Василий Сахаров - Колесо Войны (СИ)
Уставшие люди ответили:
— Да!
— Верно сказано!
— Что мы, не люди что ли!?
— Понимаем все!
Моя рука потянулась к сумке, где хранились эликсиры, и в удобных матерчатых ячейках лежали магические гранаты. Машинально я отметил, что сигнальный колокол Эрры перестал трезвонить и вновь мой голос перекрыл ветер:
— Воины! Лишнего говорить не будем! Одеть кольчуги и принять эликсиры! Сержанту Лиго остаться на месте и направлять к нам на помощь всех, кто сюда выйдет! Где-то позади Богуч, скажи, чтобы не медлил, и сходу в бой вступал! Хайде и три десятка "шептунов" перекрывают дорогу на Содвер! Гранат не жалеть! Остальные со мной! Начали!
Спустя три с половиной минуты, уже в кольчуге и шлеме, я принял внутрь себя горькое травяное зелье и через полминуты стал бодр и свеж, словно и не было позади долгой и утомительной скачки. Эликсир начал действовать практически сразу. Все мои реакции убыстрились, мышцы налились силой, и зрение стало острее, а значит, зелье не бракованное. И указав правой рукой на крепость, я отдал следующую команду:
— По коням! — движение, шорохи, звяканье металла, тревожное и скребущее по сердцу всхрапывание уставших лошадей, которых мне, порой, жаль больше, чем людей, и новый мой клич: — За Анхо и империю! Вперед!
Жеребец стронулся с места, и все его движения казались мне слишком медленными. Но я знал, что конь мчится со всей возможной скоростью, а потому не нервничал. За моей спиной всколыхнулась темная масса из тел лошадей и людских голов, которая пристроилась ко мне и клином мой отряд устремился на врага.
Мгновения текли медленно и плавно. До линии света, которая выдаст противнику наше присутствие, остается двести метров. Сто пятьдесят. Сто. Полсотни. Десять метров. И вот, мы вылетаем на другое ответвление Южного тракта. Один рывок и меньше сотни конников оказываются всего в сорока метрах от пролома. Северяне, пара десятков всадников слева на дороге и десяток спешенных воинов на проеме в стене, которые под уздцы заводят в крепость своих животных, явно удивлены. Да и ладно. Мой жеребец понесся к стене, приблизился к закрытому деревянным щитом рву и, увидев, сколько вокруг камней и мусора, я подумал о том, что надо спешиться. Но мой конь неожиданно споткнулся. Усталое животное не заметило крупного булыжника под копытами, который видимо, выпал из кладки. Верный четвероногий товарищ захрипел и стал заваливаться на бок, но все же устоял, и я спокойно спрыгнул с седла. После чего, отгоняя жеребца в сторону, я хлопнул его по крупу, и первое, что сделал, автоматически выхватил из сумки гранату.
Привычно звякнул стопор. Круглый металлический шар, отсвечивая гладким боком, улетел в пролом. Взрыв! И несколько нанхасов, которые были готовы встретить меня выстрелами из луков, изломанными куклами рухнули за груду камней, которую они готовились защищать. За моей спиной в этот момент тоже зазвучали взрывы, наверняка, это "шептуны" встречали тех северян, которые только подходят к Эрре. Все в порядке. Хайде справится. Так что работаем!
— Ших-х! — с характерным звуком, черный ирут покинул ножны. Затянутая в тонкую кожаную перчатку ладонь уверенно крутанула клинок перед собой. И с тремя десятками уже готовых принять участие в схватке воинов, которые подобно мне, бросили своих лошадей под стеной, не дожидаясь десятка, который только выбирался на тракт, я рванулся в пролом.
В несколько длинных прыжков я пересек усыпанный обломками настил через ров и быстро взобрался на груду камней в проломе. Пара мгновений, и я на вершине. Передо мной двор крепости, в котором стоят олени и сохатые, около семи-восьми десятков. А значит, сколько животных, столько в Эрре и седоков. Правильно? Точно так! И это превосходно. С равным количеством врагов мы уж как-нибудь сладим, особенно если местные дармоеды, которых иногда называют дружинниками герцога Куэхо-Кавейр, нам помогут. Ну, понеслась трында по кочкам!
Меч на уровне груди, и я делаю первый шаг с вершины кирпичной трухи и обломков во двор, туда, где меня уже заметили. Что характерно, нанхасы передвигаются так же стремительно, как и мы. И это говорит о том, что перед боем они тоже что-то приняли. Ха! В этом нет ничего удивительного. Шаманы травники знатные и порой такие зелья варят, что получше иных имперских патентованных средств будут. Но это все чепуха. Прочь ненужные мысли. Необходимо сосредоточиться и думать только о бое, а кто из нас лучше, мы сейчас выясним.
Второй шаг вниз. Под ногой человек, северянин, которого моя бомба не убила, а только контузила. Он поднимает голову и смотрит на меня, а его рука, в которой зажат стальной ятаган, поднимается вверх. Удар носком сапога! Кривой клинок вылетает из ослабевшей ладони противника, а лезвие моего ирута вспарывает чужое горло и красная кровь, в отсветах пожара, кажущаяся темно-бурой, пятная обломки камня, хлещет из перерезанных жил. Все это происходит в считанные секунды, и я делаю третий шаг. А за ним четвертый и пятый. После чего, прыжком, который благодаря эликсиру кажется мне легким и грациозным, я опускаюсь во двор. Рядом со мной появляются дружинники. Мы встречаем тех, кто несется нам навстречу и пока все на равных. Семеро против семерых.
— Хей-я-я! — кричат нанхасы.
— Убивай! — ору я как оглашенный, и начинается сеча.
Вокруг меня засверкала сталь. Мечи сошлись с ятаганами и парой секир. И со стороны, наш бой, наверняка, выглядел красиво. Но лично для меня, как и для всех тех, кто дрался в этом месте против северян, красота была на самом последнем месте. Каждый из нас, что мы, что налетчики, делал привычную ему работу и боролся за свою жизнь. Поэтому все просто и ясно. Убей врага, а иначе он убьет тебя. Кто лучше и удачливей, тот и станет своим внукам на старости лет про подвиги рассказывать.
Напротив меня оказался бывалый воин в железном ламеллярном доспехе, значит, из Ястребов. Его кривой ятаган наработанным движением устремился своим лезвием мне в голову, но я легко отбил его в сторону, и нанес в грудь противника прямой удар ногой. Он покачнулся, а мне того и надо. Отточенный многими тренировками косой выпад ирута в противника. И лезвие клинка вонзается в висок нанхаса, как раз аккурат под меховую оторочку круглого шлема. Метеоритное железо легко пробивает слабую кость, и еще один враг мертв.
Времени радоваться нет. Тут же мгновенный поворот направо. Присест. И над моей головой свистит секира, а я, не разгибаясь, подаюсь вперед и вонзаю меч под доспех следующего северянина, дикаря, который не до конца понимает, как я успел избежать смерти. Хра-х-г! Меч с противным скрежетом царапает костяную юбку бойца с секирой, пробивает одежду под ней и вонзается в мягкую податливую плоть живота. Одновременно с этим резкий подъем, и плечом я отталкиваю тяжелораненого нанхаса подальше от себя.
