Дмитрий Браславский - Паутина Лайгаша
Но как признаться в этом Баурасту?
– Мессир, – в конце концов решилась она, – Тигр сейчас не слышит меня. Если вы не возражаете, попозже я бы попробовала еще раз.
– Конечно, конечно, – чародей был сама любезность. – И не корите себя, даже если вам вообще не удастся мне помочь. В конце концов, я же не воин.
Интересно, а бывают ли боги – покровители магов?
Впрочем, у нее были сейчас куда более важные заботы.
Зирментай, ответь мне, научи молитвам и посвяти в каноны!
Тишина. Тишина и пустота.
Не может же быть, чтобы она являлась только во сне?
– Помочь?
Бэх и не заметила, как Лентал оказался у нее за спиной.
– Пойдем! – девушка резко обернулась и, схватив паладина за руку, потащила его подальше от талиссы.
Лентал безропотно последовал за ней.
– Ты когда-нибудь слышал о богине по имени Зирментай? – убедившись, что их никто не услышит, Бэх решила обойтись без лишних предисловий.
– Зирментай? Честно сказать, не припомню… А почему вдруг тебя это так интересует? Решила поискать себе кого-нибудь пошустрее Темеса?
Взглянув на побледневшее лицо Бэх, паладин осекся и посерьезнел.
– Что-нибудь случилось?
– Можно сказать и так, – Бэх подумала, стоит ли идти до конца, но решила, что у нее просто нет другого выхода. – А имя богини мудрости тебе известно?
– Мне – да, – медленно ответил паладин. – Но тебе наверняка нет. Оно вообще мало кому известно. В основном посвященным.
– И Зирментай…
– Не имеет с этим именем ничего общего. Откуда ты его выкопала?
С трудом сдерживая слезы, Бэх рассказала все от начала до конца. Паладин молча положил ей руки на плечи и прижал к себе.
– Что, плохо мое дело? – прошептала Бэх, не отрывая лица от его груди.
Ей неожиданно стало удивительно спокойно. Еще пару минут назад Бэх была уверена, что все кончено. А сейчас…
– Бывает хуже, – Лентал ласково провел рукой по ее золотистым волосам. – Жрицей Темеса ты быть перестала, здесь сомнений нет. Но я думаю о другом: а стала ли ты вообще хоть чьей-нибудь жрицей?
– Что ты имеешь в виду? – отстранившись, Бэх удивленно взглянула в его лицо.
– Вспомни, – настаивал Лентал, – эта, как ты говоришь, Зирментай сказала тебе, что отныне ты стала жрицей богини мудрости?
– Пожалуй, что нет, – Бэх постаралась припомнить свой сон в мельчайших подробностях. – Когда дело дошло до Клятвы, она лишь пообещала, что Зирментай не оставит меня в беде.
Паладин молчал.
– Действительно странно: с чего бы вдруг она стала называть себя по имени… Но тогда я не обратила на это внимания: мало ли какие ритуалы существуют.
Лентал нахмурился. Выходит, его догадка вполне может обернуться правдой. Уж лучше бы он ошибался…
– Я думаю, тебя учили, что бог или богиня не в праве лгать только в одном случае: когда они произносят Клятву.
– Значит, Зирментай говорила правду?
– Сомневаюсь, что ее действительно так зовут, – Лентал заглянул в полные боли глаза жрицы и подумал, что в эти минуты чувствует и понимает ее как никогда. – В том смысле, что Зирментай действительно не оставит тебя в беде. Если вы, конечно, когда-нибудь встретитесь.
– Но не могла же она что-то обещать за совершенно постороннего человека?!
– А если Зирментай, скажем, ее жрица?
Паладин был прав: больше надеяться не на что.
– Там вообще много всего может быть понамешано. Если, скажем, эта Зирментай убьет тебя при встрече – будет ли это означать, что она оставила тебя в беде? Я бы так не сказал…
– И ты думаешь, что Тигр?.. – в отчаянии спросила девушка, сама не зная, какой ответ ей больше хотелось бы услышать.
– Все остальное – очевидная ложь, – похоже было, что паладин и в самом деле не сомневается в своих словах. – Если «Зирментай» окружила себя защитной сферой, знаешь, как над монастырями, Темес при всем желании не мог защитить тебя от молнии.
На глазах девушки показались слезы.
– И что же мне теперь делать, – растерянно спросила она.
– Давай сперва я попытаюсь выяснить, кто явился к тебе этой ночью. Но больше всего мне не нравится та черная фигура, которую ты заметила краем глаза. Сдается мне, «Зирментай» была там не одна…
Еще через полчаса, когда друзья совсем уж было собрались закончить привал, из-за деревьев послышался топот копыт.
– Не стреляйте, – тихо проговорил паладин, увидев, что луки оказались в руках эльфов быстрее, чем люди успели задуматься над тем, что происходит.
Раздувая ноздри, белый конь Лентала вылетел на поляну и остановился перед хозяином. Все вопросительно посмотрели на паладина.
– Простите меня, – Бэх встала рядом со жрецом Ашшарат, – но нам придется вас покинуть. Возможно, даже на пару дней.
Если бы Бэх сообщила, что Темес решил прямо сейчас принять ее в сонм богов, талисса изумилась бы меньше.
– Если тебя интересует мое мнение, ты выбрала не самое удачное время для прогулки, – осторожно сказал наконец Терри. – Мне кажется, что Лайгаш уже совсем близко.
– Это не прогулка, – вскинула голову Бэх. – Я должна посетить ближайший храм Темеса. И как можно скорее. А святой паладин любезно согласился меня сопровождать.
– Ну, если должна, – протянул Макобер. Пути богов были неисповедимы. И их желания не обсуждались.
– А как и где, если не секрет, вы нас станете потом искать? – Мэтт воинственно взглянул на Лентала, точно не веря, что Бэх отправляется с ним добровольно.
– Искать? – паладин сделал удивленное лицо. – А зачем вас искать? Лично я на вашем месте вообще бы никуда отсюда не уходил. Терри абсолютно прав: до Лайгаша уже рукой подать.
С этими словами Лентал легко вскочил в седло, нагнулся и протянул руку, чтобы помочь Бэх устроиться за его спиной.
– А мы бы на своем месте… – начал было гном, но тут конь привстал на дыбы и, едва касаясь копытами земли, в одно мгновение скрылся за деревьями.
– Боюсь, они просто не оставили нам другого выбора, – холодно произнес Айвен.
И с этим трудно было поспорить.
Глава XXIV
Айригаль, шепчут мертвые имя твое,
Разгоняя тьму, нагоняя страх.
Бесшумно, как ветер колышет жнивье,
Засыпают царства, чтоб завтра рассыпаться в прах.
Айригаль, ты короста Лазоревых храмов на теле земли,
Гордые тени лживых пророков-жрецов.
Как усмешка святого, надменны твои корабли.
Словно патока, речи безумных твоих мудрецов…
Отложив стихотворение, Исиндиос поморщился. Тоже мне – поэты доморощенные. Жрецов – мудрецов.
Зато идеек – как помета в курятнике. Надо же было удумать: повесить такую штуку на стену столичного Лазоревого храма! Разбирайся теперь.
