Саймон Браун - Сын соперника
– Откуда вы взялись? – спросила она, заметив Паймера.
Герцог, увидев императрицу, машинально схватился за парик, но тут же понял, что забыл его в лагере. Он открыл было рот, чтобы начать оправдываться, но потом просто пожал плечами.
Лерена зло посмотрела на старика: герцогу показалось, еще чуть-чуть – и императрица отошлет его обратно в лагерь. Затем на ее лице появилась коварная улыбка. Лерене явно пришла в голову какая-то идея.
– Дядя, вы ведь бывали здесь раньше, так? – ласково поинтересовалась она.
– Вы прекрасно об этом знаете, ваше величество, – ответил тот, подходя к ее паланкину.
Разведчик смутился. Он не узнал герцога Паймера Кевлерена без его знаменитого рыжего парика. Солдат низко поклонился старику и отошел в сторону.
Лерена показала куда-то пальцем.
– Тогда именно вы должны переговорить с этим неожиданным… посланником, – сказала она Паймеру.
Тот посмотрел в указанном направлении и заметил вдали одинокого всадника. Вроде бы он был знаком герцогу, но Паймер не мог сказать наверняка, так ли это.
– Разумеется, ваше величество, – проговорил он и двинулся вперед.
Знакомый парик, осенило вдруг старика. Да. Он, несомненно, узнал бы его где угодно. Этот парик елозил по голове Чиермы Акскевлерена, губернатора Ривальда, как кусок навоза.
* * *
«Интересно, кто этот странный человек, что идет ко мне?» – подумал Чиерма.
Тощий старикашка с безумными глазами. Волосы – точнее, то, что от них осталось, – развевались по ветру. Походка человека была невероятно знакома Чиерме: кроме того, сразу было видно, что ее обладатель – важная птица. Простой придворный так ходить не станет.
Нет. Пожалуй, чересчур высоко он задирает голову…
И тут губернатор вспомнил.
О, ради Сефида! Только не он!…
Чиерма раскрыл рот от удивления. Он едва нашел в себе силы пролепетать:
– Это ведь вы, ваша светлость?…
– Почему вы все еще в седле? – сухо произнес герцог.
Чиерма поспешно спрыгнул с коня. Стоявшие рядом гвардейцы Лерены сделали шаг вперед, но губернатор развел руки в стороны, показывая, что безоружен.
И Чиерма, и Паймер с первого взгляда друг на друга поняли, что их положение со времени последней встречи изменилось, причем не в лучшую сторону. Каждый пристально вглядывался в лицо визави, пытаясь угадать, что же именно изменилось.
– Вы без парика, – заметил Чиерма.
– Зато ваше убожество все еще у вас на голове, – проворчал Паймер.
Губернатор слегка поморщился и обвел взглядом толпу придворных, собравшихся подле императрицы.
– Где ваш Избранный? – спросил он. – Идальго – так, кажется, его зовут?…
– Где-то здесь, – буркнул герцог. – Что вам надо?
Чиерма открыл было рот, чтобы объяснить цель своего визита, но что-то в манере поведения старого Кевлерена остановило его.
– Я желаю говорить с императрицей Лереной Кевлерен по очень важному делу. И это не терпит отлагательства.
– Вы можете все сообщить мне. Я передам ваше послание.
Чиерма покачал головой.
– Не пойдет, ваша светлость, – твердо сказал он. – Если вы не против, я изложу суть дела лично ее величеству.
Паймер подумал секунду, потом сказал:
– Ждите здесь.
Вместо поклона он гордо вздернул голову, повернулся и зашагал прочь.
Чиерма вздохнул. Он не мог поверить, что проделал весь этот опасный путь только для того, чтобы в последний момент посреди дороги возник чертов Паймер Кевлерен, который сейчас все испортит…
Нет, он добьется разговора с хамилайской императрицей!…
Конь, которого Чиерма держал в поводу, неожиданно дернулся. Губернатор повернулся, чтобы посмотреть, в чем дело, и увидел Энглей, сидевшую на неестественно красивой кобылице.
– Она примет тебя, – произнесла леди. – Герцог не может остановить то, что началось.
– Ты предсказываешь будущее? – саркастически спросил Чиерма.
Его раздражало ее присутствие.
– Будущее?… – весело сказала леди Энглей. – Какое мертвецам дело до будущего?…
* * *
– Казните его немедленно, ваше величество, – уговаривал Паймер Лерену.
Императрица с легким удивлением посмотрела на герцога:
– С чего это вдруг? – Она повернулась и внимательно посмотрела на Чиерму. – С виду он очень безобиден.
– Это он, – прошептал герцог. – Тот, о ком я вам докладывал…
Лерена удивилась сильнее.
– Он?…
– Тот, кто низверг леди Энглей. Она была его госпожой…
– Нашу кузину Энглей Кевлерен?
– Он был ее Избранным! – прошипел старик.
Эти слова вызвали в душе Лерены бурю эмоций, но императрица быстро взяла себя в руки. Паймер был уверен, что главное чувство, зародившееся у его племянницы, – ненависть, чья черная тень легла на прекрасное лицо молодой женщины.
– Теперь припоминаю, – со сдержанным гневом сказала императрица.
В следующий миг ее глаза расширились.
– Но как?… – начала она.
Паймер непонимающе посмотрел на Лерену:
– Что – как, ваше величество?
– Как он смог остаться в живых?…
Она схватила герцога за воротник камзола и рывком притянула к себе.
– Как он смог пережить Обладание?!
Испуганный Паймер слабо отпихивался. Действительно, в панике подумал он, ведь Лерена использовала Сефид, чтобы уничтожить всех Избранных в мире, но вот тут перед ними стоит Чиерма Акскевлерен, Избранный леди Энглей Кевлерен, целый и невредимый, да к тому же требует аудиенции у императрицы…
Лерена оттолкнула старика.
– Приведите его ко мне, – приказала она.
Паймер отчаянно замотал головой:
– Ваше величество, подумайте над тем, что вы только что сами сказали. Если он пережил Обладание, то его присутствие может быть для нас небезопасным. Разве не опрометчиво позволять ему жить дольше, чем необходимо?!
Неожиданно Лерена улыбнулась:
– Я не позволю ему прожить дольше, чем нужно, дядя. Даю слово. А теперь ведите его сюда.
Герцог кивнул и решил больше не настаивать на своем. Его уважение к магии племянницы и ее желание эту магию применить сделали старика осторожным.
Паймер повернулся и зашагал к губернатору. Внезапно ему показалось, что рядом с Чиермой словно ниоткуда возник еще один всадник. Герцог зажмурился, а когда открыл один глаз, то губернатор, как и прежде, стоял в одиночестве.
* * *
Оказалось, что паланкин не предназначен для четырех человек. Чиерма смог забраться в него с большим трудом, и то только после того, как Уилдер пришлось вылезти.
Почему-то губернатор всегда думал, что паланкин императрицы должен быть куда более просторным. Этот же по своим размерам был чуть ли не меньше, чем у его бывшей госпожи леди Энглей. Интересно, это из скромности или скупости, подумал Чиерма. Или все дело в традициях семьи? Кевлерены ведь всегда строго следовали традициям.
