Юлия Галанина - Побег из преисподней
— Бей по нему, чем только можешь! — рыкнул ведьме Адский герцог Сисульф и первым, сверху, напал на зеленого демона.
Герцоги, равный с равным, схлестнулись над горами. Они бились так, как могут биться только заклятые враги, бывшие когда-то своими, в одном стане, евшие из одного котла.
Ведьма парила в воздухе, собираясь с силами. Здесь требовалась вся ее мощь, все магическое умение.
Он поднялась выше, воздела руки и начала произносить слова проклятия.
И в этот миг меч мятежного демона Утера обрушился на нее сзади. Ведьма даже не поняла, что погибла.
Какой бы неожиданной ни была помощь со стороны мятежных, возглавивших раскол бездны демонов, низенький подручный королевы Мародеров воспользовался ею без всяких колебаний.
Пегас взмыл в небо над развалинами Фогфелла, унося беглецов. Им нужно было вернуться в горы Дьявола, чтобы добраться наконец до замка королевы.
Альберих решил уйти обратно в горную страну, оставив по левую руку вершину, над которой кипел адский бой.
И нужно было сделать это как можно скорее, потому что победи герцог Сисульф — он продолжит погоню, тем более, теперь всадники на крылатом коне прекрасно видны.
Одержит демон Утер победу над Адским герцогом — еще неизвестно, не кинется ли за беглецами зеленый Астарот, чтобы на славу подкрепиться после битвы.
Лидриэль все порывалась что-то сказать, оглядывалась, но, видя напряженное лицо Рету, передумала.
Они почти облетели вершину, сражение осталось позади пегаса, впереди манили горы Дьявола.
Требовалось совсем немного времени, чтобы затеряться среди неприступных кряжей, — но молохи, Правый и Левый, с пыхтением догоняющие своего господина, увидели беглецов.
Погоня возобновилась.
Слыша позади рычание голодных молохов, пегас без понукания прибавил ходу. Альберих отчаянно думал, чем можно оборониться от этой напасти, и выходило — что нечем.
Молохи гнали добычу, как волки, один справа, другой слева. Они подбирались все ближе. Понимая друг друга без слов, Правый и Левый сговорились, что один кидается на пегаса, а второй — на его седоков. Но пегаса едят сообща, кто бы его ни завалил. Людей все равно нужно доставить Бетрезену, пусть сам разбирается.
Альберих направил пегаса вниз, в распадок между хребтов, где на уступах, поросших мхом и мелким стлаником, застыли блюдца ясных горных озер, образованных горячими родниками, пробивающимися из горной толщи.
— Мы не уйдем! — прокричал он, оборачиваясь к Лидриэль и Рету. — Как только снизимся, прыгайте и прячьтесь где придется, может, они не заметят! Молохи туповаты!
— А ты? — ужаснулась солнечная танцовщица.
— Я их уведу! Замок отсюда уже недалеко! Держите путь на северо-восток до раздвоенной вершины! Это уже наши горы!
Рету перехватил привязанный к поясу мешок с Плюшкой. Прыгать так прыгать. Лидриэль первая, а он за ней. Мох мягкий, пружинит. Только вряд ли Альберих уведет молохов — что они, дураки совсем, не сообразят, три всадника на пегасе или один.
Альберих внимательно смотрел на приближающуюся землю, тщательно выбирая, когда мальчика и девочку нужно высадить.
И поздно заметил, как скрылось солнце в густой пелене. Буря, во много крат сильнее той, что обрушилась на ночную дорогу неподалеку от Саразена, разыгралась сейчас над горами. С воем взрывались ледяные глыбы, свистели клинки острейшего льда. Застывшая вода разила лучше имперской стали.
Страстная песня гневной валькирии зазвучала над горами Дьявола, заставляя горное эхо неистово вторить.
В горах силы небесной девы удваивались. Вид же демонов преисподней привел ее в ярость, сравнимую с безумием
Ударная волна зацепила краем и крылатого коня. Так что прыгать Рету и Лидриэль не пришлось — пегас вместе с наездниками рухнул вниз, сложив крылья. Только у самой земли он сумел снова расправить их, смягчая удар, и пропахал моховую поляну, чудом не свалившись в озеро. Всадников его раскидало по мху.
А над молохами, Правым и Левым, прошитыми насквозь ледяными копьями, воздвиглось на дне долины надгробие из осколков навсегда замерзшей воды.
Крылья реяли над шлемом гневной валькирии, синие глаза смотрели сурово. Прекрасная дама Бербегуэра, сидящая позади нее, давно потеряла парик, сорванный во время бешеного полета над горами. Но бодрость духа неукротимая баронесса Монкюкская сохранила в полном объеме.
Валькирия приземлилась рядом с пегасом, подождала, пока Гальванюс спустится на мох. Холодно осмотрела взъерошенных беглецов: подростка, даже во время падения не выпустившего дерюжный мешок, девушку в тонком сияющем платье, совершенно неуместном в горах, низенького плотного человека, сидящего на земле и растерянно трогающего свежую шишку на голове. Высокого и тощего кавалера в растрепанном женском платье, переминающегося на оленьем мху ногами, обутыми лишь в белые дамские чулки.
Гневная валькирия пожала плечами, отцепила теплый плащ, которым Гальванюс так ловко ее обезоружил, и кинула на мох. Потом, не говоря ни слова, спрыгнула с коня, сняла овечью шкуру, закрывающую спину скакуна, и бросила поверх плаща. Снова оседлала своего любимца и взвилась на нем в небо, даже не посмотрев на беглецов.
— Вы бесподобны, госпожа! — прокричал, сложив ладони рупором, вслед ей Гальванюс. — Именно о такой женщине я мечтал всю жизнь!
Валькирия улыбнулась, и на мгновение глаза ее стали теплыми, как незамерзающие горные озера. Потом снова застыли льдинками.
Она поднялась над горами, чтобы оглядеть свой мир сверху.
И единственная увидела, как погиб от меча мятежного демона Утера Адский герцог Сисульф, как остался лежать в горах рядом с телом ведьмы.
Силы гневной валькирии были не беспредельны. Она устала за ночь и утро, поэтому отказалась от нового сражения и унеслась в горные выси, где беззаботно пировали души погибших в славных битвах.
Огромный синий демон с огненным крылом и выпирающим подбородком спустился вниз, в развалины города Фогфелла, и там снова превратился в худенького молчаливого подростка, отмеченного тайной печатью. Зеленый демон Астарот укрылся в старых гномьих выработках.
А мальчик встал на террасе около водопада, задумчиво вертя в руках кристалл черного кварца, на котором древние мастера нанесли руну Идуна, подаренную самим Вотаном, руну процветания, утерянную гномами во время войны.
Еще немного — и гномы, преодолевающие последнюю гряду перед Фогфеллом, спешащие соединиться с отрядом низвергнутого Императора Демосфена, найдут его, наследника Империи, пропавшего десять лет назад.
Так надо.
