Анна Завгородняя - Помощница ведьмака. Книга 2. Путь Мрака (СИ)
— Т ебя не было кажется, целую вечность! — сказал он. У Генриха был низкий приятный голос и красиво очерченный рот.
— Я была с Роландом, — ответила тихо, понимая, как глупо это, наверное, звучит. Но Генрих не стал смеяться или упрекать меня в том, что схожу с ума. Он только кивнул и указал на двери.
— Нам надо уходить! — произнес он.
Я заставила свое тело шагать. Смогла не оглянуться назад, на этот зал, что когда-то был погребен под телами убитых жестокой местью обезумевшей княгини Гижицкой. Роланд тоже нашел здесь свою смерть, отсроченную на годы. Генрих был единственным выжившим теперь.
— Куда ты его отнесла? — нерешительно спросил мужчина, когда мы вышли на двор. Я покосилась на его босые ноги, ступившие в снег, подумала, что наверняка ему сейчас холодно, а до дома сторожа еще идти и идти, но, кажется, сам Генрих почти не замечал мороза и снега, словно все еще был собакой.
— Он теперь среди своих, — ответила я и пошла вперед.
До сторожки дошли молча. Открывший нам двери пан Ватроба удивился, увидев со мной не Роланда, а какого-то, одетого в лохмотья босоногого мужчину. Хотел что-то спросить, но я прошла мимо него и направилась прямиком в нашу с Роландом спальню.
Вошла, чувствуя себя почти такой же мертвой, как и ведьмак. Машинально собрала вещи, покидав все в котомку и спустилась вниз, понимая, что больше ни секунды не могу находится там, где еще недавно Роланд любил меня. Где он улыбался, касался моих волос, где говорил со мной…
Внизу Генрих, уже в штанах, видимо, отданных ему старым воином, надевал какую-то рубашку. Я бросила взгляд на мужчин и даже смогла улыбнуться. Теперь я знала, куда отправлюсь.
— Прощайте! — произнесла я, глядя поочередно на мужчин. Пан Ватроба промолчал. Он догадывался, что произошло нечто страшное и мудро решил ничего мне не говорить. Генрих же, напротив, рванулся ко мне, поймал мои руки в свои, сжал с силой. Его лицо было похоже на скорбную маску, столько горя, а я не могла утешить, потому что во мне не было этой силы. Я и себя-то успокоить не могла, что говорить о других!
— Прощай! — я высвободила руки и, закрыв глаза, представила себе то единственное место, где сейчас хотела бы оказаться.
Воздушный поток закружил, захватил в плен и понес в темноту. Генрих что-то кричал, пытаясь остановить меня, но скоро его голос стал лишь тенью недосказанных слов.
Агнешка время от времени проверяла, как там поживает Ульяна. Хрустальный шар безропотно показывал своей хозяйке и старый дом знахарки, затерявшийся в лесах, и молодую ведьму, собиравшую хворост для очага…
Прошел всего месяц и Старшая сестра видела, что горе Ули не прошло. Оно стало только глубже… Оно пожирало девушку изнутри, как старость пожирала Агнешку. У старой ведьму осталось не так много времени. Ей стоило поторопится…
— Я надеюсь, дорогая, ты уже достаточно окрепла после этой потери, — прошептала старуха в один из зимних дней. — Скоро придет весна и жизнь начнется заново. Потери только делают нас сильнее! — и ведьма открыла маленький портал. Совсем крохотный, который мог пропустить только птицу или… руку…
Я сидела у огня. Грела руки, глядя на то, как над пламенем доходит жареный заяц. Убивать животных не любила никогда, но есть что-то было надо.
Яркое пламя танцевало свой замысловатый танец. Крутилось, выбрасывая цветные лепестки, потрескивало от капающего на угли жира, когда я услышала странный грохот и, резко подскочив, метнулась в смежную комнату, где до сих пор стоял сундук прежней владелицы. Я вообще, мало что поменяла в доме, только навела порядок, очистив его от грязи и паутины.
— Кто здесь? — прихваченная свеча отбросила темные замысловатые тени, исказив мою собственную почти до неузнаваемости. А затем я увидела книгу, что лежала на полу. Склонилась над ней, намереваясь поднять и положить на место, да так и осталась сидеть на корточках, глядя на раскрытые страницы с которых мне, улыбаясь и указывая на мертвую воду, что-то безмолвно говорила взглядом Мара.
— Мертвый язык! — прошептала я и поставив свечу, осторожно подняла ледяную книгу. Положила себе на колени, впившись взглядом в лицо черноволосой Богини.
— Уля! — прошелестело что-то в пространстве. И я узнала голос без труда. Ведь он приходил к мне каждую ночь во снах.
— Уля! — я даже встряхнула волосами, прогоняя наваждение. А когда услышала зов в третий раз, резко вскочила на ноги и оглянулась, словно надеясь увидеть его там, за спиной.
— Роланд! — позвала я, но тишина промолчала в ответ, и я уронила взгляд на книгу. Она лежала раскрытая на той же самой странице и Мара указывала на мертвую воду и одними глазами пыталась что-то сказать. Я поняла, что именно.
— Прочитай! — шептали беззвучно ее губы.
Я закрыла глаза. Мертвый язык знали только ведьмы, а значит…
— Значит, тебе пора возвращаться! — сказала я себе вслух.
Моя дорога лежала в Круг. И кто знает, может быть, голос Роланда, прорвавшийся ко мне, был не моим воображением, а чем-то иным?
Может быть, таким образом, он сообщал мне, что может вернуться?
Что я смогу его вернуть?
Агнешка тихо рассмеялась и погасила шар.
Теперь оставалось только ждать, пока Ульяна сама придет к ней.
«Тогда все и решится! — подумала она. — Ведь это еще не конец!»
24. 06. 2016.
БЕСТИАРИЙ:
1. Ырка — в славянской мифологии злой ночной дух со светящимися глазами, выпивающий жизнь у жертв, пойманных в поле.
В славянской мифологии «злой ночной дух с глазами на темном лице, светящимися как у кошки. Особенно опасен в ночь на Ивана Купалу. Лешие не пускают Ырку в лес, потому опасен он только в поле. Им становится самоубийца. Не дожив отпущенной ему жизни, ищет, как бы попользоваться жизнью чужой. Напившись чужой крови, он на минуту набирается теплом жизни и успокаивается. Когда человек идет через поле, ему иногда кажется, что за ним кто-то следит. Но ни в коем случае нельзя оглядываться, даже если окликают знакомым голосом, если оглянешься или ответишь — нападет, закрутит — жди беды. Надо немедленно либо трижды сказать «ЧУР МЕНЯ», либо «Деде, Прадеде, Пращуре, слышишь?» — и еще слышно издалека послышится: «Слышу…». Либо прочесть молитву («Отче наш») — тогда Ырка отстанет. Боится огня, потому к ночующим у костра он не подходит.»
2. Мара — богиня смерти, дочь Лады. Внешне Мара выглядит как высокая красивая девушка с черными волосами в красных одеждах. Мару нельзя назвать ни злой и ни доброй богиней. С одной стороны, она дарует смерть, но в то же время она же дарует и жизнь.
