Александра Плен - Голос
Электронные ворота без проблем впустили их, считав пластину с кодом билета и проверив паспорта гостей. Фойе встретило взрывом ярких вывесок и витрин. Новомодные художники и скульптуры почитали за честь выставить свои работы для обозрения на таких вот приемах. Балы проводились раз в год и были посвящены сбору средств для детей-сирот отсталых планет. В этом году, как и последние пять лет подряд, распорядительницей была первая леди Федерации, жена Майера, Арианна Ганновер Эй.
— От меня ни на шаг, — серьезно предупредил Рей, тут же становясь строгим суровым наемником. — Если вдруг потеряешься, жми на браслет, я найду по координатам.
Рива вошла в зал и ошарашенно застыла. Она видела огромное количество бальных и концертных залов, сама пела во многих из них, бывала на многочисленных приемах, как в столице, так и на планетах второго круга, но такой роскоши и великолепия не видела ни разу. Потолок уходил так высоко, что тяжело было рассмотреть, что там, под куполом. Стены постоянно двигались, мерцали, изгибались, создавая эффект меняющейся реальности. Над головами порхали голограммы экзотических бабочек, проплывали изображения живых картин, лица знаменитостей, получивших премии в разных сферах науки и культуры, записи редких сюжетов, интересных событий и много всего прочего. Рива даже узнала кусочек из своего концерта в Централ Космик Холле. Какая-то пара задержалась у живой картины, чтобы немного послушать ее пение. Андроиды изящно лавировали между гостями, предлагая напитки и деликатесы, разнося особые, эксклюзивные заказы.
Рива восхищенно вздохнула. Женщины в зале были одеты в платья такой стоимости, что каждое могло обеспечить учебу в вузе или безбедное существование в течение всей жизни нескольким сиротам и еще бы осталось. Великолепие нарядов и украшений слепило глаза. Девушка растерялась, давно она не бывала на таких приемах. «По большому счету, никогда не бывала», — подумала она. Ее скромный наряд терялся на фоне окружающей роскоши.
Торжественная часть должна была начаться через полчаса. Сейчас гости знакомились, пили, общались… Программу вечера составляли выступление Председателя Федерации и сбор средств на строительство исследовательского института.
Вдруг Рей что-то почувствовал. Словно легкое дуновение ветерка коснулось его щеки. На них смотрели. Он резко обернулся и моментально вычленил из толпы гостей нужного человека — на них пристально смотрел Майер. Всего одно мгновенье Рей видел жуткую смесь злобы, удивления, досады и ненависти, через секунду Ганновер опустил веки и перевел взгляд, но Рею было достаточно. Он вынес приговор. Виновен.
От сердца отлегло: поиски закончены. Майер знал Риву. Знал и ненавидел. Почему, как и зачем Рей разберется потом. Если будет нужно, он перевернет Гриз, доберется до его отца, вытрясет душу… Но сейчас главное увести девушку подальше от злобного маньяка.
Рива ничего не заметила, она рассматривала зал, восхищаясь обстановкой и нарядами. Ее поэтическая душа пела от счастья. Какое все красивое!
— Ривальдина Холланд Си и ее спутник Рей Крок, — произнес рядом ироничный негромкий голос. Интонации показались Риве смутно знакомыми. Она обернулась и округлила в удивлении глаза. Их поприветствовал сам Председатель Совета Федерации! Рива смущенно заулыбалась и протянула руку.
— Добрый вечер, — произнесла вежливо, пристально рассматривая мужчину, стараясь приглушить непонятную бурю эмоций, которую всколыхнул в ней голос Майера. — Спасибо, что пригласили на бал. Здесь чудесно!
— Не за что, — со смешком ответил мужчина. — Рад видеть вас в добром здравии.
Рива насторожилась. Слова прозвучали с нескрываемой злой насмешкой. Рей подвинулся ближе, обнимая девушку за талию и незаметно включая датчик записи.
— Вы прибыли на бал с какой-то определенной целью? — тихо и вкрадчиво спросил Майер, сосредоточенно изучая Риву, словно не веря своим глазам.
— Откуда вы знаете? — она перестала делать вид, что польщена знакомством. Рука Рея сжала талию, посылая какой-то знак. Но Рива и так поняла, что Майер далеко не добродушный дядюшка, красавец-аристократ излучал совсем не обаяние и мягкость.
— У вас, если я не ошибаюсь, сейчас турне по планетам второго круга? — усмехнулся он. — И если вы прервали турне, значит вам что-то понадобилось.
— Вы много знаете о миссис Холланд, — заметил Рей, незаметно выступая вперед. — Откуда, интересно?
Телохранитель испугался. От голоса Майера у него поползли мурашки по коже и волоски на затылке встали дыбом, как у хищника. Ему захотелось немедленно увести Риву прочь и спрятать от этого страшного человека. Ведь Майер не дурак, он явно понял, что Рей заметил его взгляд и решил первым форсировать события. Знать бы, что он задумал!
— Хватит притворяться! — глухо прошипел Ганновер. — Мне две недели назад звонил отец, рассказал вашу невероятную историю. Мы посмеялись…
— Я рада, что моя история вас рассмешила, мистер Ганновер, — холодно ответила Рива, сузив глаза. Мужчина напрягал. Она не понимала почему, но ее жутко беспокоили странные интонации в голосе, бесстрастный изучающий взгляд, застывшее лицо… И ощущение смертельной опасности рядом с ним.
Майер немного помолчал, словно принимая какое-то решение, потом улыбнулся и почти дружелюбно произнес:
— Пройдемте ко мне в кабинет. Поговорим о вашей проблеме без свидетелей.
Рей вздрогнул. Ему очень не хотелось идти куда-то с Майером, но поговорить было необходимо. Бывший наемник не думал, что тот осмелится убить их обоих в своем кабинете, но на всякий случай отправил тревожный сигнал Заку. (Они договорились об этом перед балом: тот должен был вызвать полицию, если от Рея в течение часа не поступит сообщение об отмене тревоги.) Включил датчики на слежение. Разговор он записывал с самого начала, но пока Майер не сказал ничего такого, за что его можно было бы арестовать. Значит, нужно идти в кабинет.
Сам Рей возненавидел Майера с первой секунды. Неистово, инстинктивно. Даже если бы не было того первого злобного взгляда, все равно это произошло бы. Сам внешний вид, манеры, выражение лица Ганновера вызывали отторжение. А вкрадчивый тягучий голос — дрожь в позвоночнике и желание вцепиться в горло.
— Присаживайтесь, — Майер махнул рукой на кресла, но Рива и Рей сели вдвоем на кушетку. Ганновер саркастически усмехнулся, но промолчал. Сам он отошел к огромному многофункциональному столу-терминалу и, прислонившись к нему бедром, сложил руки на груди. Рива рассматривала красивого светловолосого мужчину и с ужасом подмечала во внешности знакомые безупречные черты точеного лица, такие же прекрасные, какие были у Феа.
