Тени тянутся из прошлого (СИ) - Черепашка Гульнара
- Суп стоит внутри! Что еще может быть в холодильнике? – фыркнула Алита.
Врач негромко рассмеялся, покачал головой. Охитеке достался еще один негодующий взгляд. Нет, это ни в какие ворота – смотреть на работодателя, словно тот – нашкодивший подросток!
- А кто вам сказал, что это – холодильник?
- Выглядит, как холодильник, - упрямо заявила Алита. Но Охитека уже уловил тень всколыхнувшегося любопытства.
- А вот и нет! – врач, видно, заметил то же самое.
- Дочь, все равно дракон пока спит, - подал голос Охитека, сообразивший, что врач вынужден уговаривать пациентку – хоть это и не входит в его обязанности.
- Ладно. Показывайте этот ваш не холодильник.
Должно быть, медику понадобилось все его самообладание, чтобы не метнуть в работодателя еще один раздраженный взгляд. И ведь его даже винить за это нельзя – он не детский врач. Его не обучали работе с детьми.
Следовало отдать медику должное: он театральным жестом распахнул дверцу «холодильника», одновременно включая рабочую подсветку.
Алита ахнула, увидев заполненное индикаторами нутро аппарата.
- Нужно будет лечь внутрь, - мягко проговорил врач, явно готовясь к новому всплеску сопротивления. – Это ненадолго, - прибавил он. – Вам нечего бояться…
- А я ничего и не боюсь! – заявила Алита. – И очень даже жаль, что ненадолго!
Тот лишь покивал. Выдвинул ложе, похожее на гладильную доску, помог девочке забраться и улечься.
- Если хотите – глаза можно закрыть, - буднично сообщил он. – Если интересно – можно и не закрывать. Будут мелькать огни – в этом нет ничего страшного. Они не ослепят, зрению не повредят. Сбоку будет индикатор в виде песочных часов – по нему можно будет судить, сколько времени осталось находиться в камере. Как только песок в последних часах высыплется – все. Двигаться нельзя, наружу рваться нельзя. Даже если испугаетесь.
- Я не испугаюсь! – воинственно заявила Алита.
- Я так и подумал, - врач кивнул. – Не каждый день у меня оказываются такие решительные пациенты.
И, не дожидаясь ответа, резким рывком задвинул ложе внутрь аппарата. Охитека вздрогнул от звука хлопка, дернулся вперед. Медик обернулся к нему, покачал головой.
- А если она испугалась?! – возмутился нэси.
- У вас бесстрашная дочь, - равнодушно отозвался тот. – Сомневаюсь, что ее можно напугать такой мелочью. Как закончим обследование – сможете сами спросить у нее об этом.
И обернулся к аппарату, принялся переключать кнопки на панели управления. Охитека сжал зубы. Эк этот тип подловил Алиту на ее упрямстве! На слабо. Да если, мол, вам страшно, да если испугаетесь… само собой, малышка после этого не могла позволить себе показать и тень страха. Даже если ей станет по-настоящему страшно.
И не вмешаешься. Сам он ничего не сумел сделать с упрямством дочери. А он сюда ее нарочно привел ради обследований!
Кинул взгляд на часы.
Нет, он знал, что нахождение внутри аппарата составит не больше четырех-шести минут. Но Алите они могут показаться вечностью.
*** ***
Об обследовании и даже о выкачанном шприце крови Алита не обмолвилась матери ни словом. Видно, полет на драконе вымел напрочь предыдущие впечатления.
Да что говорить – Охитека и сам находился под впечатлением.
Их семья никогда не держала драконов. Отец только фыркал презрительно, слыша об этих зверях, о боях на арене Колизея, ставках и соперничестве за звание чемпиона. Насколько знал Охитека, дед относился к вопросу так же. Если не еще более непримиримо. Не все нэси испытывали неодолимую страсть к разведению опасного зверья.
Он, кажется, нарушит давнюю семейную традицию.
Пока что Охитека не был в этом уверен полностью. Но понимал, что выкинуть из головы эту мысль уже не сможет. И рано или поздно она даст всходы.
И потом: ему нужны еще драконы для исследования запыленных областей на полигоне! А эти дефектные звери, которых он купил по дешевке… они и есть дефектные.
Хотя полет даже на дефектном звере его впечатлил.
Нэси не мог бы сказать наверняка – кто из них двоих с Алитой оказался потрясен больше.
На Ловеллу, правда, восторги дочери впечатления не произвели. Точнее – произвели, но не совсем то, на которое девочка рассчитывала.
- Речь, помнится, шла о том, чтобы посмотреть на дракона! – зашипела она, ухватив его за ухо, когда Алита убежала.
Хвала Спящему, хотя бы при ребенке не стала устраивать разборок!
- Речь шла о том, чтобы посмотреть на дракона, - согласился он. – Но Алита захотела полетать на нем!
- О. А ты не смог отказать ребенку, - саркастически заметила она.
- А почему я должен в чем-то отказывать нашей дочери?!
- Охитека. Мне интересно – ты правда не понимаешь, что делаешь? – она устало вздохнула. – Ты потакаешь всем ее прихотям, исполняешь любые, самые дикие капризы. И еще выражаешь опасения – мол, как бы мы лет через десять не узнали о чем-нибудь из ряда вон выходящем! А мы узнаем. И, возможно, куда раньше, чем через десять лет. Мне одно непонятно. Ты это делаешь в пику мне, или правда не понимаешь, к чему приведет твое потворство?
- Вэл. Что страшного в драконах? – он тяжело вздохнул. – Для наших сородичей – в порядке вещей держать их. И использовать для прогулок – в том числе.
- В самих драконах ничего страшного нет. Как нет ничего страшного в умении управлять флайером, во внезапных отъездах, чтобы полюбоваться прудом с цветами. А вот привычка к вседозволенности и самоуправству – это страшно.
- Ты – сторонница воспитания в строгости. Меня так воспитывали – что из этого вышло?!
- Тебя воспитывали не в строгости. Тебя вообще не воспитывали!
Охитека нахмурился. Ведь генетика лысого поспоришь! Отец был занят только работой. Лет до четырнадцати он был предоставлен сам себе. После – почтенный Чойсо попытался познакомить сына с делом, которое ему предстояло унаследовать. Да вот сюрприз – было поздно!
- Вэл, я пытаюсь исправить ошибки своего родителя, - он вздохнул.
- И вместо его ошибок ты делаешь свои, - она покачала головой. – Крайности – это всегда скверно, в любую сторону. Я боюсь, что однажды с Алитой случится что-нибудь скверное. Потому что она не послушает ни тебя, ни меня – по обыкновению. А сделает все по-своему. И это приведет ее к паршивым последствиям, которых мы не сможем ни предвидеть, ни уберечь ее от них.
- Ну, мы можем попытаться подготовить ее к будущему. В конце концов, если мы станем закрывать ее от любых потрясений – это точно не убережет ее от неожиданностей в будущем.
- И к какому будущему ее должны подготовить катания на драконах? – устало осведомилась Ловелла. – Кой лысый генетик нужен был ей на полигоне?! Просто признай – ты на все готов, лишь бы лишний раз меня позлить!
- Чтобы позлить – готов. Но не на все! Во всяком случае, не с помощью дочери.
- Ну, тогда ты можешь как-то объяснить эту свою выходку?
Вот объяснить-то он может. И поездка на полигон – это первый шаг к прекращению кошмаров у Алиты.
- Слушай, ну ты права, - он поднял руки вверх. – Я действительно совершил глупость.
По сути-то, правда. Если бы не повторная поездка к фабрике – кошмары понемногу затихли бы.
- Подозрительно, - жена покачала головой. – Такая покладистость – это даже хуже твоего упертого стремления сделать что-нибудь по-своему. В чем подвох?
- Да тебе не угодишь!
Спящий. Неужели они опять поцапаются? И что это – на Вэл действительно произвело такое впечатление то, что он катал Алиту на драконе, или ей просто стало скучно без привычных склок?
И ведь не поспоришь с тем, что она права. Если не знать, зачем он на самом деле повез дочь на полигон, его поведение выглядит бездумным демаршем.
Глава 36
- Так что с Алитой? – нетерпеливо осведомился Охитека.
- Не спеши, - осадила Кэтери. – Говоришь, кошмаров больше не было?
