Ричард Адамс - Чумные псы
Однако у этой истории, судя по всему, имеется и еще более зловещий подтекст. Нам – и только нам – удалось получить информацию, что в момент побега собак – а как известно, в ночь преступления они в течение нескольких часов безнадзорно бегали по лабораториям Центра – в этих самых лабораториях проводились работы по исследованию БУБОННОЙ ЧУМЫ. Это смертоносное заболевание, триста лет тому назад опустошившее Лондон и унесшее жизнь короля-жизнелюба Карла II, уже давно считается в нашей стране побежденным; переносчиками его являются блохи, паразитирующие на обыкновенных крысах.
Кто поручится, что сбежавшие собаки не унесли на себе зараженных смертельным недугом блох? Как известно, собаки любят крыс, а блохи любят собак. Но значит ли это, что граждане Великобритании любят скрытность, умолчание, обман? Поэтому сегодня «Оратор» взывает к ученым из Лоусон-парка: джентльмены, откройте ваши двери, откройте ваши сердца и научитесь ДОВЕРЯТЬ ЛЮДЯМ!
– Нич-чего себе! – выдавил мистер Пауэлл. – И куда ж, скажите на милость, нам теперь деваться?
– Не знаю, что намерен предпринять директор, – процедил доктор Бойкот, – но я на его месте сделал бы следующее: заставил бы министерство немедленно в категорической форме опровергнуть заявление, что собаки могли быть инфицированы.
– А как теперь быть с самими собаками? Придется все-таки заняться их отловом, да?
– Если бы это зависело от меня, я дождался бы инструкций министерства. Это тот редкий случай, когда от министерства может быть хоть какая-то польза. Собак, разумеется, теперь придется пристрелить, не просто отловить, но уничтожить, и чем скорее, тем лучше. Хотел бы я знать, как этот ораторский писака обо всем пронюхал.
– Может, у Гуднера? – предположил мистер Пауэлл.
– Гуднера на мякине не проведешь. В его возрасте, с его прошлым… если бы он не умел держать язык за зубами, он давно бы оказался совсем в другом месте. Насколько я понимаю, он не раз доказывал это свое умение, в противном случае ему бы не доверили такой проект. Сами понимаете, разработку бактериологического оружия кому попало не поручат. Слишком серьезное дело.
Мистер Пауэлл снова взял «Оратор» и еще раз просмотрел статью, хмурясь и прослеживая взглядом каждую строчку. Нет, никак он не мог взять остывший след, хотя запах и почуял; что же касается доктора Бойкота, он тем не менее унюхал дичь и подал голос.
– А вы никому ничего не говорили? – выпалил он с неожиданной резкостью.
Мистер Пауэлл вздрогнул.
– Я? Да что вы, шеф, никому ни слова.
– Вы уверены? Совсем никому? А этому – помните, который подвез вас из Даннердейла?
– Я плохо помню, о чем мы с ним говорили. Но уж всяко не о служебных секретах.
– Но ведь он, естественно, сообразил, где вы работаете и что вы приехали в Даннердейл именно за собаками. Он вас ни о чем таком не спрашивал?
– Кажется, я действительно что-то сказал про собак – так, к слову, но, разумеется, не поминал ни Гуднера, ни чуму. Да если вдуматься, и не мог я их помянуть. Откуда мне самому-то было знать? Я ведь, на самом деле, понятия не имел, чем Руднер там занимается.
– Ну, ладно, ладно. Директор как-нибудь разберется. Пусть решает судья, как говорят американцы. Может быть, на этом все и кончится. Вы не хуже меня знаете, что собаки не могут быть переносчиками бубонной чумы. Если бы могли и если бы они действительно были инфицированы, они бы давно сдохли. Полагаю, нам надо объявить об этом во всеуслышание, и вся эта шумиха разом уймется. И тем не менее, чем скорее их пристрелят, тем лучше.
– Знаете, шеф, – пробормотал мистер Пауэлл, – что-то мне кажется, наше заявление для печати пришлось не совсем ко времени…
6 ноября, вторник
– Широкомасштабная катастрофа, – изрек Заместитель Министра. – Вот во что это может вылиться, хотя пока еще говорить рано. И надо же этому было приключиться именно сейчас, когда нам и так со всех сторон кричат, что пора перестать тратить государственные средства на воплощение в жизнь решений Саблонского комитета.
– Если у вас нашлось время поразмыслить на эту тему, Майкл, не соблаговолите ли вы поделиться со мной результатами ваших размышлений?
«А если не соблаговолю?»
– Мне представляется, Морис, что если газеты действительно надумали поднять крик по поводу этой истории с чумой, мы можем оказаться в крайне двусмысленном положении.
– Давайте убедимся, что наши мнения по данному вопросу идентичны. Почему вам так представляется?
– Ну, мы не можем отрицать того факта, что из Центра действительно сбежали две собаки и что поначалу Центр пытался это происшествие замолчать. Мы не можем отрицать, что один из тамошних сотрудников занят разработкой бактериологического оружия и, inter alia,[17] ставит опыты с бациллами чумы. Ну и, соответственно, мы не можем отрицать, что во время побега собаки могли оказаться на территории, где проводятся эти опыты.
– Согласен. Но скажите-ка мне вот что: на самом-то деле могли собаки заразиться или нет?
– Я почти уверен, что нет. Бойкот говорит, что об инфицировании не может быть и речи.
– И что, действительно не может?
– Я не рискну этого утверждать, Морис, пока не съезжу туда сам и не осмотрюсь на месте. Однако, насколько я понимаю, чумную лабораторию держат на замке, и нетрудно доказать, что она была на замке и в ту ночь.
– А блохи… щели… двери?..
– То-то и оно. Блох, разумеется, держат в специальных банках, но разве можно поручиться – разве может Министр встать и заявить перед всем парламентом, – что ни одна блошка в ту ночь не выбралась наружу?
– И второе. Собаки вообще-то могут быть переносчиками чумы?
– Ну, согласно полученному мною заключению экспертов, не могут. Но вы же знаете, чего стоят все эти заключения. Если припереть экспертов к стенке и слегка на них надавить, начинаются уточнения: «Ну, то есть вообще-то, конечно, могут, но это крайне маловероятно», «Разумеется, нельзя утверждать, что это совершенно и полностью исключается», – и все в таком духе.
– Короче говоря, на самом деле тревожиться особо не о чем, однако события приняли такой оборот, что у враждебных злопыхательских средств массовой информации появились основания выставить нас в невыгодном свете…
– В общем, да.
– Вот ведь незадача. – Заместитель Министра задумчиво почеркал в блокноте. – Псам на съеденье…
– Боюсь, в этой ситуации даже мистер Диккенс ничем нам особо не поможет.
– Возможно, при определенном развитии событий, возникнет необходимость вам туда съездить.
«Что следует понимать как „извольте собраться в двадцать четыре часа“».
