Иван Мельников - Арагонские хроники
— Клодия, на что ты, собственно, надеешься? — задал главный вопрос барон де Монте.
— На чудо, на череду случайностей или на пробуждение здравого смысла — как угодно.
Девушка невесело усмехнулась, вспоминая сходное начало спора с королем и ожидая примерно того же. Клодии был виден лишь Джон, сидевший в кресле отдельно, ближе к ней, — вероятно, единственный союзник ее безумия. Нынешний Главный Королевский Шериф (с согласия Арагона баронесса сложила с себя полномочия на могучие плечи графа Оллгуда) задумчиво оглядывал собравшихся, слегка приподняв бровь и перекатывая в ладони два перстня — с гербами монарха и Штейна. Похоже, он был чем-то удивлен.
Баронесса обернулась: ее соратники и не думали отказываться, каждый по собственным причинам готовился присоединиться к авантюре.
— Я внес бы только одну поправку, — сладко потянулся Джек, заложив руки за голову, — неблагоразумно лезть между молотом и наковальней, предварительно не подпилив немного ручку инструмента или не заручившись поддержкой кузнеца. По-моему, никому не помешает разлад в армии нелюдей: недовольство военачальниками, качеством пищи, погодой, наконец.
— В тебе говорит прямо-таки нечеловеческая мудрость! — усмехнулся Джон, разведя руками и ободряюще подмигнув баронессе. Кот шутливо поклонился.
— Было бы не лишним побеседовать с Царицей Бурь лично, — намекнул барон.
— Я пыталась связаться с ней, но ответа не последовало… — сокрушенно произнесла Клодия.
— Ты действительно веришь в хороший исход? — еще раз уточнил Сореал.
— Да, верю, что меня услышат и поймут. Хотя… если мы падем в битве на глазах у стольких людей, то станем мучениками и знаменами для них в грядущей войне. А может, сами войдем в пантеон? Как Боги Мира, например, — Клодия устала, не ощущая уже на самом деле той всепоглощающей уверенности в своей правоте и счастливом конце истории.
— Это по мне! — Сиилин, молчавшая до сих пор, вышла на середину стола, приняла патетическую позу и заявила: — Думается, мне пойдет мрамор, но лучше — статуя из золота. Правда, я не намерена сдохнуть с вами, но в пантеон согласна вступить. А потом — возглавить. Мне будут поклоняться…
Все расхохотались.
«Как легко они вступили на этот путь!» — потрясенно подумала баронесса, тяжело опускаясь в освободившееся кресло, когда ее друзья разошлись.
— Клодия, иди отдохни, вам завтра предстоит долгий путь по дварфийским катакомбам, — Джон оперся рядом на стол.
— Да, конечно, — девушка взглянула в лицо рыцаря и прошептала: — Дождись фею с артинским свистком.
— Нет, лучше я дождусь вас.
Вдалеке, в лагере нелюдей, музыка десятков элионов сплеталась в печальный звенящий звук, возносившийся к холодным равнодушным звездам. Хотя, возможно, это звенел от натуги тот самый волосок, на котором висела судьба Леодара. Белобрысый женский волосок…
— День 20 мая года 1827 от основания великого королевства Арагон.Сегодня Джек отделился от нашего отряда. Кот рассчитывает устроить ряд диверсий в стане армии Царицы Бурь, на случай если договориться с Марджолиной и ее бойцами все же не выйдет. Понятия не имею, получится ли у него, но мы заранее условились, где всех нас будет ждать галеон. Помимо команды на борту остались Джон и Татхи. Ящер резонно предположил, что чересчур необычен и привлечет нежелательное внимание на улицах Меригарда. А бывший магистр Ордена Странствий окончательно сменил род деятельности, приняв груз ответственности за государство в отсутствие Арагона XIII. Ему выпало проследить за соединением людских войск у Золотых Полей, сдержать особо ретивых полководцев от необдуманных действий и направить их же, если Марджолина решит нарушить договор.
**
Наконец мы на месте. Гвинет показала один из тайных проходов в столицу подгорного царства, благодаря чему стало возможным проникнуть внутрь, минуя замкнутые парадные ворота. В Эрбеке всегда с недоверием относились к людям, платя им, впрочем, их же собственной монетой, а уж после недавних инцидентов — нападения на посольство в Аэнаре, отмены сделки, гибели отряда в Линдоне — и вовсе закрыли границы. Как заметила Клодия, здесь еще ничего толком не знают о трагедии в долине Арессы, лишь угадывая причины позавчерашнего землетрясения. Мда, я только сейчас понял: ведь дварфийские владения могли пострадать и пострадали, скорее всего, когда взлетала ладья богов! Ближайшие поселения, наверное, затопило…
Мы заняли третий этаж в рекомендованной Гвинет гостинице и отправились искать лавку знаменитого ювелира Горна Скалброда. Ничего особенного — сделать заказ на огранку колдовского камня и ждать, — за исключением цены, которую мастер заломил за свои услуги. Кроме того, карлик еще имел неосторожность ляпнуть, что не примет плату в арагонских стандартах, поскольку в них скудное содержание золота. Присутствующий здесь же правитель упомянутого нищебродского, как выразился гном, королевства, чей монетный двор скверно управляется со своей работой, немедля вспылил. Только вмешательство Клодии помогло предотвратить скандал: Горн уже подозрительно сличал портрет на монете с профилем дебошира, а плечистые охранники приблизились на угрожающее расстояние. В итоге разобиженный государь опрометью выбежал из лавки, баронесса, конечно, последовала за ним, небезосновательно волнуясь за здоровье и жизнь его величества.
Дальнейшие переговоры со Скалбродом пришлось вести мне. Я заплатил дварфу линдонскими слитками, ювелир пообещал закончить обработку за неделю. Теперь мы можем лишь уповать, что на поверхности за время нашего отсутствия не случится ничего непоправимого.
— День 22 мая года 1827 от основания великого королевства Арагон.Монарх прямо из мастерской Горна, попетляв в лабиринте улиц и потолкавшись в толпе, устремился в кабак.
Вскоре хмельной Арагон XIII уже громогласно (в весьма неуважительной для окружающих форме) рассказывал о подвигах своих великих предков. Среди завсегдатаев нарастало недовольство, зрела драка: крепкие дварфийские мужики взвешивали в кулаках бутылки, кружки, подхватывали тяжелые табуреты, кто-то снял со стены над камином увесистое чучело подгорного змея. Они согласились терпеть тех людей, которые уже обжились в Эрбеке, чьи имена старейшины внесли в списки горожан, прочих же с радостью изгнали, едва был принят тайный план поднять войско големов. Но ни один человек не имел права в сердце подгорного царства очернять дварфийский народ и восхвалять захватчиков Леодара!
