Мари Ардмир - Профессорская служка
Вот, пересекая двор, к нам спешит Ганс… и стоило ему коснуться моей руки, как вспышка перемещения окутывает нас непрозрачным пологом.
Глава 26
— Меня приняли… — Прижимая к груди договор, я стояла в гостиной дейровского дома перед Ксилом и Гансом, явно пугая их своим замороженным спокойствием.
— И как? — спросили они.
— Все профессора похвалили мои прошлые опыты и сегодняшние ответы. Одна лишь демоница пожелала подавиться.
— Этого следовало ожидать, — кивнул огневик, отбирая у меня бумагу и откладывая ее на стол. — Не расстроилась?
— И внимания не обратила. Я такая…
— Странная. — Василиск придвинул меня ближе к камину.
— Босая, — хмуро заметил дворецкий и принес мне плед.
— Нет, счастливая. — Я шумно вздохнула и медленно начала оседать на пол. Кажется, в этот момент сознание мое решило раствориться в темноте и тишине, и слова мои произнесены были совсем тихо: — Меня без проволочек зачислили в главное учебное заведение страны…
— Да, это сногсшибательная новость, — согласился Ганс, подхватывая меня на руки.
— А ректором там Радос Лесски… служит, — заметила со смешком, почти проваливаясь в темноту.
— И это также здорово, — кивнул он и прикоснулся к моему лбу губами: — Ты горишь, но все еще находишься под действием снотворного.
— Простыла? — Ксил подошел ближе.
В ответ от огневика прозвучала сущая нелепость:
— Да…
И неправда, и совсем это не простуда, а счастье от того, что теперь на пути к моей цели преград больше нет! Именно так я бы им и заявила, если бы могла.
Проснулась в районе двенадцати ночи от небывалого чувства голода. Хотя чему удивляться, судя по тому, что я помню, поесть перед экзаменом мне не дали, а после уже я съесть ничего не успела. Но вот теперь самое время наверстать. Еще не совсем проснувшись, я выскользнула из-под одеяла и наступила на что-то холодное чешуйчатое и… Сердце замерло.
— О Всевышний!
По чужому хлопку в комнате вспыхнул яркий верхний свет, а предо мной возник огромный золотистый ящер.
— Ирэна, что стряслось?! — спросил он.
Некоторое время я оторопело смотрела на Ксила во второй его ипостаси, не зная, смеяться мне или плакать, а затем, глупо заикаясь, произнесла:
— Я на-наступила… я наступила на… — взгляд вниз и с облегчением: — На ваш хвост.
— Как же вы меня напугали, — с зевком признался он, медленно возвращая себе человеческую форму. То есть молодого кареглазого человека в помятой рубашке, брюках и полосатых носках удивительной зелено-желтой расцветки.
— Могу сказать то же самое и о вас. — Скептически оглядела наряд библиотекаря Академии МагФорм и задалась немаловажным вопросом: — К слову, вы откуда здесь?
— С кушетки. — Он махнул рукой на новый предмет в моей спальне, на ту самую кушетку, которую Дейр отказывался поднимать из лаборатории.
— И почему вы спали здесь?
— Потому что, как оказалось, за вами глаз да глаз нужен, — прищурился он с укором. — Ирэн, как вы себя чувствуете?
— Хорошо.
Я потянулась за халатом, стоять в одной сорочке перед мужчиной — это… и от смущения прикусила губу. Вспомнила, в каком виде предстала перед огневиком этим утром. Или не утром, а днем? И виновата ли я, если он сам меня из постели забрал и в ванну окунул? К слову, день был весьма спокойно проведен, ничего не смущало, не задевало, не отвлекало и не ввергало в ужас, а вот сейчас… Я судорожно выдохнула и, завязав поясок тонкого одеяния, заставила себя успокоиться. Как бы сказала моя тетя Элеонора Рус: «Чего изменить не в силах, о том не сожалей», и я решила последовать ее мудрости.
— А Ганс где?
— Уехал, строго-настрого велев не показывать Дейру ваши документы студиоза.
— Это еще почему? — нахмурилась я, отыскав глазами копию маг-договора на столике у зеркала.
— Не знаю, я не вижу всего маг-текста… — пожал он плечами.
— Так, посмотрим. — Я раскрыла бумаги, вчиталась и закрыла, почти беззвучно повторяя: — Третий курс… Третий курс… Третий!
Не верилось, совсем. Раскрыла, прошептала вновь и беззастенчиво завизжала:
— Тре-е-е-е-е-е-е-ти-и-и-и-и-и-й!
— Что? — не поверил василиск.
— Меня приняли не на второй, а на третий курс! Сразу на тре-е-е-е-ти-и-й… Это надо отметить! — Аккуратно отложив договор на прикроватную тумбочку, вспомнила обещание, данное самой себе — полбокала рогского. Точно! Или нет… — Я остановилась у двери, подсчитывая, что правильнее будет полбокала за поступление и вторую половину за курс! Раз в жизни ведь можно?
— Ксил, за мной.
И, распахнув двери, я побежала вниз, совершенно не слушая увещеваний спешащего следом василиска.
— Это не лучшая идея… Ирэна, стойте!
Уже в кухне:
— Зачем вы открыли кладовую? Что вы пьете?
И, взглянув на бутылку:
— Вы же не ели ничего!.. Ирэна!
Я успела сделать лишь три глотка, и Ксил, отобрав бокал, посмотрел хмуро, отругал, а затем заставил меня съесть столько, словно бы мною была опустошена бутылка, не меньше. А впрочем, меня это мало расстроило, и даже наоборот, повеселило. В доме профессора это был уже третий мужчина, проявивший обо мне неподдельную заботу, о чем я тут же поспешила сообщить, незаметно перейдя на фамильярное обращение.
— Ксил, ты такой хороший. — И без того большие глаза василиска стали еще больше, а я самозабвенно продолжила: — Такой заботливый, тактичный, внимательный…
— Ирэна, вы хорошо себя…
— Очень хорошо, — заверила с беспечной улыбкой. — А еще ты добрый и незлопамятный. Право слово, после моего эксперимента с водой я думала, что ты более не пожелаешь мне помогать. А ты согласился…
— Заставили, — ответил он.
— И все равно не сбежал при первой же возможности.
— Не дали, — горестно хмыкнул Ксил, напомнив мне этим еще одно обстоятельство.
— И не обиделся за кокон, в который я тебя завернула. — При упоминании моего бессознательного опыта в неделю зубрежки библиотекарь Академии МагФорм значительно побелел. — Да, целый час находиться в маг-ловушке не каждый способен, — тут же согласилась я и похлопала его по руке: — Но ты и это выдержал!
— Пришлось, — признался сквозь зубы.
От его слов я лишь отмахнулась, точно зная, попади в ловушку кто другой, он бы со мной год не разговаривал.
— Ты настоящий друг и помощник и… и защитник, как от вампиров, так и от моих собственных ошибок.
Сказала и задумалась над тем, а не отблагодарить ли мне этого замечательного василиска. А то вон он уже хмурится, не дай Всевышний, сбежит. Надо его срочно чем-нибудь порадовать. И вдруг на меня снизошло озарение!
