Элейн Каннингем - Маг-гончая
Фермер кивнул на пустой загон.
— Обыграла меня в кости, так-то. Когда денежек у меня столе не осталось, она согласилась прийти сюда и выбрать свинью.
Маттео уже подозревал, к чему все идет.
— Она забрала больше, чем одну, я правильно понял?
— Вот именно, — с отвращением покачал головой тот. — Никогда такого не видел. Свиньи полетели за ней, чисто лебединая стая.
Необычная аналогия заставила Маттео представить в мыслях такую картинку, что он моргнул.
— Твои свиньи улетели, — повторил он, — как лебеди?
— Идиотски звучит, да? Вряд ли я могу объяснить такое в магистрате, или вы в ордене?
— Так… полагаю, в таверне ее проверили на магию?
— Деревенская повитуха, — коротко подтвердил фермер. — Почитай, твоя гончая, бабка Фрост. Я поклялся, что мерзавка заворожила мои кости, бабка побормотала над ней что-то и сказала, что ни капли магии в девчонке нет, она настоящий джордайн. Если я теперь расскажу про свиней, значит пойду против бабки Фрост. А это для неженатика не дело. Скорее я с одной из своих хрюшек поженюсь, а не с тем, что бабка для меня тогда выберет.
— Понимаю, — пробормотал Маттео. — Как я могу помочь?
— Если есть деньги, возьму оплату за свиней. Если нет — девчонку. — Фермер недобро ухмыльнулся. — Вы ее рано или поздно найдете, а джордайну от нее прока никакого. С тем же успехом можете мне отдать, я не люблю неоконченную работу.
С неожиданно вспыхнувшей яростью, Маттео понял, что здесь действия Тзигоны — не столько воровство, сколько способ отвлечь внимание, ну и немного отомстить. Как помнил Маттео, девушка терпеть не могла общепринятые поговорки. И его бы не удивило, если в их с крестьянином беседе всплыло выражение "когда свиньи полетят". Вот свиньи и полетели, а Тзигона исчезла, оставив фермера с его "неоконченной работой". Маттео это доставило огромное облегчение.
— Я заплачу, — кратко объявил он. — Сколько было свиней в… стае?
Фермер недобро прищурился от насмешки, но назвал число много большее, чем теоретически могло поместиться в загоне.
Маттео покосился на небольшой загон, потом, вздернув бровь, посмотрел на крестьянина. Он извлек из кошелька последние монеты из тех, что оставила Тзигона. На его взгляд, их было более чем достаточно.
— Здесь не хватит на двадцать свиней! — возмутился фермер.
— Возможно. Но это все, что есть у меня, и больше, чем ты получил бы на рынке за стольких, сколько там действительно могло быть.
Мужчина побагровел, его кулак метнулся к лицу Маттео. джордайн отклонился влево, и, сделав полуоборот на левой ноге, в два быстрых шага оказался за спиной фермера, все еще не восстановившего равновесие. Он с силой ударил крестьянина сзади по шее.
Удар, который свалил бы любого спарринг-партнера Маттео, не произвел на нынешнего противника большого впечатления. Тот потянулся к вилам, прислоненным к стене его жилища, и с разворота ринулся вперед, выставив перед собой оружие.
Маттео позволил ему приблизиться, и упал за миг до того, как напоролся бы на острия. В падении он, изогнувшись, перехватил длинную деревянную рукоять. Оружие опустилось, вонзившись в утоптанный навоз. Отпустив рукоять, Маттео позволил инерции довершить дело.
Взвыв, фермер устремился в короткий, но впечатляющий полет, проломил ограду загона и окунулся в навоз.
Поднявшись, Маттео постоял, скрестив руки и получая удовольствие от зрелища. Такая история пришлась бы по вкусу Тзигоне — и даже выдающиеся способности девушки к приукрашиванию вряд ли могли ее всерьез улучшить.
Он еще поздравлял себя, когда что-то оглушающе опустилось на его спину, заставив упасть на колени. Ослепляющая боль билась во всем теле.
Вокруг затопали тяжелые шаги. С трудом, Маттео различил фигуру, весьма напоминавшую уже знакомого фермера, не считая навоза, который первый противник сейчас соскребал с лица.
— Семейное сходство поражает, — оглушенно пробормотал джордайн.
— Поражает! — захохотал второй. — Ну и ну, мне нравится! Ему вмазали, а он шутит. Посмотрим, что этот умник запоет, когда я его подвешу вниз головой.
— Не такой уж он умник, — объявил тонкий, ворчливый голосок откуда-то сверху. — Только дурак не проверяет, нет ли у собаки клещей, а у ублюдка братьев.
Голова Маттео уже начинала проясняться, и он сообразил как источник голоса, так и вероятную реакцию вновь прибывшего.
— Бабка Фрост? — промямлил он, осторожно косясь на деревья.
Но его брат уже выбрался из загона.
— Это не призрак, дурень! У девчонки голосов больше, чем во всей деревне. Она вернулась.
Игнорируя парализующую боль, Маттео вскочил и кинулся в ноги второму. Они покатились по земле, колотя друг друга изо всех сил. Никакой стратегии или мастерства, но в таком состоянии на большее Маттео не был способен. И вскоре превосходивший массой противник прижал его к земле, занося кулак.
Неожиданно он отпрянул, вопя не хуже баньши. Рядом стояла мрачная Тзигона, державшая вилы, словно тритон с трезубцем.
— Сидеть ему пока не придется, — довольно заметила она.
— Сзади! — крикнул Маттео.
Девушка развернулась навстречу незадачливому свиноводу. Тот уже готовился нанести смертельный удар небольшим топориком.
Отбросив вилы, Тзигона сделала резкий жест, и рукоять топора полыхнула огнем — по крайней мере, так это выглядело. Маттео различил простенькое заклинание светящегося шара, хотя языки алого «пламени» были намного более впечатляющи, чем детские игрушки доступные половине жителей Халруаа.
Фермер выронил оружие и отскочил. Тзигона, шагнув следом, подняла топор, и магический огонь пробежался по ее руке, быстро очертив пламенем все ее тело. Волосы взорвались багровой короной, извиваясь как змеи медузы.
Булькнув словно тонущий, скрываясь под водой, крестьянин повернулся и умчался прочь.
Огонь на Тзигоне исчез задутой свечой, оставив ее целой и невредимой не считая пятнышка на носу. Поймав взгляд Маттео, она самоуверенно пожала плечами.
— Задиры все трусы, — небрежно заметила девушка.
— Твоя правда, но от этого представление получилось не менее впечатляющим. Будь я способен двигаться, отстал бы от него ненамного, — ответил Маттео, с трудом садясь.
— Ты не трус, — уверенно отмахнулась она. — И, по правде сказать, не такой уж дурак. Просто иногда забываешь следить за клещами, фигурально выражаясь.
Подойдя к нему со спины, она задрала его рубаху и протяжно присвистнула.
— К утру будешь весь в расцветках багрового, но ничего серьезного, кажется. — Она легонько пробежалась пальцами по спине. — Дубина попала сюда, слева от позвоночника. Это хорошо. Досталось и почкам, вот это совсем нехорошо. Жутко болезненно.
