Ева Никольская - Пять «разбитых» сердец
Юми-Эль поправила сползающую с плеча бретельку и, задумчиво прикусив кончик пера, уставилась на висящую над кроватью картину. Маг, изображенный на ней, был ее кумиром. Самый знаменитый экзорцист столетия! Как бы ей хотелось походить на него. Нет, не внешне… хотя Арамор Эльт-Ма-Дир был весьма интересным мужчиной с атлетической фигурой и удивительными глазами цвета морской волны. У него было много поклонниц, и молоденькая эльфийка — не исключение. Вот только она в отличие от других восхищалась мастерством Арамора, а не его обликом. Юми мечтала достичь таких же вершин, как и он, в ремесле, навязанном ей богами. Если уж быть магом душ, то одним из лучших — таков был жизненный принцип, которому она старалась следовать. Вот только к чему старания, если обстоятельства против?
Грустно вздохнув, девушка вернулась к прерванному занятию. Последние пару часов она тщетно пыталась сочинить письмо родителям с просьбой о долговременном проживании в столице. Уезжая, эльфийка поклялась самой себе, что найдет способ получить свободу. Вариант со свадьбой пока пришлось отложить. Но в случае, если Дин Эльт-Ма-Грэниус не оправдает ее ожиданий, Юми готова вернуться к первоначальному плану, и тогда чересчур романтичному эльфу ничего не останется, кроме как исполнить условия брачного договора. Вот только тащить парня в храм девушке совсем не хотелось. А некромант, заронивший в ее сердце надежду, не спешил возвращаться с хорошими вестями. Да и с плохими тоже. Он вообще не приходил! И чем дольше девушка ждала, тем больше убеждалась в том, что проклятый труповод обвел ее вокруг пальца.
Смяв очередное письмо, эльфийка швырнула его в кучу других забракованных посланий, и вновь уставилась на картину. С холста на Юми смотрел красивый мужчина с короткими темными волосами и серебристой звездой, нарисованной на груди. А за спиной его красовались огромные черные крылья — подарок мастера артефактов. Художник запечатлел Арамора, парящего над вечерним городом в окружении магических огоньков, выгодно подсвечивающих его фигуру. Шикарная картина! Юми-Эль истратила на нее кучу денег, и ни разу об этом не пожалела. Одного взгляда на кумира эльфийке было достаточно, чтобы вспомнить о своих мечтах и с новыми силами стремиться к поставленным целям.
Если бы еще родители понимали ее, а братья по Дару не воспринимали как новичка, которому нельзя поручать опасные задания. Если бы… Как же все-таки тяжело следовать традициям! Почему люди, оборотни, тролли и даже гоблины становятся совершеннолетними в двадцать один год, а эльфийские девы только в пятьдесят?! Несправедливо! Замуж можно после двадцать первого дня рождения, а на работу ни-ни. Только если глава семьи разрешит, или муж, или опекун, или еще какой-либо достойный гражданин, готовый взять на себя ответственность за "несовершеннолетнюю" эльфийку. Обидно! Особенно если учесть, что на парней их расы подобное правило не распространяется.
Юми-Эль закусила губу, склонив голову над пачкой листов. Вокруг лежащей на животе девушки уже образовалась целая куча скомканных бумажек, а очередная страница была исписана лишь на треть. И, похоже, ее тоже ждала участь предшественниц. За окном что-то ярко вспыхнуло.
"Молния или студенты-маги балуются" — подумала девушка, мельком взглянув на странное зарево, которое исчезло так же быстро, как и появилось.
Но вернуться к прерванному занятию эльфийке не дали. Тишину комнаты, освещаемой лишь пламенем камина и магической свечой на прикроватном столике, разрезал противный скрежет. Юми резко села на постели и, подобрав под себя ноги, обвела помещение внимательным взглядом. Пара метательных ножей лежала под подушкой, к ним-то она и потянулась, продолжая наблюдать за окном, от которого шел звук. Створки распахнулись, и на подоконник опустилась чья-то тень. Ворвавшийся в спальню порыв ветра затушил свечу, а темная фигура, спрыгнувшая на ковер, ловко увернулась от запущенного эльфийкой клинка и замерла у стены. Еле тлевшее пламя камина полыхнуло, озаряя комнату. Вслед за ним загорелись настенные светильники.
— Деточка, — укоризненно покачал головой Дин, — кто же так невежливо встречает гостей?
— Поздних гостей, — поправила его Юми, подчеркнуто неторопливо кутаясь в простыню, которую сдернула с кровати, когда поднялась. — А через двери нынче входить не модно, господин Грэниус? — не без ехидства поинтересовалась она.
— Судя по твоим визитам — нет, — в том же тоне ответил он.
— О! Неужели вы решили брать пример с меня? — выгнула бровь девушка.
— Вообще-то, все гораздо прозаичней. В твоем доме совершенно глухой консьерж. Или он попросту пьян, не знаю. Но стучаться в дверь подъезда больше пятнадцати минут — не в моих правилах. Извини уж. Пришлось воспользоваться окном.
— В спальню?
— Почему нет? Или охотница за женихами боится быть скомпрометированной до свадьбы? — улыбнулся мужчина, скрестив на груди руки.
— Это кем же? Вами? — окинув некроманта оценивающим взглядом с ног до головы, Юми-Эль только хмыкнула. — Вы для этого сюда в такой час явились, Дин? Не верю! — рассмеялась она, пряча под покрывалом следы своих эпистолярных трудов. — Чем обязана, господин некромант?
— Мы же, кажется, уже договорились обходиться без официоза?! — изобразил недовольство мужчина и, опустившись в кресло у камина, принялся с интересом изучать интерьер. Взгляд его зацепился за висящее над кроватью полотно с изображением Арамора.
— Это что такое? — кивком указав на картину, насмешливо поинтересовался некромант. — Мишень для дротиков?
Щеки Юми-Эль полыхнули краской, а в зеленых глазах отразилось недовольство.
— Да что ты понимаешь, некромант?! Это величайший экзорцист века! У него даже крылья есть! Настоящие… почти. Он… он потрясающий, ясно?
— Хм, — проехавшись взглядом по персонажу картины, облаченному лишь в кожаные брюки и парочку широких браслетов на руках, Дин в притворной задумчивости постучал пальцами по подлокотнику, — и чем же он так… потрясает? Хотя знаю! Судя по количеству одежды, метка у него в штанах. Неудивительно, что при предъявлении, демоны бросаются врассыпную!
Юми подавила желание по-детски броситься на защиту своего кумира, и, гордо вздернув подбородок, светским тоном произнесла:
— Зачем ты пришел, Грэниус? Если издеваться над тем, что мне дорого — выход там, — она указала на дверь. — Ну, или там, — посмотрев на приоткрытое окно, добавила девушка. — Как ты вообще забрался на пятый этаж? Прилетел на крыльях ночи?
— Именно.
— Глупости! Как ты сюда попал?
— Ммм, деревья высокие?
— Угу, и в десятке метрах от дома.
