Сергей Шведов - Клан двурогих
Морвед усмехнулся и, посапывая от напряжения, поставил подпись под договором.
Глава 8
Сговор
Нельзя сказать, что смерть Арвида Гоголандского очень уж огорчила благородного Леира, но задуманный праздник был сильно подпорчен. Какое уж тут веселье, когда на дворе у вас покойник. Черт бы побрал и этого Гоголандского, и этих лесных разбойников, неужели нельзя было свести счеты подальше от Хальцбурга? Леир приказал прочесать всю округу, но больше для очистки совести – убийц уже и след простыл. В двурогих благородный Леир не верил, наверняка смерть старого владетеля дело рук арверагов. Или вестлэндского короля Гольфдана Хилурдского. Недаром же его ближайший подручный Гунар сын Скиольда вынюхивал подробности о скором приезде Арвида. Никак благородных лэндцев мир не берет. Поговаривают, что смерть Гоголандского огорчила Седрика, похоже у короля Октии были на него свои виды, он хотел протолкнуть его на вестлэндский трон. Да не выгорело дело у благородного Седрика.
А девушки хороши, что та, что другая. Благородный Леир не спешил выказывать им своего расположения. Стоит присмотреться к благородным красавицам, да и обстановка вокруг прояснится. Пожалуй, дочка Хилурдского покрепче будет, в глаза смотрит не мигая. А Гоголандская уж больно пуглива, хотя на ее месте испугался бы и мужчина – шутка сказать, голову с Гоголандского сняли чуть ли не у нее на глазах. Так что с выводами торопиться не стоит. Пусть поживут пару месяцев под присмотром Ингерны, заодно попривыкнут к суровому виду будущего мужа. Интересно, пугает ли лэндских красавиц гуярская борода?
Леир усмехнулся собственным мыслям и приподнялся на стременах, вглядываясь в горизонт. Пыль, клубившаяся у кромки земли, могла быть поднята стаей, для которой в это осеннее время была самая пора. Леир покосился вправо – до старой крепости храмовиков было еще далековато. Не слишком ли он увлекся размышлениями, так можно и в лапы монстра угодить.
Леир огрел коня плетью и галопом поскакал вперед. Немногочисленная свита с трудом поспевала за его сильным гнедым конем. До крепости было уже рукой подать, когда Леир внезапно остановил коня. Теперь уже можно было с уверенностью сказать, что впереди не стая, а самый обычный суранский обоз. В такую опасную пору, когда стая бесчинствовала в окрестностях озера Духов, отважиться на путешествие мог только очень легкомысленный человек.
Благородный Леир не ошибся в своих предположениях насчет владельца обоза. Вот уж действительно, дуракам счастье. Надо полагать, этот загорелый голубоглазый юнец родился в рубашке, либо уж очень усердно молила Бога о спасении его мать.
– Кто таков? – Леир небрежно похлопал плетью по запыленному сапогу.
– Хокан сын Эшера, веду обоз из Харога. А ты, вероятно, король Леир Киммаркский?
– Почему ты так решил?
– Короля за версту видно, – усмехнулся белозубый Хокан.
Не так-то он прост, этот суранский купчик, но уж очень самонадеян, даже охрана его обоза была небольшой, всего лишь двадцать узкоглазых и светловолосых варваров из Восточных лесов.
– У меня к тебе письмо, благородный Леир, от почтенного Рикульфа короля Гитардии.
Леир быстро пробежал письмо глазами:
– Рикульф затевает поход?
– Насколько мне известно, поход собирается возглавить достойный Осей сын Вортимера, он созывает под свои знамена гуярскую молодежь.
Скажите пожалуйста – достойный Осей! Леир презрительно скривил губы. Нахальный мальчишка, вот он кто, этот Осей из Кимбелинов. Хотя сам Леир был куда моложе сына Вортимера, когда впервые поймал в паруса ветер удачи. Счастье всегда улыбается молодым и дерзким. Вот и этот купчик проскочил мимо стаи, которая по расчетам благоразумных и предусмотрительных должна была разметать его обоз.
– Достойный Осей собирается выступить весной и рассчитывает, что окты и киммарки, пожелавшие к нему присоединиться, сумеют за зиму добраться до Сурана.
Вольному воля. Благородный Леир не собирался препятствовать киммаркской молодежи в поисках военной удачи. Король небрежно махнул рукой, и суранский обоз привычно запылил по степи. Белозубый Хокан поскакал вперед, нахлестывая коня. Конь был хорош, да и всадник уверенно держался в седле. Леир проводил его глазами и неспеша направился к крепости, где его уже поджидал высыпавший на стены гарнизон.
Благородная Ингерна была недовольна отцом. Можно подумать, что в Киммаркии некому границу прикрыть кроме короля. Что она должна говорить Хельге Хилурдской, которая уже месяц ждет решения своей судьбы? Не говоря уже о Дале Гоголандской, приболевшей после смерти деда, но теперь поправившейся. Не собирается же благородный Леир жениться сразу на обеих, то-то будет сплетен в округе. Кстати говоря, сплетен и слухов вокруг киммаркского трона и без того достаточно. Если благородного Леира не волнует собственное доброе имя, то побеспокоился бы о добром имени девушек, которым еще жить и жить. Да и репутация самой Ингерны подвергается серьезной опасности. Не сводня же она, в конце концов. Если благородный Леир не сделает выбора в ближайшие дни, то благородная Ингерна своей волей отправит претенденток домой.
Благородный Хольдрик сочувственно внимал расстроенной киммаркской принцессе. Положение самого Хольдрика тоже было двусмысленным. Вот уже месяц он торчал в Хальцбурге, формально ожидая выздоровления Даллы Гоголандской, которую вызвался отвезти домой, но, разумеется, и Ингерне, и королю Леиру, и всем окружающим были хорошо известны причины, заставляющие благородного окта все время откладывать отъезд.
Благородный Леир был, казалось, не против родственных уз с благородным Хольдриком, но недвусмысленно дал понять, что окончательное решение за Ингерной. А благородная Ингерна хоть и обращалась с Хольдриком дружески, с ответом не спешила, ссылаясь на предстоящую свадьбу отца. Был момент, когда благородный Хольдрик едва не приревновал будущую невесту к суранцу Бьерну. Уж слишком вольно вел себя мазилка в доме киммаркской принцессы. Но, присмотревшись к избраннице поближе, Хольдрик понял, что эта гордая и высокомерная красавица даже октского вождя не считает себе ровней, что уж тут говорить о простом суранце. Здесь в Хальцбурге Ингерна была настоящей королевой, и не было в городе, да и во всей Киммаркии человека, который осмелился бы пренебречь ее волей. У дочери благородного Леира характер был сильный и властный, настолько властный, что Хольдрик не раз уже подумывал об отступлении. Что он, собственно, мог предложить Ингерне взамен Хальцбурга? Разве что свой не слишком роскошный Фондемский замок в нордлэндском захолустье. Привлечь такую девушку можно только блеском короны, которой у благородного Хольдрика, увы, нет, хотя он пока не потерял надежды добыть ее. Возможно, он напрасно скрывает честолюбивые замыслы от избранницы? Ингерна истинная гуярка, способная поддержать мужа в высоких устремлениях. Король Леир медлит, присматриваясь к будущему зятю и возможному союзнику, так может быть дочь подтолкнет его к более решительным действиям? Седрик метит в императоры всего Лэнда и все меньше считается с Леиром. Такое положение не может устраивать киммаркского короля.
