Олеся Андреева - Темная сторона Солнца
— Так, когда ты с уродом встречаешься?
Дождаться вечера было очень трудно. Жак согласился разделить ложе со служанкой самой Королевы только после того, как хозяин проведает на ночь свою Жертву. Виктория даже ради такого случая не стала занимать француза, чтобы он скорее пошел и поцеловал свою смертную на ночь. Но этот щеголь все бегал по замку, отдавая распоряжения по поводу золотого насеста для своей не менее золотой курочки на ночь Обряда. А так же нужно было проследить, чтобы шторки в зале перевешали. Мишель Ревье дю Геклен считал, что он вдохновлен музой. Ой, как омерзительно! Королеву передернуло. Поэтому почти весь день ей пришлось наблюдать этот, позорящий ее Королевскую особу, цирк со своих апартаментов.
Уже ночь опустилась на замок. Зажглись факелы, когда прибежала Николь. С ехидной улыбкой она доложила о том, что в ближайший час Жак будет занят настолько, что хоть режьте смертную, демон из кровати не вылезет.
Королева улыбалась своему черному расплывчатому отражению в зеркале. Вот будет удивлением для Ревье, если она выпьет его жертву. Королева может принимать жертвенные способности и не в полнолуние. Если Виктория не ошибается и у девчонки действительно есть особенный дар, то, может, ей и не нужен Ревье дю Геклен?
Замок Мишеля Ревье, окрестности Праги, 20-е, Май, 00:00
Я лежала в комнате с открытыми глазами, ожидая Королеву. Интересно будет посмотреть на эту недалекую красотку. С такой властью в руках нужно либо вообще не иметь извилин, либо быть состоящим из одних извилин. Королева Демонов же отличалась только одной извилиной, той, что отвечала за комплексы.
Я видела, как она поднималась по лестнице. Надо же, какая ирония, как только мне сделали укол с ядом, мой дар подскочил в своем развитии. Даже обидно, всего полтора дня до смерти, а я почти уникальна. В тот самый момент, когда жидкость из серебрянного шприца была впрыснута под кожу, я увидела, как ядовитая жидкость растекается по моему телу. Темной струйкой, растворяясь в крови. Потом я подняла глаза на демона, что ставил мне инъекцию, он смотрелся, как черная дыра. Теперь, видя сквозь стены замка, наблюдая за сотней демонов одновременно, я видела, что они все такие. Они поглощают, сжирают, затягивают в себя все, что только могут. Но пустота внутри, как черная дыра, никогда не заполнится, и поэтому они обречены жить практически вечно с сосущей внутри тоской. И кто решил, что демоны живут вечно? Теперь я знала, что это заблуждение. Жизнь у демонов действительно очень долгая, но все думают, что она бесконечная, потому что никто из них еще не дожил до конца. Многие из них, если сравнить с человеческим развитием, не доживают и до среднего возраста. Не смотря на это, у них вечный кризис среднего возраста. Смешно ты придумал, Господь! Мне нравится твое чувство юмора. Они все так ненавидят людей, на самом деле подражая человеку во всем. Вот и сейчас, Королева войдет в мою коморку, чтобы перенять пусть и не такую распространенную, но все же человеческую способность — видеть Суть. Оказывается, на Суть эту можно не только смотреть, но и влиять на нее. Вот я и повлияла на обожженного Жака, чтобы он кое-что разболтал Николь, чтобы похвастаться перед ней. А Николь, в свою очередь, прибежала к Королеве, что бы умолить ее о повышении. А Королева? Она легче всех поддалась влиянию. Она никогда и не сообразила бы, что Ревье дю Геклен так рвется выпить мою кровь не из-за принципа. А из-за более веской причины.
В коморке на самой вершине башни было темно. Только всполохи танцующих языков пламени в камине разрежали тьму. Хорошо, что здесь отапливается. Яд так выматывает, высасывает все тепло из организма. Холодно, как в январе в русскую зиму на морозе. На морозе в тоненьком пальто. Огонь в камине можно было сравнить с теплом зажженной спички. Меня знобило. Что-то эти демонические химики напутали с дозировкой. Если я умру раньше, чем Ревье дю Геклен выпьет моей крови, я буду смеяться над этим уже с того света.
— Доброй ночи, Ваше Величество. — Поприветствовала я Викторию.
Она замерла на пороге, сжав пальцы в кулаки.
— Проходите, я знала, что вы идете. — Пригласила я ее.
Виктория сразу же растеряла всю свою спесь. Не помогли ей ни черный дорогой плащ, пошитый по средневековой моде, ни клыки, что она выпустила специально, чтобы произвести на меня впечатление. Не произвела. Я даже была разочарована. Изнутри она смотрелась даже скучнее, чем остальные демоны. В ней не было жажды чего-то особенного. Многие из них любили искусство или науку через выпитую кровь Жертв. В Королеве же была только тупая месть за то, что ее когда-то обидели. Она села в кресло, как и подобает коронованной особе.
— Как ты узнала, что это я? — Задала она наконец-то вопрос.
Я уж думала, что говорить придется только мне.
— Моя уникальная способность подсказала мне.
Виктория осматривала меня с ног до головы. Она протянула ко мне свои щупальца, пробуя мою энергию на вкус, едва задевая мою ауру. Меня от этого прикосновения забил озноб от омерзения.
— Вы уже догадались о том, зачем именно я нужна Мишелю Ревье дю Геклену.
"Вы догадались" — я ей явно бесстыже льстила. Королева в ответ кивнула, опять нацепив на себя образ непроницаемой и властной натуры. Ничего подобного в ней и в помине не было.
— И что же за способность у тебя такая особенная? — Задала она второй вопрос.
Я улыбнулась. В свете каминного огня, я бледная, с синяками под глазами, смотрелась убедительнее, чем, если бы наша встреча состоялась при дневном свете.
— Я вижу Суть. — Просто сказала я.
— И это все? — Разочаровано хмыкнула она.
О Боже, я зря ее окрестила "Одной извилиной". Все же их у нее нет вовсе. Но я решила поиграть в игру, в которой я сама устанавливала правила. До этого я плясала под дудку сверхсуществ, что обитают и на темной и на светлой стороне Солнца. Теперь пусть они попляшут. Это так поднимает самооценку!
Я поднялась с круглой кровати и, подойдя к Королеве, наклонилась, что бы заглянуть в ее глаза. Она, сидя в мягком кресле, чувствовала себя, как на дыбе. Я улыбнулась. Впервые за последние часы мне искренне захотелось улыбнуться.
— Даже смешно, ваше Величество, — Обратилась я к ней, — ну, это даже как-то и неприлично бояться смертной. Вы ставите меня в неудобное положение. Бояться маленькой художницы, это, по крайней мере, смешно.
Виктория, раздраженная моей наглостью, вскочила с кресла, еще больше выпустив клыки. Она готова была прижать меня локтем к стене, с силой метнув к каменной кладке, чтобы я завыла от боли. Или отбросить меня к огню в камине, чтобы я орала от обжигающих мучений. Королева хотела сделать хоть что-нибудь, чтобы вернуть свое положение. Она как не крути демон, а я всего лишь смертная. Но, сжимая кулаки от бессилия, Виктория стояла не двигаясь.
