Дмитрий Суслин - Крутой пришелец
– И когда вы должны вернуться?
– Как только овладеем объектом.
Внезапно Корнелиус вздрогнул, затем схватился за сердце и повалился на пол. Все, кроме Стеллы так и отпрянули от него.
– Что с ним? – воскликнул я.
– Он умирает, – спокойно сказала Стелла.
– Но почему?
– В нем заложен ген наказания, как и у всех солдат императора.
– Что за ген?
– Если солдат попадает в плен или отвечает на вопросы противника, в любом из этих случаев запускается механизм самоуничтожения. У него нет шансов.
И Стелла отпустила обмякшее тело, которое растянулось на полу. Верный медицинскому долгу, я бросился к умирающему. Нащупал пульс, затем потрогал лоб, проник сквозь черепную коробку в мозг Корнелиуса и со скоростью четвертого «пентиума» просканировал его. Быстро обнаружил нужную программу и небольшим усилием воли отменил ее, а затем стер. Да, Стелла права. Матрица при мне. Ничего подобного раньше я делать не умел.
Корнелиус вздохнул и открыл глаза.
– Я жив? – спросил он. – А ведь я действительно жив! А ведь умирал! Умирал по-настоящему. Вся жизнь пролетела у меня перед глазами. А потом я увидел длинный темный тоннель и далекий свет в его конце. Я уже собрался лететь туда на свет, как вдруг вернулся обратно.
– Будет жить, – поставил я диагноз.
– А вот мы нет, – проворчала Стелла, – если мы сейчас же не уберемся отсюда.
Я положил ей руку на плечо:
– Ты права. Не хочу повторяться, но только каким же образом мы покинем эту планету?
– Точно таким же, каким сюда попали!
Признаюсь, я был обескуражен.
– А как мы сюда попали?
– Ты нас сюда доставил, – спокойно и деловито ответила Стелла.
– Я?
– Конечно ты.
Я немного подумал и согласился.
– Да наверно это действительно сделал я. Тогда на крыше, мне вдруг так захотелось оказаться где-нибудь подальше, причем очень далеко. А потом, когда я открыл глаза, мы уже здесь.
– Вот и сейчас тоже пожелай, чтобы мы оказались далеко-далеко отсюда, – предложила Стелла. – Где-нибудь в семисотом секторе пятитысечного квадрата.
– Что прямо сейчас? – удивился я.
– Почему бы нет?
Но тут вмешалась в разговор Наташа, которая все это время внимательно нас слушала.
– Так, – голосом не обещающим ничего хорошего, начала она, – если я не ослышалась, то сюда мы попали благодаря тебе, Сереженька?
– Получается так, – пришлось согласиться мне.
– И ты все это время мотался по этой дурацкой планете, вместо того, чтобы вернуться домой?
– Мне и в голову не приходило, что мы можем оказаться дома, стоит мне только этого пожелать, – виновато развел я руками.
– Тогда сделай это сейчас же!
– Не слушай ее, – строго оборвала Наташу Стелла. – У девчонки одни глупости на уме. О возвращении сейчас не может быть и речи. Или ты забыл, что на орбите Земли эсминец и броненосец императора?
– Да нет, это я очень хорошо помню, – вздохнул я.
– Поэтому мы должны немедленно скрыться, – уверенно произнесла Стелла.
Мне стало грустно. Я посмотрел ей в глаза:
– То есть опять отправиться в изгнание?
Стелла не выдержала моего взгляда.
– Да, – тихо ответила она.
– И долго мы будем убегать от воргов и прочих врагов?
– Сколько потребуется, Адал Атрейосс. И не забывай, что ты собрал еще не всю матрицу твоего отца. Так что будет очень неплохо, если следующим пунктом твоего перемещения в пространстве будет планета, где находится очередной твой клон.
– Можете отправляться хоть к черту! – закричала Наташа, и глаза ее заблестели от слез. – Но только сначала отправьте меня домой!
– Как только ты окажешься на Земле, – холодно заметила Стелла, – тебя тут же схватят, после чего звездолеты императора разнесут ее на атомы.
– Но если, – я на секунду запнулся, – если я не вернусь, то Землю все равно ожидает та же участь.
Стелла пожала плечами:
– Что сейчас об этом думать?
Признаюсь, мне ее ответ не понравился. Но кое с чем я не мог не согласиться.
– Да, мы покидаем эту планету, – сказал я. – Вот только сначала нужно попрощаться с теми, кто был нам на ней другом.
Я так сказал, потому что на место последних событий начал стал стекаться народ. Израильтяне и римляне с озабоченными и встревоженными лицами со всех сторон проникали на поле битвы. Кажется из местного населения никто не пострадал. Первыми появились конечно же Иосиф и Иоанн. При виде меня их скорбные лица тут же озарились радостью.
– Наш Брат жив! – хором воскликнули они. – Хвала Отцу Небесному!
– Третий Брат жив! Третий Брат жив! – Эту весть люди стали передавать друг другу по эстафете. – И он победил огненных чудовищ! Сорвал происки нечистого! Хвала Третьему Брату!
Я быстро направился к Иосифу и Иоанну. Мне было грустно. Мы ведь так и не пообщались как следует. Все было не досуг, постоянно отвлекали разные неотложные дела, а теперь раз и пришла пора расставаться.
– Братья мои! – сказал я и открыл свои руки для объятий. – Мы расстаемся!
– Что такое? – ребята были потрясены.
– Я должен покинуть ваш мир, – с грустью в голосе сказал я. – Я мог бы вам сказать, что Отец наш Небесный призывает меня к себе, наплести еще разной дребедени, но не буду. Это было бы слишком мелко. Скажу просто, что мне надо уходить, и я покидаю вас. Жаль, что так толком и не поговорили.
У моих братьев, язык не поворачивается назвать их клонами, слезы навернулись на глаза, и они с рыданиями бросились ко мне. Мы крепко сжали друг друга в братском объятии.
– Прости нас, Третий Брат!
– За что, братишки? – я был несказанно удивлен.
– За то что бросили тебя и сбежали подобно жалким трусам! – стал объяснять Иосиф. – Ты из-за нас чуть не погиб!
– И все из-за нашей жадности, – подтвердил его слова Иоанн. – Ведь когда мы узнали, что ты хочешь забрать у нас божественный дар, мы не выдержали данного испытания и впали в грех жадности и самолюбия.
– Ладно, проехали! – махнул я рукой. – Чего сейчас об этом вспоминать?
Братья разрыдались, и мы обнялись еще крепче.
– Теперь ты можешь взять у нас все, что захочешь, даже наши жизни! – объявил Иосиф.
– Возьми наши жизни, Брат! – стал умолять Иоанн.
– Ося, Ваня, – так я их ласково назвал, не знаю, почему, – заканчивайте молоть чепуху, матрицу вы мне уже дали, спасибо вам за это. Без нее бы эти ворги меня бы уже давно скрутили.
Братья вытаращили глаза:
– Когда же мы тебе его дали?
– Кого?
– Дар Отца Небесного?
– Тогда же, когда дали мне свою кровь.
