Леонид Бутяков - Тайна Владигора
Однажды, войдя в Золотой Храм, правители вдруг обнаружили, что душа Ассируса покинула свою земную оболочку. Сперва они впали в отчаяние, ибо не знали, отчего случилась эта страшная беда, и не представляли себе, как жить дальше без пророчеств Ассируса. Но великомудрые жрецы Великого Скорпиона успокоили царей, объяснив, что завершился очередной цикл жизни Ассируса, но обязательно начнется следующий. Дух Вечности сам изберет человека, который будет удостоен великой чести: изменив свою прежнюю сущность, перевоплотиться в Ассируса. Правда, никто не знает, когда это произойдет — через год или через несколько столетий, однако произойдет обязательно, и Дух Вечности укажет своим жрецам того единственного человека, который станет Ассирусом…
Наконец красочные видения растаяли, и Владигор вновь вернулся к мрачной действительности.
«Так вот в чем дело, — подумал Владигор. — Они решили, что я наилучшим образом подхожу для перевоплощения в их божественного Ассируса, и не остановятся ни перед чем, чтобы добиться от меня согласия на… как они это называют?» — «Изменение сущности, — откликнулся мысленный голос колдуна. — Ты прав, мы во что бы то ни стало добьемся своего». — «Убирайся из моего мозга, старый хрыч!» — «Меня зовут Хоргут. Впрочем, я действительно очень стар, и если тебе привычнее общаться посредством голоса, я готов…»
— …разговаривать вслух, оставив в покое твой мозг, — сказал колдун, со снисходительной улыбкой глядя на Владигора.
— Почему ты считаешь, что именно я должен отказаться от своей собственной сущности и стать вашим Ассирусом? — спросил князь.
— На тебя указал Дух Вечности.
— Да какое мне дело до всех этих духов, скорпионов, ассирусов?! Почему я должен в них верить и подчиняться им? — вспылил Владигор. — Я князь Синегорья, а не вашей Грозной Ассиры, которая к тому же давным-давно исчезла с лица земли!
— Не богохульствуй, князь. — Колдун сердито нахмурился. — У меня нет желания вести с тобой бесполезные споры, ибо они ничего не изменят. Будет лучше и для тебя, и для нас, если ты согласишься по доброй воле.
— А если нет?
— Мы в любом случае осуществим Предначертание, — твердо произнес Хоргут. — Разница лишь в том, что, сопротивляясь ему, ты рискуешь собственной жизнью.
— Эка невидаль, — усмехнулся Владигор.
— Чем сильнее твоя неприязнь к изменению сущности, — теряя остатки терпения, пояснил Хоргут, — тем больше вероятность неудачи, то есть бесславной и мучительной смерти. Итак, синегорец, каким будет твой ответ?
Колдун был почти уверен, что князь, несмотря на свое врожденное упрямство, ответит согласием. Да и упрямства в нем наверняка поубавилось после тех изощренных пыток, которым они подвергли его волю и разум. Конечно, сопротивлялся Владигор умело и отважно, что делает ему честь, однако теперь не будет зазорным признать свое поражение. Почему же он медлит?
— У тебя что, язык отсох? Я жду ответа! — повторил Хоргут с плохо скрываемым раздражением.
И он увидел ответ синегорца. Каким-то невероятным усилием воли одолевая колдовское заклятие, Владигор медленно оторвал от стены свою правую руку и… показал Хоргуту кукиш.
Колдуны испуганно отпрянули назад. Они вдруг решили, что синегорец сумел полностью разрушить магические оковы и сейчас бросится на них. Хоргут быстро пробормотал заклинание, сковывая пленника новыми невидимыми цепями, и только после этого десница Владигора опять оказалась прижатой к гранитной стене.
Лицо князя было искажено гримасой боли. Сейчас он не мог произнести ни слова, но губы его кривились в издевательской ухмылке.
— Что ж, я отлично понял тебя, синегорец, — злобно прошипел Хоргут. — Оказывается, я ошибся, считая тебя умным человеком. В подобных случаях у нас, в Грозной Ассире, наказывают не обнаглевшего дурака, — что с него взять? — а тех, кто ему близок и дорог. Смотри внимательно, упрямый глупец!..
Он подал знак своим помощникам, и все трое направили магические жезлы в дальний угол подвала. Сверкнули три ослепительных луча — и от сваленной в углу сырой соломы повалил густой багровый дым.
— Сейчас ты увидишь одного своего друга, — сказал Хоргут. — Он находится далековато отсюда, но, как понимаешь, для Черной магии нет ничего невозможного.
Багровый дым стал почти прозрачным, за его пеленой возникли какие-то тени, которые постепенно обрели цвет и плоть. Владигор чуть не вскрикнул от неожиданности и удивления: в углу подвала появился Лысый Дорк! Он лежал на каких-то подушках, изможденный и очень бледный, его тело сотрясали судороги, на губах пузырилась кровавая пена.
— Узнал? — хмыкнул колдун, явно довольный произведенным эффектом. — Жаль, что здесь не слышны его душераздирающие стоны, это было бы еще нагляднее.
Лишь теперь Владигор понял, что видит перед собой не подлинного Дорка, а его двойника, изображение, невесть каким способом перенесенное сюда, в подвал. Признал он и место, где находился Дорк: пиратский драккар «Серебряный единорог», светелка принцессы Агнии. Сердце Владигора болезненно сжалось. Что же происходит?
— Он умирает, — сказал Хоргут. — Накануне съел рисовую лепешку, которой угостил его ваш общий приятель по имени Ронг, и вот… Наверно, его могло бы спасти шаманское снадобье, так называемые «слезы Бордиханга», но, к сожалению, он влил весь флакончик в принцессу пиратов. Ее спас, а о себе не подумал. Впрочем, откуда ему было знать, что Ронг состряпает из стебельков листьев водяной пальмы смертельную отраву и начинит ею обыкновенную рисовую лепешку? Очень хорошая отрава, от нее нет противоядия.
Владигор заскрипел зубами от собственного бессилия. Ну почему он не предупредил своего брата по крови о странностях в поведении Ронга? Ведь чувствовал что-то неладное, однако не хотел спешить с выводами, надеялся разобраться после возвращения на драккар. А теперь поздно, ничего не исправишь…
— В стебельках этих листьев имеются жесткие и очень тонкие волоконца, — продолжал объяснять Хоргут, с издевкой поглядывая на князя. — Их надо мелко нарубить, загнуть крючочками и пропитать ядом, который приготавливают из корней той же водяной пальмы. Потом отраву подмешивают в рис, и дело сделано. Человек съедает лепешку, сперва ничего не чувствует, но затем загнутые волоконца впиваются в его кишки и желудок. Резкая боль, кровотечение, судороги. Что ни делай — ничего не поможет. Через два-три дня отравленный умирает в жутких мучениях.
За полупрозрачной магической завесой появился Ронг. Он поднес к воспаленным губам больного плошку с водой, пытаясь его напоить.
