Андрей Прусаков - Путь чужака
Королева заговорила по-ставрски, и Черногривка почтительно поклонилась ей:
— Я невеста Мечедара!
— Невеста? — Стасу пришлось выдержать долгий и пристальный взгляд. — Мечедар, ты… с ней…
— Нет же, Элор, — перекрикивая праздничный гомон, проговорил Стас. — У нас ничего не было! Я даже не…
— Ты лжешь, Мечедар! Почему ты лжешь? Все знают, что я твоя невеста, все!
— Это был не я, — глядя в глаза Элор, проговорил Стас. Королева расхохоталась:
— И как же ты будешь выпутываться, Мечедар?
Стас пожал плечами:
— Скажу, что люблю тебя, — произнес он на языке аллери. — Или ты хочешь, чтобы я выполнил обязательства прежнего Мечедара?
— Только попробуй! Вот, подари ей это, — Элор сняла с пальца подаренное унгольским суром золотое кольцо.
— Черногривка, — Стас чувствовал себя ужасно. Унижаться, отдуваясь за выходки прежнего Мечедара, не хотелось, но выбора не было. — Прости меня. Я… не люблю тебя. Прости. Вот, возьми это кольцо…
Черногривка замерла. Глаза ее наполнились слезами.
— Ты негодяй, Мечедар! Я тебя любила, а ты… — Она схватила протянутое Стасом кольцо и швырнула ему под ноги. — Не нужно мне ничего! Будь ты проклят!
Зарыдав, она убежала. Стас вздохнул.
— Я поступила бы так же, — сказала Элор. — Не печалься, Стас. Это не твоя вина.
Веселье закончилось к ночи. Площадь опустела почти так же быстро, как и собиралась, лишь какой-то перебравший вина ставр еще долго стучал рогами в ворота чужого дома.
— Хороший народ, — сказала Элор, когда они вернулись к дому Мечедара и остались одни. Скалобой храпел за стенкой. — Добрый, веселый народ. Почему люди не такие?
— Люди такие же, — сказал Стас. Он давно подметил то, о чем говорила девушка. — Но, наверно, мы более злопамятные…
— И завистливые.
— И жадные.
— И грубые.
Они рассмеялись.
— Ты сказал «мы», — прошептала она, проводя пальцами по его груди.
— Ну да, ты же знаешь…
— Иногда кажется, что все это мне приснилось.
— Нет. Я не хочу, чтобы тебе так казалось. И не хочу, чтобы ты это забывала. Я ставр только для них, для тебя я — человек.
— Я забыла твое имя. Оно странное.
— Стас, — прошептал он, касаясь ее плеча. Платья на нем уже не было.
— Стас из… Не могу вспомнить, — тихо засмеялась она.
— Петербурга. Это неважно.
— Разве неважно, где ты рожден?
— Важно, где ты счастлив…
Она горячо вздохнула, принимая его ласки, уже не понимая, где она и что с ней. Этот ласковый зверь любил ее всем сердцем, и Элор задыхалась от счастья. Сейчас, в этот миг, ей был не нужен ни дворец, ни богатство, ни слава. Удивительный пришелец перевернул ее душу, заставив по-иному смотреть на мир, но заставил не силой, а исподволь, так, что она и не заметила, как стала другой. И эта Элор нравилась ей больше…
— Аллери идут!
Крик забравшегося на крышу мальчишки всполошил всех. Стас выскочил из дома и полез на крышу. Он ждал этого и хотел увидеть, сколько их, своими глазами.
— Где они? — крикнула снизу взволнованная Элор.
— Близко! — Стас увидел, как цепочка воинов на единорогах приближается к селению, и сердце забилось сильней. Он не знал, сколько аллери приезжало раньше, но этот отряд был немал: человек двадцать. Что-то много для обычного рейда за рабами. А если они пришли за Элор? Но откуда им знать?
Он буквально слетел на землю, чуть не столкнувшись с братом.
— Аллери, брат!
— Что делать? — спросил Скалобой, и Стас понял: как было раньше, уже не будет. Или он не вождь.
— Узнаем, что им нужно. А пока звони, собирай народ!
Скалобой умчался, а аллери уже показались у околицы. Стас покачал головой: стен поселение не имело, и это лишало преимущества говорить с врагами за закрытыми воротами, что сразу расставило бы акценты, а в случае конфликта защитило бы селян.
— Ты не должна показываться им, — сказал Стас вышедшей из дома Элор. — Оставайся в доме!
— Ты не можешь приказывать мне!
— Я и не приказываю, Элор. Я прошу.
— Хорошо, я останусь. Только будь осторожен, Ст… Мечедар.
— Буду.
Было страшно. Стас предвидел, чем может закончиться отказ подчиниться, и нервно теребил рукоять меча. «Меч подарили, а научить забыли», — подумал он. В голове крутились кадры из исторических боевиков, но Стас знал: даже поставленные мастерами схватки отличаются от реальных, как удар по тренировочной «груше» отличается от удара по живому противнику. Ничего, попробуем. Все-таки он не один.
— Кто вождь клана? — спросил воин, и Стас признал Юргорна. Элор говорила: он был одним из тех, кто предал ее.
— Я, — Стас выступил вперед. Судя по всему, Юргорн не узнал его, что и неудивительно. Аллери редко примечали ставров: для людей все они были на одно лицо.
— Раз ты вождь, скажи, где прячется женщина по имени Элор? Мы знаем, что она здесь, и у меня приказ привезти ее в Ильдорн.
Стас оглянулся. Ставры собирались, но слишком медленно. Многих вообще не было в клане: кто в лесу, кто на поле. «Айрин прислала много воинов и Юргорна во главе, — подумал Стас, и ему стало страшно. — Они так просто не отступят. Нас больше, но ставры не воины, и я не воин…»
Но Элор… Разве он допустит, чтобы они взяли ее, разве отдаст?
— Ее здесь нет, — сказал он внезапно пересохшим голосом. Что сейчас думают ставры?
— Ты лжешь! Нам донесли, что эта тварь здесь! — Юргорн присмотрелся к Стасу. — Разве ты вождь? Разве вождем ставров может быть безрогий?
— А разве королевой Ильдорна может быть самозванка? — резко, разозлившись на «тварь», ответил Стас.
Юргорн потерял дар речи. Его воины изумленно переглядывались. Кое-кто знал язык ставров и был шокирован наглостью безрогого вождя.
— Судя по твоим речам, она здесь! — пришел в себя Юргорн. — Воины, найдите ее!
С десяток солдат рассыпались по селению, остальные остались с Юргорном.
— Ты, вождь, тоже пойдешь с нами! — Юргорн подал знак, и два воина шагнули к Стасу. Он стоял, надеясь услышать крики в свою защиту, думая, что ставры сплотятся за его спиной, — но не услышал и тени движения, лишь лязг доспехов приближавшихся аллери.
В этот миг Стас понял: вождя делают не бюллетени, накрученный рейтинг и пиар, а дело, то, что он способен сделать здесь и сейчас, и один только поступок сделает или перечеркнет сто рейтингов и тысячу голосов.
Он выхватил меч:
— Назад — или убью!
Запретная сталь сверкнула в руке вождя. Воины схватились за оружие.
— Это бунт, — спокойно констатировал Юргорн. — Что ж, нам всегда нужны новые рабы. И мы возьмем их в этом клане. А ты умрешь. Убить его!
