Игорь Ревва - Последнее заклятье
Может быть, я сам виноват? Как магнит, притягиваю к себе таких людей. Хотя нет. Йорка, Ларка, Гилэйн — нормальные, не из их числа. Впрочем, может быть, Гилэйн просто стремится сохранить у себя магический дар? Йорка, например, привела этот аргумент в качестве оправдания. Я-то знаю, что она просто-напросто с тоски умирала на своих болотах.
Видел я ее замок. И майку с надписью «COCA-COLA»… Тоже по Земле скучала. И моталась туда не однажды, наверное.
А мне вдруг совсем расхотелось жить на Земле. Почему? Вроде бы тоже скучал. А теперь не хочется почему-то.
Наверное, когда знаешь, что возможности выбора безграничны, просто теряешься перед ними. Йорке для жизни нужна определенная цель. Все равно — какая! Не было бы этих дурацких драконов, она рано или поздно принялась бы за что-нибудь другое. Я очень хорошо помню, как она спросила у меня, когда мы стояли на одной из башен Лаоэрта и смотрели на возвышающиеся перед нами Андирские горы: «Что же мы теперь будем делать?!» Она просто испугалась того, что становится ненужной этому миру и этой жизни. Инксы были разбиты, люди начинали устраивать свою жизнь, а мы… Мы просто отправились путешествовать. И через сотню лет стали уже легендой. Бессмертными Богами, навсегда покинувшими людей.
Я помню, как Йорка хохотала до упаду, услышав в каком-нибудь трактире очередную сказку о наших с ней подвигах. Несколько раз дело даже доходило до крупных скандалов с чрезмерно религиозными людьми. Но потом ей и это наскучило.
Я вздохнул и пнул ногой подвернувшийся камень. Хандра. Это просто хандра. Мрачное тоскливое настроение. Особенно часто проявляется на третьем тысячелетии жизни. Характерно для Бессмертных. Не лечится и не поддается трезвой оценке.
Может быть, на самом-то деле все не так уж и плохо? Закончим эту бредовую затею, вернусь домой, Йорку заберу из ее дворца — нечего ей там сидеть, морально разлагаться…
Мы вышли на небольшую полянку. Тихо шелестела трава, солнечный свет заливал все вокруг. Я остановился и посмотрел на Йорку.
— Привал? — спросила она.
Я пожал плечами. Привал так привал. Не спеша присел на корточки, потом подумал и повалился на травку, закрыв глаза и подставив лицо солнцу.
— Что с тобой? — спросила Йорка. Я почувствовал, как ее тень падает мне на лицо. Наверное, она присела рядом.
— Ничего.
— Я же вижу! Скучаешь?
— О чем?!
— О Земле. Нет? А о чем тогда?
— Ни о чем я не скучаю. Просто надоело все… Шляемся по мирам, как бездомные… А везде — одно и то же, одно и то же… Надоело. Еще колдун этот… дурацкий… Может, плюнем на него, а?
— Вот еще! Не-е-ет! Я этого паразита уделаю! Можешь не сомневаться!
— Я и не сомневаюсь. А потом?
— Что — потом?!
— Ну, уделаешь ты его, а потом? Жизнь станет лучше?
— У кого?
— У… У нас, — я хотел сказать «у всех», но почему-то передумал. Какое мне, в сущности, дело до всех?! Мне и до себя-то уже нет дела…
— Ты просто хандришь, Оке, — Йорка погладила меня по груди. — Ты просто устал. Устал от всего. Я тебя понимаю. Но я знаю также и то, что если ты опять зароешься в свою пещеру, то хандра оставит тебя, конечно, но очень ненадолго. Я знаю это, я сама Бессмертная… А в этом мире нам могут встретиться какие-нибудь приключения. Ты не согласен? Что-нибудь интересное…
— Кстати, а что это за мир? Опять древность?
Я давно уже обратил внимание, что мой пистолет вновь превратился в меч. Одежда тоже изменилась, стала почти такой же, как и в Межгорье.
— В общем-то, да, — согласилась Йорка. — И магия здесь действует. А еще — этот мир последний перед переходом в Межгорье, на остров Талод.
— Что?! — Я даже сел. — Уже приехали?!
— Да, — рассмеялась Йорка. — Предпоследняя остановка. Так что не хандри пока, ладно?
— А что еще здесь есть? В этом мире?
— По идее, здесь должны жить те самые драконы, которых Каараар таскает в Межгорье. Но я их что-то пока не наблюдаю. Странно вообще-то… Здесь их должно быть навалом. Это, можно сказать, их родина. Из этого мира они попадают во все остальные.
— А на Землю?
— Тоже. То есть РАНЬШЕ попадали, пока там были сильные маги. Особенно в Китай.
— Интересно, — я покрутил головой. — Никогда бы не подумал…
— Ну, что? Хандра прошла? — Йорка поцеловала меня в щеку. — Пойдем дальше?..
Лес кончился, и мы оказались на открытом пространстве. Солнце уже начинало клониться к горизонту. Перед нами расстилалась поросшая высокой, по пояс, травой степь. Примерно в километре от нас угадывалась крыша какого-то строения. Йорка указала на него рукой:
— Пошли туда. Посмотрим, что там такое. Здесь, вообще-то, люди живут или нет?!
Строение оказалось большим домом, стены которого были сложены из гладко отесанных камней. Невысокий каменный заборчик окружал дом и изрядный кусок земли вокруг него. Аккуратными рядами располагались небольшие каменные домики, похожие на коробки, что наводило на мысль об ульях. Впечатление усиливалось еще и тем, что над ними вились какие-то крылатые существа, напоминающие, правда, маленьких птичек, а не пчел — слишком уж крупными они казались, даже издалека. Ворот заборчик не имел — вход обозначали два высоких, в человеческий рост, железных столба, изрядно изъеденных ржавчиной.
Мы подошли к дому и постучали в массивную железную дверь, ответившую нам глухим грохотом. За дверью явно следили — она была почищена, железные петли сияли капельками масла.
— Один миг, сеньор! Один миг! Я сейчас! — раздался из-за двери голос, обладатель которого сразу же представился мне пожилым, но еще довольно бодрым человеком.
— Прошу вас, сеньор! — Дверь распахнулась, явив нашему взору живое воплощение моей догадки. — Прошу ва… — Старичок растерянно уставился на нас. Видимо, он ожидал увидеть за дверью этого своего «сеньора», а не четверку путников. Но он быстро совладал с собой, и его подобострастно согнутая спина распрямилась, показывая незнакомцам, кто здесь настоящий хозяин.
— Что вам угодно? — учтиво, но с чувством собственного достоинства спросил старичок.
— Мы бы хотели переночевать, — сказал я.
— На ферме?! — изумился старичок. — Зачем же?! Вы можете пойти в город! Там достаточно свободных трактиров! Осенью в городе почти не бывает путешественников, не то что весной или летом! А у меня на ферме?! — старичок недоуменно пожал плечами.
— А до города далеко? — спросила Йорка.
Старик перевел взгляд на нее, рассматривая красотку с головы до ног. Потом посмотрел на Ларку, на Гилэйна и сочувственно поджал губы.
— Вы, наверное, очень устали, — слетал он вы-вод. — Да, до города вам идти еще почти полдня. Напрасно вы не воспользовались лошадьми, друзья. Я понимаю — дорого! Но силы дороже! Вряд ли вы доберетесь до города к тому моменту, когда ворота еще будут открыты. Но у меня, на ферме?! Я не думаю, что вам будет здесь удобно ночевать! Кроме того, у меня не постоялый двор, друзья!
