Марьяна Сурикова - Практика жизни
— Амира больше нет, Виолетта, и он никогда не вернется.
— Я не верю тебе, не верю. Он жив, ты обманываешь меня. Я чувствую, он жив. И я его отыщу, где бы он ни был!
Он взглянул на меня пристально, сжал пальцы на перилах и ответил негромко:
— Ты и правда будешь искать, Виолетта. Наверное, зря я пришел сюда сегодня, но решил, что должен тебе этот разговор. Если бы не твой последний самый трудный и настоящий поступок — это искреннее признание, на которое так тяжело было решиться, я бы просто исчез. Ты осталась бы богатой вдовой, постепенно забыла своего мужа и начала новую жизнь, такую, какую сама бы выбрала.
— Мне не нужна новая жизнь без него! Если ты убил его, то, даже исчезни ты сейчас, я не успокоюсь, пока тебя не отыщут и не казнят за совершенное преступление.
— Никто ничего не докажет. Я не причастен к его гибели, свидетелей тоже нет.
— Об этом знаю я.
Я думала, он сейчас пригрозит убить и меня, но Адриан вдруг запустил пальцы в волосы и склонил голову.
— Как же тяжело с тобой. Ты никому не подчиняешься, никого не слушаешь. Меня всегда поражала эта твоя отчаянная смелость. Боюсь, что ты и правда не успокоишься и не остановишься, Виолетта.
— Просто ответь, где мой муж, и тогда уходи.
— Перед тобой.
— Что?
— Я твой муж, Виолетта.
Я была очень близка к тому, чтобы удариться в настоящую панику, разразиться истерическим хохотом или хуже того, лишиться сознания от свалившейся на меня информации. Ощущение, будто весь мир вокруг сошел с ума.
— Ты не Амир, я точно знаю, мы проводили эксперимент. Вы — разные люди.
— Правильно. Мы — разные люди, но я женился на тебе.
— Ты… ты так давно надел личину Амира?
— Амиральда Сенсарро не существует, есть Адриан Мирас. Разве ты не помнишь историю, которую я рассказал во время нашего визита на озеро? Ты не спросила, почему родные считали меня чудовищем, хотя в то время дар забирать энергию еще не открылся. Я тот, у кого нет истинного лица, я могу быть кем угодно, могу принять облик любого мужчины и буду им, и никто никогда не отличит.
Я слушала, прижав ладони к лицу, слушала и поверить не могла в то, что слышу.
— Амир Вальенте, Амиральд Сенсарро, Тень, Адриан Мирас — это все один и тот же человек, а может, и не человек вовсе, лишь некое существо, чья истинная суть — быть тем, кем он захочет.
— К-как? Как такое возможно? Ты… ты принимаешь облик, а как же со всем остальным?
— Повадки, голос, манеры, я все могу скопировать.
— А как же душа? Ты и ее можешь скопировать?
— Душа у меня одна. Если она вообще у меня есть. — Он грустно усмехнулся.
— А характер, отличительные черты?
— Я притворялся только теми, кого успел изучить.
— Значит, все это время именно ты был рядом? А как же Зор? Почему сильный маг не ощутил подмены?
— Потому что ее невозможно заметить.
— Благодаря этому дару ты мог быть одновременно и ректором, и предводителем виеров? О духи, кто ты такой?
— Я уже ответил, Виолетта: чудовище под маской человека. Когда я появился на свет, а родные впервые увидели меня, они испытали настоящий ужас. Дед рассказывал, что черты моего лица постоянно менялись: то форма носа, то разрез глаз, лоб, уши, волосы… Позже, в зависимости от внешности человека, которого я видел перед собой, я копировал его черты неосознанно. Отец считал, что моя мать поэтому и утопилась — не выдержала подобного наказания за свою связь с неким магом. Меня прятали ото всех в дальней комнате замка, сочиняли что-то соседям про тяжелую болезнь. Года в четыре я сбежал от няньки, когда она заснула. Хотел посмотреть на место, где мать погибла, и пробрался к озеру. Была глубокая ночь, а в небе светила полная луна, тогда я впервые увидел стража и услышал его. Он явился в облике мужчины, стоял на поверхности воды и говорил со мной.
— Что он сказал?
— Не могу повторить его слова, я тогда дико испугался. Умчался оттуда быстрее ветра и потом долго еще не мог набраться смелости, чтобы вновь отправиться на озеро. Но с того момента я перестал менять внешность. Прежде это происходило вне зависимости от моего желания, а после встречи с духом я обрел определенный облик, что-то среднее между внешностью явившегося мне стража, деда и отца, чьи лица я столь часто копировал. Тот облик, который ты сейчас видишь. Я привык к нему за долгие годы, а позже понял, что могу менять на любой, какой захочу.
— Что ты еще умеешь?
— Большую часть своих способностей я уже демонстрировал. Ведь я обучал тебя все это время.
— Но как ты управляешь воздухом? Как создаешь ветер и воздушный полог?
— Силой мысли. Мой дар как интуита безмерно вырос. Я так же хорошо чувствую теперь твои эмоции, знаю, как ты напугана. Не бойся, я здесь не за тем, чтобы причинить тебе вред.
— Расскажи, что произошло с тобой позже.
— Когда мне пришлось бежать из замка, я оглушил одного из солдат и принял его облик, а потом вместе с остальными пошел к столице. По дороге улучил момент, отбился от их отряда и дальше продолжил путь один. Мне нужно было скрыться, исчезнуть и начать все заново. Я не мог вернуть свой прежний вид. В один из этих бесконечных дней наткнулся в лесу на труп молодого человека. Пришлось обыскать его, чтобы понять, есть ли у него какие-то документы. Судя по одежде, он был простолюдин, но обладал благородным обликом. На его предплечье не было изображения герба рода (в те времена каждый аристократ имел такую татуировку), существовала большая вероятность, что его не станут разыскивать.
Я скопировал его внешность, а после продолжил свой путь. Уехал в Танкелир, где у меня еще оставались друзья, и несколько лет прожил там, строя планы по своему возвращению. Я придумал снежные драгоценности и таким образом разбогател. Вернулся сюда уже в облике господина Сенсарро. Сочинил ему имя Амир из букв моего прежнего имени, придумал родословную и связал Сенсарро с родом Мирасов, поскольку очень хорошо знал наше генеалогическое древо и всех представителей. Позже немного изменил обращение на Амиральда, чтобы отличалось от имени старого Амира. Наладил, а потом поддерживал связь с дальними родственниками. Это сослужило мне в дальнейшем хорошую службу. Ну а дальше случилась трагедия с твоим отцом, и я принял новое решение — разорвать все связи с аристократией и начать совершенно иную жизнь.
— Значит, вот так ты существовал? Родные люди считали тебя чудовищем, ты скитался, принимал на себя чужой облик, все терял и начинал заново? А как ты думаешь жить теперь, после смерти Амира?
— Я хочу избавиться ото всех личин. Цель, которую я поставил перед собой, ради которой боролся все эти годы, уже близка. Я не желаю больше притворяться.
