Анатолий Бочаров - Рыцарь из рода драконов
- Я не хочу радоваться. Если вы меня отошлете, отец отправит меня в королевскую армию простым пехотинцем.
- Еще лучше. Вы даже не представляете, насколько вам в таком случае повезет. Вас ждет поистине героическая участь - общество закаленных битвами солдат, дисциплина, доблесть и честь. Редкие в наши дни понятия.
Как бы красно не говорил Тарвел, одни его слова вызывали ужас. Герцогский сын - спящий в одной казарме со всяким отребьем? Сражающийся в пешем строю? Машущий алебардой, в одной шеренге с сыновьями крестьян и шлюх? С таким клеймом на чести ему не жить. Любая столичная шавка будет лаять ему в лицо и глумиться над подобным унижением. Солдатские сапоги вместо рыцарских шпор - худшее, до чего может опуститься сын лорда.
- Герцог Тарвел... У меня есть рекомендательное письмо, в котором мой отец заверяет вас, что я способен достойно служить вам.
- Давайте будем считать, что я неграмотен. Все, сударь. Вы меня достали. Если не испаритесь через пять минут - возьму в охапку и выстрелю вами из требушета. Все быстрее до родового замка долетите.
Остатки и без того призрачных надежд окончательно рухнули.
- То есть, вы брезгуете мной? - уточнил юноша. Ну и что теперь? Бросить Тарвелу что-нибудь гордое, презрительное, и уйти с высоко поднятой головой? Да, конечно... А тот посмеется и забудет. Ну нет, словами тут не обойтись. Бывают моменты, когда про слова вообще нужно забыть. - Ну тогда держитесь, герцог, - сказал Артур зло. - Я вызываю вас на поединок. Вы дворянин, и я дворянин, и право вас вызвать у меня есть, а права отказаться у вас нету. Иначе весь Иберлен будет судачить, как вы испугались драться с пятнадцатилетним юнцом.
Данкан снова выпил. Похоже, он пил всегда.
- Мальчик, ты это серьезно? - герцог вдруг перешел на "ты". - Может, ты простыл? Или занемог? Позвать лекаря?
Этого юноша выдержать он не мог. Он очень устал и очень измучался, он проделал очень долгий путь, который оказался совершенно зряшным и никому не нужным, он оказался по сути изгнан из родного дома, с неясными перспективами на будущее, он унижался и корчил из себя шута, умоляя принять себя на службу - и оказывается, все впустую. Он никому не нужен, его выгоняют на улицу, выметают метлой, как сор.
- Я абсолютно серьезен, - сквозь зубы сказал Айтверн. - Я даже и не вспомню, когда в последний раз был таким серьезным. Вы вытерли об меня ноги - а я вытру об вас меч!
- Даже так? - удивился Тарвел. - Ну, раз уж ты серьезен... Делать нечего, придется учесть и принять во внимание. Не закрывать же глаза на такой вот отважный, искренний порыв. - Герцог поднялся из-за стола, взялся за меч. - Ну-ка, братец, живо становись в позицию. А то я разделаю тебя на ленточки прежде, чем коснешься рукояти клинка.
Драться - вот так вот сразу? Без подготовки? Он не совсем то имел в виду... Артур никогда прежде не бился на дуэлях, и испытал нечто, очень похожее на страх. Похоже, его дурацкая выходка оказалась совершенно излишней... А что, если Данкан победит? Если он его убьет?
- Секундантов, что, не будет? - спросил юноша.
- А они нам нужны? - добродушно спросил Тарвел и, очень быстро, за несколько шагов, преодолев разделявшее их расстояние, начал бой. Артур показалось, что он угодил в самое сердце маленького, но очень злого водоворота. Или смерча. Или грозы. Удары посыпались со всех сторон, быстрые, неожиданные, изощренные. Данкан был быстр, как штормовой ветер, и не менее силен. Артур крутился как мог, отбивая его выпады, но отчаянно не успевал. Это никак не походило на привычные тренировки с учителями или друзьями. Это было - страшно. Примерно на шестом выпаде Данкан рассек Артуру коже на локте, попутно разорвав рукав рубахи в клочья, на десятом - задел бок. Артур рванулся назад и в сторону, к стене, ища защиты для спины - но тут Тарвел как-то особенно взмахнул мечом, и оружие вылетело у юноши из рук.
Они замерли лицом к лицу, тяжело дыша. Умом Айтверн понимал, что нужно бежать, как можно скорее, неважно - за мечом или просто в коридор, нестись на конюшню, надеясь, что не догонят, прочь из этого замшелого замка, в котором распоряжается пропитой безумец. Но это все умом, а на деле он был не в силах и шагу ступить. Жуткое оцепенение сковало тело, юноша не мог пошевелиться, только смотрел во все глаза на направившего меч острием ему в лицо Тарвела да слушал, как колотится собственное сердце. А Тарвел не говорил ни слова, стоял и изучал незадачливого противника, не опуская меч. Ну, чего же он тянет?! Сколько можно?!
Наконец герцог спрятал оружие и сказал:
- Клинок держать тебя по крайней мере учили, хоть что-то хорошее... Первый раз дерешься по-настоящему, да? Оно и видно. Желай я убить - лежать бы кое-кому сейчас грустным и мертвым. А так, глядишь, еще немного поживешь. Железками ты, кстати, махать кое-как научился... зато в голове дыра. Удивил ты меня, приятель! Вызывать человека, не желающего брать тебя на службу, на поединок... Это, конечно, сильно. Ну да твой папаша по молодости тоже был без порядка в голове. Семейное у вас, что ли. Это из-за эльфийской крови, да? Эльфы все были такие же, потому и вывелись. Ты, главное, учти - впредь так словами не бросайся. Я конечно человек добрый... а если бы недобрый попался?
- Дальше что? - угрюмо спросил Артур. - Раз не пожелали меня убивать - предпочтете читать нотации до самого конца света?
- Дальше что? - задумчиво повторил Данкан Тарвел, приподнимая брови. - Ну, для начала я погляжу на твои царапины. Окроплю виски, перевяжу твоей же рубашкой... благо, от нее уже мало что осталось. Потом распоряжусь выдать тебе новую одежду. Красных и черных цветов. И подумаю, в каких комнатах разместить. Эй, господин оруженосец, рот закрой. А то челюсть на пол упадет.
Тарвел не шутил. У него вообще было туго с чувством юмора. Он сделал свалившегося ему на голову мальчишку оруженосцем - не иначе, просто уступив перед его упорством и заинтересовавшись нахальностью. Но приняв на службу, спуска не давал. С первого же дня Артуру пришлось отвыкать от вольготной столичной жизни. Постоянные тренировки на всех принятых в Иберлене видах оружия, порой один на один с Тарвелом, порой - с замковыми учителями фехтования, против одного, двух, трех и большего числа противников сразу. Фехтование, метание ножа, стрельба и даже рукопашный бой, несмотря на то, что тот почитался забавой для простонародья. Регулярные поездки, в которых юноша сопровождал герцога, инспектировавшего свой обширный домен, принимавшего петиции от крестьян и горожан, приглядывавшего за вассалами, чтоб те не чинили самоуправства и не допускали беззакония. Поначалу новая жизнь, нелегкая и насыщенная, тяготила молодого Айтверна, но вскоре он уже втянулся в нее, и не мыслил иного существования. Наблюдая за Тарвелом, постигать основы воинского искусства и командования людьми, набираться опыта, стать в известной степени самостоятельным человеком, состоять на службе, избавившись от положения обузы в родительском доме... Все это было не так уж и плохо. Артур осознал, что ему и в самом деле повезло. Да и жизнь в провинции вышла вовсе не настолько скучной, как виделось из столицы, тем более если учесть, что местные поселянки оказались крайне милыми и не скованными излишними приличиями особами, с удовольствием дарящими свое внимание молодому дворянину. Здесь он впервые познал женщину, на стоге сена в одну теплую летнюю ночь.
