Ерофей Трофимов - Поступь Слейпнира
— Давит, — тяжело вздохнув, признался Вадим.
— Ну, значит, на том и порешим. А с лодкой этой ты здорово придумал. Такой улов с одного раза у нас бывал, только если мы на «Акуле» рыбачим. Молодец, — одобрительно кивнул кормчий и, развернувшись, зашагал куда-то в скалы.
Проводив его задумчивым взглядом, Вадим достал нож и, присев в ряд разделочников, принялся потрошить рыбу. Работа была не самая приятная, но она отвлекала от размышлений, хотя мысли всё равно посещали. Ему слабо верилось, что какой-то жрец сумеет ответить на его вопросы. А если учесть, что в свете решений партии и советского правительства богов и иже с ними не существует, то, следовательно, и ответа ждать не приходится.
* * *К удивлению купца, путь до западных земель прошёл совершенно спокойно. Их корабль даже в шторм не попал. Пользуясь предоставленной свободой, рабыни то и дело устраивали на палубе возню, веселясь и подтрунивая друг над другом. Одна Налунга вынуждена было только смотреть на их веселье со стороны.
Несмотря на все увещевания купца, девушки так и не приняли её. А если быть до конца откровенной, Налунга и сама не очень стремилась. Сидя на палубе с подветренной стороны, она часами смотрела в открытое море, словно ждала кого-то. Купец, убедившись, что красавица не делает попыток бежать или покончить с собой, успокоился и перестал стоять у неё над душой.
После прихода в порт их не повезли в глубь материка, как думала Налунга. Оказалось, многие покупатели ждали его возвращения в прибрежном городе, торопясь первыми выбрать себе красоток. Только её купец не стал выставлять на продажу, заявив, что такая красавица должна достаться лишь королю.
Распродав всех девушек, он приказал снова выходить в море. На этот раз в пути они были только сутки. В порту купец нанял повозку и, погрузив в неё различные диковины и рабыню, отправился дальше. Налунге не нравилась эта земля. Сырая, промозглая, погода с постоянными туманами. Вересковые пустоши и болота, тянущиеся на многие переходы вдаль.
Кутаясь в выданный купцом плащ, она мрачно косилась на безрадостный пейзаж, пытаясь смириться с мыслью, что теперь она обречена жить здесь до конца жизни. С каждым днём настроение девушки падало всё ниже и ниже. Только странная, ничем не обоснованная вера в то, что это всё скоро закончится, поддерживала её. Спустя две седмицы повозка подкатила к мрачному замшелому замку, и купец радостно усмехнулся:
— Приехали. Я продам тебя настоящему королю, красавица. А заодно всучу ему кучу всякого барахла, которое в других местах стоит ломаные гроши.
— А господин не боится, что король, узнав об этом, прикажет казнить его? — с мрачной иронией спросила Налунга.
— Он не узнает. Ведь он не понимает твоего языка, а ты не говоришь на местном, — усмехнулся купец.
Мстительно улыбнувшись, Налунга промолчала. Купец не знал, что она отлично понимает языки ромеев и северных варваров, а уж здесь кто-нибудь да сумеет понять то, что она расскажет. Ей не нравилась эта страна, и она решила поквитаться с человеком, который завёз её сюда.
Получив аудиенцию, купец приказал слугам разгружать повозку и, взяв Налунгу за руку, решительно направился в тронный зал. Помещение с таким пышным названием оказалось убогим. Резной стул с высокой спинкой, очевидно, и был тем самым троном. Жёсткий, даже без подлокотников, он казался ей странным, если не сказать несуразным. Каменный пол был покрыт толстым слоем соломы, а стены украшали гобелены и шпалеры. Бросив на них короткий взгляд, Налунга закусила губу, чтобы не рассмеяться. Такое убожество продавали на базарах востока за несколько грошей. Судя по всему, местные короли и понятия не имели, что бывают более ценные и красивые вещи. Похоже, пришлые купцы обдирали их без зазрения совести, беря золотом за то, что купили медью.
Появившийся из боковой двери мужчина лет сорока пяти в парчовом камзоле и штанах, уселся на стул и, поправив красный бархатный плащ, с интересом уставился на купца. Склонившись в глубоком поклоне, тот взмахнул краем своего плаща и, подтолкнув вперёд девушку, громко и пафосом в голосе провозгласил:
— Мой король, я обещал тебе привезти самую красивую на чёрном континенте девушку, и она перед тобой.
— Что ж, она действительно красива, — милостиво кивнул король, с интересом рассматривая Налунгу.
— Кроме того, я привёз тебе кучу всяких диковин, подобных которым не найдётся у других властелинов. Посмотри сам.
По его знаку слуги принялись вносить в зал сундуки и, расставляя их полукругом, открывать крышки. Незаметно просочившиеся в зал придворные с нескрываемым любопытством заглядывали в сундуки, тихо обсуждая увиденное. Налунга давно уже заметила высокую русоволосую женщину, смотревшую на неё с нескрываемым презрением.
В этот момент король, словно желая досадить этой женщине, громко спросил:
— Скажи, купец, а почему твоя рабыня кутается в плащ. Или у неё есть какой-то тайный изъян? Может быть, ноги кривые или груди обвисли? Покажи нам её всю, полностью. Или ты боишься?
— О нет, мой король, за этот товар я более чем спокоен, — улыбнулся купец. — Это девчонка — само совершенство, впрочем, ты можешь убедиться сам. — С этими словами купец сорвал с Налунги плащ, оставив её в одной набедренной повязке из тонкого полотна.
— Плащ нужен ей, чтобы защититься от непогоды и спрятать своё тело от досужих глаз. Ведь она предназначена именно тебе. Кроме того, она плохо переносит холод, ведь на её родине всегда тепло. Даже жарко.
Оставшись обнажённой, Налунга медленно согнула левую ногу, чуть отставив её в сторону и, положив правую руку на бедро, гордо выпрямилась. Ведь именно в этой позе увидел её купец и именно за эту горделивую осанку выложил огромные деньги. Придворные, увидев роскошное тело рабыни, замерли, пожирая её глазами.
Поднявшийся с трона король радостно улыбнулся и, не обращая внимания на недовольно скривившуюся женщину, ответил:
— Ты прав, купец. Она действительно само совершенство. Давно я не видел таких красивых форм.
Глядя прямо перед собой, Налунга боковым зрением отметила и загоревшийся взгляд короля, и мрачную мину ненависти женщины. Усмехнувшись про себя, девушка вскинула голову и, посмотрев королю прямо в глаза, твёрдо сказала на ромейском языке:
— Ты так удивляешься дешёвым товарам, король, словно никогда не видел настоящих драгоценностей. Всё, что показывает тебе этот человек, стоит в моих местах всего несколько медяков. Тебя обманывают.
Услышавший её слова купец сдавлено охнул, а король рассмеялся. Весело потерев руки, он повернулся к купцу и спросил:
