Кирилл Манаков - История хорошего человека
И тут приходит боль. Она пронзает все тело, я даже не могу сказать, где точно болит. Захлебываюсь кровью, хлынувшей из горла, пытаюсь кричать, но не могу - не хватает воздуха. Мастер сжал железные пальцы и не отпускает руку.
Я кричу до тех пор, пока в глазах не начинает темнеть, и приходит спасительная забытье...
Видение было настолько ярким и естественным, то боль казалась реально существующей прямо сейчас. И... кто же это был, я или Стратег? А может быть, слияние духа Убийцы и жертвы стало уже настолько полным, что нельзя нас нельзя отделить друг от друга?
"Ты уже до многого дошел сам, Убийца. Соображай. И не забывай про свой долг. Ты знаешь, куда идти. А теперь оставь нас!"
Это было произнесено настолько властно и требовательно, что я в мгновение ока вернулся на лужайку парка перед ратушной площадью. Когда глаза стали воспринимать образы мира, первыми, кого я увидел, были склонившаяся надо мной пожилая благообразная женщина в длинном платье и кружевном переднике и очень серьезный чинный мальчуган с зализанными волосами и в новеньком, с иголочки, костюмчике.
- Вам плохо? - поджав губы, строго спросила дама.
Я покачал головой.
Женщина очень внимательно оглядела меня с ног до головы, и, судя по всему, осталась весьма недовольна увиденным.
- Я не советовала бы вам лежать здесь. Во-первых, холодная земля вредна для сердечной жилы, а во-вторых, кто-нибудь, - она особо выделила слово "кто-нибудь", - может сообщить стражникам, и вас отведут в караульную.
Я уже достаточно пришел в себя, и немедленно заверил даму, что прочувствовал дурноту и просто присел на лужайку. А сейчас, почувствовав себя лучше, готов убраться по своим делам.
Женщина с нескрываемым подозрением осмотрела мой изрядно пострадавший костюм, осуждающе покачала головой, взяла за руку мальчика и удалилась.
Я встал, держась за дерево. Как, однако, проняло погружение в сознание Стратега... или в свое? Было стойкое ощущение, что сцена с мальчиком и Мастером была мне прежде знакома, а сейчас просто всплыла на поверхность.
Теперь я точно знал, куда идти. Я чувствовал каждое движение Стратега, мог улавливать его дыхание и даже биение сердца. А еще - видеть возникающие в сознании образы. Например, домик с маленьким палисадничком, чем-то похожим на тот, что Марта устроила возле нашего крыльца. Только здесь - больше цветов. Марта, девочка моя - она хозяйственная, рассадила несколько кустиков смородины, петрушку и салат. Живописно и полезно... Я решительно остановил поток нахлынувших воспоминаний. Не время!
Ты звал меня, я иду, Стратег!
XXI
На самом деле этот домик совсем не похож на наш с Мартой. Какой-то он ненастоящий, напоминающий яркую лубочную картинку. Такой мог нарисовать ребенок. Слишком яркие цвета, невообразимо вычурные миниатюрные башенки, наличники, покрытые изящной резьбой. Кричащее многоцветное пятно среди основательных одинаковых кирпичных домов с черепичными крышами.
Я явственно чувствовал, что Стратег находился где-то на втором этаже. Дверь была не заперта - по-видимому, меня ждали. Изнутри дом выглядел не менее странно. Стены, обитые дорогущим светло-розовым шелком, канделябры самой причудливой формы, на полках - невероятное количество разнообразных безделушек: деревянные статуэтки животных, мягкие кошечки, резные фигурки из прозрачного горного стекла.
На второй этаж вела изящная ажурная лесенка. Я обнажил кинжал и начал осторожно подниматься. Впервые в жизни, приближаясь к жертве, я испытывал неуверенность - от Стратега можно ожидать чего угодно. Его приглашение наверняка означало лишь очередную хитро расставленную ловушку, а сам он походил на охотника, заставляющего искусной игрой на манке следовать за собой одурманенную звуками дичь.
У меня не было никаких сомнений, что за белой дверью с голубенькими рисунками находится Стратег. Я чувствовал присутствие его разума, словно это был источник огня, распространяющий свет и тепло. Все просто: открываю дверь, проскальзываю в комнату и наношу удар. Только один, второго не потребуется. Я был необыкновенно возбужден и балансировал на грани срыва в состояние, испытанное мною в Лабиринте и Таверне. Не могу сказать, что это радовало: все неизвестное, прежде всего, рискованно. К тому же, если по каким-то причинам не получится покончить с противником одним ударом, то последующий упадок сил и беспомощность полностью отдадут меня в его власть. Быть может, в этом и заключается план хитроумного Стратега?
Я распахнул дверь ударом ноги, и замер на входе. В первое мгновение мне показалось, что на кровати лежит Эделина. Но нет, это другая женщина Стратега. Нельзя даже сказать, что внешность ее имела что-то общее с графиней Раоной, но какие-то неуловимые жесты, движения и изгибы фигуры делали их необыкновенно похожими. Через мгновение я понял природу схожести - это совершенная красота обеих женщин.
Пораженный необычайным видением, я даже не озадачился вопросом, почему в комнате не оказалось Стратега. Только что физически ощущал его присутствие, и вдруг вместо мальчишки встречаю невообразимо прекрасную женщину.
Я не мог произнести ни слова, провалившись в ее пронзительно-черные глаза. Так и стоял неподвижно у входа, сжимая кинжал. Только спустя какое-то время понял, что женщина говорит, обращаясь ко мне:
- ...Я очень испугалась. Никогда его таким не видела, никогда... Он был очень зол, вы не представляете, гере, как он был зол! Ударил меня, представляете! И так кричал... Я прошу вас, гере, защитите меня. Вы не знаете, на что он способен. Я ведь так любила его, готова на все, а он предал меня, предал... Прошу вас, гере, прошу вас...
Ее голос журчал, словно звонкий ручей. Слова не важны - я и так прекрасно слышал обращенную ко мне мольбу несчастной женщины, невыразимо трогательной в своей беззащитности. Не помню, как оказался рядом с ней, как голова ее склонилась мне на плечо, и, наконец, как мы слились в долгом поцелуе. Я стал способен что-либо соображать, когда она протянула мне бокал вина.
- Выпейте, гере, прошу вас.
Не знаю, что это было - чутье Убийца или просто внезапное озарение. Я швырнул в стену уже поднесенный к губам бокал. Вино, шипя и пузырясь, на глазах разъедало светлые бумажные обои. Секунду спустя я понял причину своего поступка - манера разговора этой женщины оказалось поразительно похожей на манеру графини Эделины Раоны. Настолько близко, что было невозможно поверить в простое совпадение.
