Дэвид Билсборо - Сказание о страннике
— Вот трещотки! — проклинал Болдх болотных птиц, силясь прийти в себя.
Но что это? Расщелина, слева в камнях! Странник тихонько подкрался к ней и едва не свалился вниз.
Похлопав себя по одежде, он удручённо отметил, что светильника не захватил. Должно быть, оставил его в храме. «Куна на вертеле!.. Неужели вор?.. Нет! Только не это!»
Болдх решил бросить бесполезные стенания, ведь он не знал — был ли светильник украден или нет. Ещё раз ощупав одежду, он с радостью наткнулся на огниво, а пошарив по земле вокруг расщелины, нашёл сухую палку. Через несколько минут у него в руках уже был слабо мерцающий факел.
Перед странником открылась длинная шахта, уходящая во тьму. Отбросив сомнения, Болдх ступил вниз.
В этот же миг его ноги поскользнулись на рыхлой влажной земле, и он со всей силы рухнул на задницу. Завопив от боли, странник осыпал грабителя проклятиями. Но вместо того, чтобы быть осторожней, вскочил на ноги и рванул вперёд. Злость и осознание собственной глупости лишь подталкивали его. Через некоторое время он опять поскользнулся, полностью потерял равновесие и погрузился во тьму.
* * *Пульсирующая головная боль привела Болдха в чувство. К горлу подступала тошнота. Поначалу он ничего не мог разглядеть, затем перед глазами что-то замерцало. Свет становился всё ярче, причиняя боль затуманенным глазам и, словно иголками, пронзая отупевший мозг. Со странной отрешённостью Болдх смотрел на пульсирующее сияние. Острые камни болезненно впивались в щёку.
«Факел!» — неожиданно вспомнил странник и, пошатываясь, встал. Он подхватил самодельный факел как раз в тот момент, когда огонь собирался потухнуть, и тихонько подул на него, возвращая пламя к жизни. Огонь медленно разгорелся, и Болдх вытянул факел вперёд.
Кровь резко прилила к голове, тошнота усилилась. Странник пошатнулся, сильно ударившись о стену шахты. Вытянув свободную руку, он опёрся о камень, пытаясь унять дрожь в ногах и головокружение. Медленный вдох... выдох, вдох... выдох.
«Я не мог быть без сознания долго», — решил Болдх, глядя на факел и стараясь представить прохладный лиственный лес и сверкающие водопады. Обычно это помогало. Вскоре он заметил, даже скорей почувствовал, как струйки ледяной воды, стекающие по стенам, сочатся у него меж пальцев. Шум в голове почти стих.
«Хогеровский эль! Пусть запихнут свой секретный рецепт прямо себе в задницы!»
Дыхательные упражнения помогли, и ноги перестали дрожать. Болдх наконец-то смог уверенно выпрямиться и, всматриваясь в окружавшую его тьму, решил изучить всё вокруг как можно быстрее. Факел давал совсем мало света, поэтому полагаться больше приходилось на слух.
— Глупец! — пробормотал он, обследуя шахту. Когда слишком долго путешествуешь в компании, обязательно возникают подобные проблемы. Болдх ненавидел опьянение, ненавидел тошноту, ненавидел дурман в голове и вялость в теле; выпивка заставляет вести себя глупо, словно ты подросток, впервые отведавший вина.
А особенно он ненавидел, что выпивка развязывает язык, и любой способен заглянуть прямо в душу. Вот это настоящая проблема. Он так отвык от компании, что, проводя много времени с людьми, рисковал выставить себя дураком.
Теперь он снова трезв, а значит, пора заняться поисками всерьёз.
Вскоре Болдх понял, что в тёмных проходах шахты факел был практически бесполезен. Если держать его перед собой, то скудный свет ничего почти не освещает и лишь слепит глаза, а поднять его над головой не получалось — потолок был слишком низкий. Странник попытался держать факел за головой, немного сбоку, но тогда было очень неудобно идти, к тому же огонь едва не подпалил накидку из оленьей кожи. Проклиная всё на свете, Болдх решил двигаться на ощупь.
Пахло здесь ужасно. Вонь помоев и мочи вынуждала в отвращении заткнуть нос. Ему приходилось бывать на самых грязных задворках, но те по крайней мере были на открытом воздухе, а не в пятидесяти футах под землёй. Здесь воняло, как на самом нижнем ярусе Кваладмира, где даже прокажённые ходили в повязках, чтобы как-то спастись от зловония...
«Пятьдесят футов под землёй!» Сердце стиснула железная рука страха. Болдх не любил пещер и в лучшие времена, а когда ты в ловушке, и вокруг один камень — что может быть хуже! Ему стали слышаться крики мужчин и детей, плеск волн... и нечто ещё более страшное...
Такое с ним уже случалось. Бывали случаи, когда страх перед пещерами накрывал с головой. Болдх не понимал, откуда он взялся, и не хотел его признавать.
Ещё несколько глубоких вдохов — главное, контролировать ситуацию и не терять самообладания.
И вновь странник заставил себя сосредоточиться на поисках. Он внимательно изучал стены, пол, потолок. Какая грязь! Кроме проржавевших и рассыпавшихся инструментов рудокопов, на полу валялись обломки осыпавшейся породы, трухлявые доски и выброшенная жителями утварь, а время от времени попадались остатки скелетов: то рука, то череп, то рёбра. Были они человеческими или нет, Болдх старался не думать. И среди всего этого — лужи вонючей маслянистой воды, которые странник уже видел прежде в шахте, сразу после гибели Ним Кэдог.
Болдх с осторожностью пробирался вперёд. Скорее всего эта часть шахты, самая близкая к поверхности, служила убежищем для преступников, бродяг, пьяниц и других отбросов. Уж не был ли вор, укравший его топор, из людей такого сорта?
Через некоторое время странник упёрся в глухую стену. Проход резко обрывался, заваленный огромным куском скалы. Болдх поднёс факел вплотную и внимательно изучил поверхность — никаких следов. Похоже, здесь никого не было уже многие годы.
Странник вздохнул. Возможно, грабитель вообще сюда не спускался. К тому же он сам вполне мог пропустить какой-нибудь боковой проход. Нужно проверить...
Болдх резко развернулся и инстинктивно попытался схватиться за топор, которого не было. Он пристально вглядывался во тьму, сердце бешено бухало в груди.
«Описаться мне на месте, что это?..» Почему он вдруг так напрягся? Ведь ничего не слышно, совсем ничего... И всё же он почувствовал что-то злобное прямо за спиной. Странник сверлил взглядом тьму, страстно желая видеть дальше, чем позволял жалкий свет тлеющей в руке головешки.
Волосы на затылке встали дыбом, словно у ощетинившегося зверя Он по-прежнему ничего не различал, но что-то заставило его вздрогнуть и обернуться...
Болдх потёр шею влажной рукой. Это старая страшная яма так действует на него. Только игра воображения. Да, он напуган, сильно напуган, но теперь ему удалось загнать свой страх поглубже. В любом случае, он не задержится здесь ни на секунду: факел вот-вот зашипит и погаснет, а застрять в чёртовой яме без света совсем не хотелось. Если здесь и были какие-то боковые проходы, то он вполне сможет найти их на обратном пути.
