Олег Говда - Беспокойное наследство
Куница понимающе покивал. Такую историю и в самом деле не стоит оглашать. Острые на язык запорожцы измучают насмешками да зубоскальством. Придется либо непрерывно морды бить, либо такой подвиг совершить, какой все на свете затмить бы смог.
— А знаешь что! — пришла ему в голову еще одна стоящая мысль. — Давай мы сами тебе такое прозвище придумаем, чтоб никому неповадно было. А любые шутки совершенно не смешные получались.
И глядя на насупившегося побратима, поспешно добавил:
— Это я так, к слову. Все равно, вступая в товарищество, тебе разрешат только имя, данное при крещении, оставить. И кто знает, какое хлопцы прозвище придумают… А я предлагаю… — Куница задумался на мгновение, а потом радостно изрек. — Небаба! — и поспешил объясниться, пока обидчивый здоровяк не подумал чего дурного. — Знаешь, как в народе говорят: "Вот — это настоящий казак, а не баба!". Звучит?! Да с таким прозвищем быть тебе атаманом, это как пить дать! Хоть об заклад побиться…
— Не-ба-ба… — медленно, словно пробуя на зуб новое прозвище, повторил недоученный чародей. — Гм, вполне… Степан Небаба! Годиться… Знаешь, а ты так меня теперь и зови. О! — вдруг запрокинул голову и, указывая на темное пятнышко высоко в небе, заметил. — Гляди, Тарас: это, случайно, не Василий нас высматривает? Что-то эта птичка уж слишком долго над нами висит. А ведь мы ни на сусликов, ни, тем более, на парочку полевок не похожи…
Куница вгляделся пристальнее и отрицательно помотал головой.
— Не-а… Опричник беркутом оборачивается, а то — канюк кружит…
— Тогда, тем более не нравиться мне такая прилипчивость, — проворчал Степан. — Боюсь, неспроста этот пожиратель падали над нами вьется.
— Эт, не обращай внимания… — отмахнулся Куница. — Не казацкое дело, в приметы верить. О том пусть бабы судачат. Все равно, чему быть — того не миновать! Ну, так что решил, побратим мой верный, новоиспеченный казак Небаба? Будешь красной девицей притворяться, или мне для этого отвернуться надо? Ты скажи, не стесняйся. Я ведь в чародейских делах не сведущ. Не знаю, как в таких случаях полагается…
Но ответа не потребовалось. Рядом с Куницей, в седле побратима возникла очаровательная и столь пышно разодетая красавица, что аж в глазах зарябило, от блеска платья, украшений и драгоценных побрякушек. Особо не выгадывая, Степан скопировал образ, который крепче иных запечатлелся в памяти. И новая спутница Куницы как две капли воды походила на невесту чародея, его же воображением облаченную в золоченую парчу и шелка. И все это одеяние так сверкало, что басурмане должны были все поголовно ослепнуть, чтоб не заметить ее ближе, чем за версту. Вот только у Аревик волосы были черные с синеватым отливом, а в воплощении Степана, она превратилась в пепельную блондинку… Здоровяк, как всегда, позабыл сменить окрас, в любом теле оставаясь верным белобрысому чубу.
* * *— Ну, а теперь, когда мы все решили, быстро отвечай на вопросы… — непререкаемым тоном и густым басом Небабы произнесла изящная копия Аревик. — А то я, похоже, никогда и не узнаю: что поведала тебе при вашей последней встрече Аглая Лукинична?
— Ах, вот ты о чем, — невольно усмехнулся Куница. — В общем-то, я не слишком уверен, что правильно понял ее. Бабушка сказала, что у меня появился дар исполнения желаний…
— Это как понять?
— Ну, если я очень чего-то хочу, то оно непременно сбудется, — не слишком уверенно объяснил ведун. — Как-то так…
— Никогда о подобном слышать не доводилось, — покрутила головой "девушка". — Что же это… выходит, все в мире сообразуется с твоими пожеланиями? И вся эта кутерьма, которая сейчас с нами происходит — твориться по твоему собственному хотению? Извини, но это больше смахивает на горячечный бред, а не вещий сон… Наверное — жареного мяса переел?
— Не кипятись и не юродствуй, все не так просто, как говорится… — унял побратима Тарас.
Хоть это и невежливо, но во время разговора Куница упорно отворачивался от собеседницы, иначе вид прекрасной девушки, сбивал с мысли. Почему-то в облике пса или коня — Степан воспринимался самим собой, а превратившись в девицу — ну, никак не совмещал нежную внешность с грубоватым содержимым. Скорее всего, из-за того что и под шкурой свирепого сармата, и боевого коня — ученик чародея все равно воспринимался мужчиной, а сейчас — глядя на все эти рюшечки, бантики, да завитушечки, серьезного разговора с ним не получалось…
— Бабушка сказала, что мои пожелания сбудутся только в том случае, если они не во вред другим людям…
— Угу, уже легче… Что ж, проверить проще простого…
— А как? — заинтересовался Тарас. — Предлагаешь на тебе испытать?
— Упаси Боже! — в непритворном испуге вздел руки Небаба. — Послушай, мы все хотим пить, да и лошадей напоить бы неплохо…
— И что?
— Вот и попытайся пожелать. А я погляжу — что из этого получиться…
Куница честно закрыл глаза и во всех подробностях стал представлять себе, как они сейчас поднимаются на пригорок, а внизу противоположного склона стоит колодец. Да не простая криница, — низкий сруб в три венца, — а настоящий, с "журавлем"! Эту примету, Тарас нарочно придумал, чтоб наверняка узнать: по его желанию колодезь тут возник, или стоял себе и раньше, а они на него случайно наткнулись…
— Божья сила и все святые угодники! — воскликнул Степан. — "Журавль"! Посреди степи! Вот это здорово! Неужто и в самом деле твои желания сбываются? Уму непостижимо!
Куница открыл глаза и сам себе не поверил. Все было точь-в-точь, как он и хотел. И пригорок, и застывший у колодца на одной ноге деревянный "журавль", вытянувший над срубом длинную шею…
Нетерпеливая и чрезмерно любопытная, впрочем, как и все девушки, "Аревик" пришпорила коня и первой подскакала к "журавлю". Заглянула в колодец и… громко рассмеялась хриплым баском.
— Ха-ха-ха!.. О-хо-хо-хо!.. Ой, держите меня семеро, а то лопну со смеху!.. Ну, учудил!.. Ну, брат, отчубучил!
— Чего там такое? — удивился Куница.
— А ты сам взгляни, чародей… — не переставал смеяться Небаба. — О-хо-хо-хо…
Куница подъехал ближе, заглянул внутрь сруба и сам не удержался от нервного хохотка…
Внешне колодец совершенно ничем не отличался от множества своих сородичей, но внутри него — вместо привычного водяного зеркала, все пространство огражденное срубом, занимали ведерные сулейки, в оплетке из виноградной лозы. Точь-в-точь как те, в которых корчмарь Ицхак хранил дорогое сладкое греческое вино.
— Ты о чем думал, горе луковое, когда колодец воображал? — ехидно поинтересовалась "Аревик".
— Вообще-то я больше на наличие "журавля" упирал… — потупился казак. — А это… Когда я подумал о питье, то неожиданно вспомнил, у нас еще полные фляги воды, а вот вина мы не захватили ни капельки…