Александр Мазин - Волки Одина
Не в смысле расстояния, тут скорее наоборот: сейчас, когда у Санька появились деньги, перелет в другое полушарие перестал быть проблемой; далекой она стала… как-то внутри.
Санёк ничего не мог с этим поделать. Он изменился. И обратной дороги, скорее всего, не было. Может, и впрямь стоит слетать в Америку, встретиться… и разобраться?
Не по скайпу же говорить: знаешь, мне кажется, а вдруг я тебя больше не люблю?
А еще лучше: знаешь, того славного парня, которого ты любишь… Он как бы закончился.
В общем, Санёк собрался с духом и написал следующее:
«Лика, Лика, Лика… Мне очень, очень нужно с тобой поговорить. Но тут такие дела закрутились… Пипец. Зато я, может быть, сумею как-нибудь прилететь к тебе в Стендфорд. Ты не против?»
Ясно, она была не против. Это же была та самая Лика! Она-то осталась прежней…
«Жаль, что я не рискну ввести ее в Игру, – подумал Санёк. – После смерти Серёги – никогда…»
Он еще не знал, что никогда не введет Лику в Игру совсем по другой причине.
А пока он зашел на сайт американского консульства и убил полтора часа, заполняя анкету и отвечая на вопросы типа: «Не собираетесь ли Вы продавать наркотики, заниматься проституцией или террористической деятельностью на территории США…»
Потом, в три часа ночи, совершенно одуревший, он позвонил Алёне.
– Санька? Ты, что ли? Чё за шум, спрашиваешь? Это я в клубешнике! Не-е, нефиг тут делать! Забирай меня и гульнем!
– По-моему, ты уже! – засмеялся Санёк. Ему вдруг стало легко и весело. Ни о чем не думать, никаких проблем… – Адрес говори. Ага. Через полчаса буду!
– Хренова куча денег! – сообщил Санёк. – То есть такая здоровенная куча палладиевых слитков, из которых мне положено полдесятка кирпичей. И я уже договорился с нашими, чтобы часть моей доли пустили в оборот…
– Наши – это кто? – мрачно поинтересовалась Алёна.
– Чистильщики, конечно. Я ж тебе говорил: меня приняли в клан!
Да, что-то такое он говорил. Но Алёна тогда была всё еще пьяна от коктейлей и от радости, что Санёк приехал. И не вслушивалась. Зато теперь…
– …и знаешь, что я еще сделал? – восторженно повествовал Санёк.
– Что? – Алёна нахмурилась еще больше.
– Я нам домик снял! Вот.
– Нам? – Алёна надменно выпятила губу. – А кто тебе сказал, что я с тобой жить захочу? Живи там со своей Любкой! Это ведь она всё затеяла, да? И ты ее снова трахнул?
– Фрыр-р-р! – воскликнул Санёк, спрыгнул с кровати, подхватил Алёну на руки и закружил по комнате. – Хватит дуться! Хватит меня ревновать!
– Отпусти меня немедленно! – закричала Алёна, выворачиваясь. – Брось, я сказала!
Девушка она была сильная, и Санёк был вынужден удовлетворить требование. Отпустил. Точнее, бросил. А еще точнее – уронил. Правда, всё же не на пол, на кровать. И сам рухнул сверху… Ну, скажем так: нечаянно. Но с удовольствием.
– Слезь с меня, козел!
– А вот даже и не подумаю! – Санёк прижал Алёну покрепче. – Я хочу тебя, моя дикая радость!..
И получил кулаком в ухо.
– Слезь с меня, я сказала! – прорычала Алёна. – Пошел вон! Непонятно?!
Санёк мгновенно разомкнул объятия. И слез. И даже отсел на полметра.
– И что это было? – спросил он, потирая ухо.
– А то, что слышал!
– Ладно, – сказал Санёк. – Твой дом, твои правила, – и сгреб с пола одежду.
– Ты что это делаешь? – Алёна вцепилась в его брюки.
– Одеваюсь, – Санёк высвободил захваченную штанину. – Ты меня выгнала. И это твое право. Но требовать, чтобы я ушел голым, – это перебор.
– Я тебя не выгоняла!
– Опа! Ты что, плачешь?
– Ничего я не плачу!
– Ага. Это ты вчера лук резала, а сегодня дошло. Иди-ка сюда…
Санёк обнял ее, преодолев слабое сопротивление, поцеловал оба глаза, погладил по спине:
– Алёнушка, пожалуйста, не делай так больше, – попросил он. – Мы же не в детском саду с тобой. Мы же игроки. Нам аккуратней надо. Хочешь, чтоб мы друг друга поубивали?
– А ты не спи со всеми подряд, – всхлипнула Алёна. – Или проваливай.
И прижалась теснее.
– Помнишь, я когда-то говорил тебе, что у меня есть любимая девушка? – спросил Санёк. – И как я сказал тебе об этом, а ты всё равно не успокоилась? Так вот, эта девушка никуда не делась.
– А как же я?
Санёк заглянул в блестящие от слёз глаза:
– Я – с тобой, – напомнил он. – Не ушел, хотя ты меня гнала, не дал сдачи, когда ты меня ударила… Может, ты хотела, чтобы я тебя немного побил?
– Только попробуй!
Ожила. И это уже хорошо.
– Я тебе уже сказал, помнишь? Нам с тобой нельзя драться. Это может кончиться очень скверно.
– Обещай, что ты больше не будешь спать с этой рыже-белой сучкой!
– Я буду делать то, что считаю нужным, – твердо произнес Санёк. – Так же, как и ты. – Почувствовал, что Алёна снова пытается его оттолкнуть, но не позволил. – Но ты мне не безразлична, Алёнушка. Поэтому я очень постараюсь не делать того, что тебя обидит. Этого достаточно?
– Наверное… – проговорила Алёна. – И, может, хватит болтать? Я слышала, кто-то кого-то хотел? Не перехотелось еще?
Глава 45
…И старые враги
Этим утром Саньку остро не хватало мертвяцкого стимулятора. И это было обидно, потому что в Игре у него стимулятора – хоть зажрись.
Пришлось поправляться кофе и томатным соком, обнаруженным в Алёнином холодильнике.
Хозяйка сока и холодильника безмятежно спала. На звонок, разбудивший Санька, не отреагировала. Хорошо ей…
– Дрыхнешь, боец? – Фёдрыч, как всегда, попал прямо в десятку. – Хорош харю давить. Давай на работу. Тебя ждут.
Ждала машина. Серенький «рав-четвертый». Гучко сдержал слово. И не только с машиной. На смарте у Фёдрыча был адрес старого знакомого Санька, хозяина «Ниссан Патрола». Звали парня Николай Васильевич Фомченко. Тот самый «Николай Двина, искатель, второй уровень», надо полагать. Возраст – 27 лет, место работы – травматологическое отделение районной больницы. Имелся также домашний адрес с пометкой о том, что квартира куплена полгода назад, и прописан в ней господин Фомченко соло.
– А теперь вопрос, – сказал Федрыч. – Чем тебе этот доктор не угодил?
– Почему сразу не угодил? – поинтересовался Санёк.
– А ты бы в зеркало на себя глянул, – предложил майор. – Рожа у тебя стала ну очень характерная. Так что колись: что тебе от него надо и могу ли я чем-то помочь?
Санёк заколебался…
Рассказать Фёдрычу о Серёге? Поймет ли? С другой стороны – какой смысл скрывать? Что это изменит?
– У меня в этот заход друг погиб в Игре, – наконец решился Санёк. – Новичок. Совсем погиб. Мы его похоронили.
