Факультет Романтики. Ромфак (СИ) - Тигрис Кира
Я резко вздрогнула, поняв, что Нарцисс у меня что-то спросил… кажется, даже пару раз. Но его вопрос остался без ответа, так как в этот момент в мое колено ударил небольшой камешек. Я вскрикнула от боли и неожиданности.
– Живо снимай кольцо, бесхвостая! – раздался громкий хрипло-писклявый вопль откуда-то снизу. Передо мной на задних лапах стоял Дори, зло сверкая своими разноцветными глазами, и размахивал небольшим черным пистолетом, крепко зажатым в его передних лапках. Это он только что швырнул камнем мне в колено, дабы привлечь мое внимание. – Я видел, как ты его нацепила, спрятав руки за своей толстой задницей! Снимай кольцо! И отдай его моему хозяину! Живо!
– Э-э-м…х-хорошо! – пробормотала я, машинально поднимая руки вверх и невольно делая шаг назад, с ужасом глядя, как небрежно Дори размахивает заряженными пистолетом. – Только п-полегче! Уб-бери пушку!
– Руки свои опусти, дурында! И снимай кольцо! – громко требовал Дори. Он, не глядя, целился мне в нос и одновременно подобострастно смотрел на Нарцисса. – Оно принадлежит только моему хозяину!
– Глупый тролль! Он сейчас опять все испортит, Мастер! – недовольно проворчал белый голубоглазый ворон со своего почетного места – правого плеча хозяина. – Ему нельзя доверять пушку! Ка-а-ар!
Раздался громкий выстрел, гулкое эхо от которого разлетелось во все стороны среди скал. Никто не пострадал, лишь только неколько больших белых перьев вылетело из хвоста ворона. Именно туда угодила пуля из пистолета. Она не поранила саму птицу, лишь только задела ее самолюбие и хвост, выбив из него пару перьев.
– Ой, дурак! – громко и злобно прокаркал ворон и затараторил, как попугай. – Дурень! Дурень! Дурень!
– Пушка заряжена, и следующим разлетится в клочья твой нос, бесхвостая! – рычал Дори, уж очень ему хотелось выпендриться перед Нарциссом и отнять у меня злополучное кольцо. – Давай его сюда!
– Нет! Не смей! – раздался знакомый юношеский голос, слегка дрожащий от волнения и переполненный эмоциями. Я тут же узнала этого высокого слегка худощавого парня с копной вьющихся каштановых волос и большими бутылочно-зелеными глазами. Сейчас он стоял справа от меня с загорелым голым торсом, босиком на колких камнях, одетый лишь в одни темные джинсы. Это были те самые зауженные и затертые, которые так старательно развернула бесхвостая белочка на камнях. Коста смотрел на меня таким же влюбленным взглядом, полным заботы и нежности, что и белка.
Следующие слова он произнес на одном дыхании, словно прокручивал их в голове сотни раз:
– Не слушай его! Это кольцо только твое! Я подарил его тебе, потому что люблю тебя больше жизни! Носи его вечность! И сними только когда я стану для тебя совсем безразличен!
На мои глаза навернулись слезы. За долю мгновения я поняла, что Константин Блэкстоун тоже тролль и умеет превращаться в эту маленькую милую белочку. Что это он все это время оберегал меня и в мире людей, и в Зазеркалье. Что я его тоже очень сильно люблю… За собственными эмоциями мы не заметили злобное ворчание Дори.
– Да заткнитесь вы оба! – рычал он, снова направляя пистолет в мою сторону. – Сейчас я ее пристрелю и сам сниму это проклятое кольцо!
Сказано – сделано! И прежде, чем мы успели сообразить, что происходит, раздался второй громкий выстрел, после которого наступила абсолютная тишина. Сначала я подумала, что Дори промахнулся, ведь я не полувствовала ничего – ни боли, ни слабости, ни жжения в груди. Лишь только какая-то тень быстро промелькнула передо мной в самый момент выстрела, я не успела ее хорошо разглядеть, потому что инстенктивно плотно закрыла глаза.
Прошло не больше доли мгновения, как я снова их открыла и громко вскрикнула. Передо мной, шатаясь, стоял Коста и держался обеими руками за свою голую грудь с левой стороны четко в области сердца, между его длинными загорелыми пальцами проступали блестящие рубиновые капли свежей крови. Это он только что бросился передо мной и закрыл меня от пули своим телом. И теперь парень, которого я люблю, умирает по моей же вине. Вот почему раньше я не отдала этому чокнутому Дори кольцо? Может быть потому, что Коста попросил меня его не снимать?
– О, Слепая Горгулья! Сколько же драмы у этих смертных! – запричитал Нарцисс, закатывая свои карие глаза к темному небу. Я молча ответила ему отогнутым средним пальцем моей правой руки.
– Ты же будешь носить мое кольцо? – прошептал Коста, вопреки боли и назло своей злодейке-судьбе, счастливо улыбаясь, его хорошенькое лицо бледнело на глазах, становясь фарфоровым, как у куклы. – Обещаешь? Я буду рядом… призраком… всегда рядом с тобой…
– Да-да! Конечно! – кричала я в ответ, захлебываясь собственными слезами. – Буду! Ты только не умирай! Обещаешь?
В этот, как обычно, самый последний момент я, вдруг, поняла, какой же все это время была слепой эгоистичной дурой. Это он, Коста, заботливо поселил меня у себя в номере, оберегал от своих же дружков и отца, поил, кормил и одевал. Парень действительно отдал мне все, что имел – все банковские карточки и даже любимый мотоцикл, ради меня он потерял все – авторитет, друзей, расположение отца и наследство. Я просто не могла допустить, чтобы он сейчас потерял и свою жизнь!
– Вызовите скорую! Да помогите же! – кричала я в панике, руки тряслись, а глаза застилали самые соленые слезы в моей жизни. – Сделайте хоть что-нибудь! Нарцисс! Я пойду с тобой в самый глубокий Тартар! Только спаси его! Я все отдам!
– Хм! Спешу тебя уверить, смертная, ты уже и так все отдала, к величайшему сожалению, – холодно ответил Нарцисс без единой нотки сожаления в своем надменном голосе. Краем глаза я снова заметила ехидную усмешку в его идеальных глазах. – Тебе больше нечем расплатиться с моим джинном! Ты уже успела обменять свою душу на сундук с безделушками, глупая!
Большой белый ворон на его плече утвердительно каркнул. Я громко выругалась, снова склонившись над умирающим Костой. Он уже не пытался удержать свою кровь ладонями, позволяя алым струям свободно бежать по голому торсу и впитываться в песок вместе со своей жизнью. Его взгляд тускнел, глаза становились стеклянными, лицо стало белым, как мел, а губы – бесцветными. И лишь только счастливая широкая улыбка с милыми ямочками по щекам не сходила с его лица.
– Коста?! О, нет! – в ужасе закричала я. Сейчас я была готова отдать ему половину своей жизни, лишь бы он очнулся и… провел ее со мной. – О, нет! Нет! Не-е-ет!
– О, да! – с издевкой передразнил меня Нарцисс, закатывая свои карие глаза. – Наконец-то, хоть кто-то прихлопнул этого глупого беличьего тролля! Как он уже достал путаться под моими ногами!
Я потеряла дар речи от такой жестокости и сейчас, скрепя зубами, сжимала кулаки до боли и готовилась наброситься на Нарцисса.
– Неужели этот идиот Коста не видел, что вы с Леоном просто созданы друг для друга? Вы – идеальная пара, которая уже была вместе задолго до того, как Черный Варлок отправил вас в мир смертных по моему приказу! Только ваша любовь, самая совершенная и безграничная, могла бы помирить Благой и Неблагой Дворы Фейри! И этот глупец Коста едва все не испортил! Он совсем обезумел, раз решил сопротивляться самой судьбе! И получил по заслугам!
– Я его пристрелил для тебя, о великий из великих! – льстиво пролепетал Дори, все еще подобострастно глядя на Нарцисса. Зверек растянулся перед своим хозяином на пузике своей бесхвостой драной задницей вверх и уткнулся носом в песок. Передними лапками он вцепился в свой ненавистный темный ошейник. – О, сними этот хомут! Умоляю!
В ответ Нарцисс скорчил такую презрительную гримасу, его хорошенькое лицо перекосило, словно он увидел дохлую крысу, а не своего старого лебезившего слугу. Как только Дори выронил из своих дрожащих лапок пистолет, маг высоко занес ногу и сильно пнул плачущего зверька твердым носком своего черного мотоботинка. Удар получился настолько сильным, что несчастный отскочил к краю площадки, не смог удержаться лапками за крайние камни и улетел с обрыва прямо в море. Последнее, что мы видели, были его огромные, словно блюдца, горящие разноцветные глаза, переполенные отчаянием, болью и разочарованием от такого жуткого предательства.
