбы, норовя скинуть противника в пропасть. Юэ чувствовал, как у него на затылке шевелятся волосы от ужасающей красоты разворачивающегося внизу зрелища.
Юэ с трудом оторвал глаза от кипевшего боя и посмотрел на длинную ржаво-серую ленту въехавших на перевал степняков. Не меньше десяти тысяч воинов, а то и больше. И только в самом хвосте видны ярко-алые флагштоки, какие носят куаньлины. Молодец Гуй Бо, нашел способ выглядеть наотоличку. Он отдал приказ и его сигнальщики заработали флажками, оборотясь к отряду Гуй Бо. Заревели трубы, привлекая внимание. На какое-то время и бой внизу приутих - все силились осознать, что происходит. Кроме Шанти, которого, - одного из всех! - Юэ посчитал нужным посвятить в свой план. Он ведь знал, что его сотни примут основной удар, - пусть хотя бы знают, что умирают не зря, что там, за спинами врагов, есть поддержка. По правде говоря, на тот момент он вообще не был уверен, будет ли она - или они с Гуй Бо в неразберихе боя начнут убивать друг друга.
Красные флажки заволновались, и люди Гуй Бо ударили в спину степнякам. Послышались вопли недоумения и ужаса. Ряды рыже-серых спин заволновались, новые фигурки коней и людей полетели в пропасть, запоздало молотя копытами. К сожалению, сверху нельзя было кидать камни, - можно было вызвать обвал, которых сметет всех. Юэ расхаживал над пропастью, где кипело людское море, грыз ногти и ждал.
Два десятка воинов, пыхтя, втаскивали наверх тюки с шерстью. В обычном бою это было бы жалкой уловкой, - но (Юэ криво усмехнулся, вспоминая свой первый бой) иногда и старые тряпки являются преимуществом. Он попробует использовать и здесь тот же трюк. По его сигналу тюки с шерстью подожгли и сбросили вниз, стараясь попасть в середину сгрудившихся на узкой тропе варваров. Как он и ожидал, горящая шерсть, помимо дыма, напугала лошадей и некоторые из них, обезумев, прыгали прямо в пропасть, увлекая за собой остальных. Юэ видел запрокинутые вверх лица, поднятые в бессильной злобе кулаки. Однако ни один из них не смог бы достать сюда стрелой. Впрочем, как и они сами - иначе бы он выставил здесь лучников. Тюки продолжали поджигать и сбрасывать. В воздухе повисла едкая вонь, ущелье заволокло дымом и Юэ уже почти ничего не различал.
