Максим Субботин - Хозяин земли Духов - 1 (СИ)
— Но нынче тебе отдыхать и хорошо есть надоть. Так что кончай тут с нами языком чесать и иди к землянкам. Там найдешь добрую похлебку.
— Что за землянки?
— Так для гостей твоих. Али в чистом поле их привечать думаешь?
— Ну да. Из головы вылетело.
Землянки домовые пока не копали, а только намечали. Снимали верхний слой грунта, подтаскивали строительный материал для укрепления стен. Здесь же, недалеко, в тени молодых деревьев, разместились василиски. Они лежали вповалку и разве что не урчали от удовольствия. Хорошая живность, но что-то вроде загона им все же надо соорудить.
Горячая мясная похлебка, сдобренная душистыми приправами, буквально вернула меня к жизни.
Двоедушники прибыли ближе к вечеру, еще засветло. В полном составе, никого не потеряв в дороге, хотя им не удалось избежать пары небольших стычек с остатками порченых тварей. Новость о том, что жизни Гуран-Абура уже ничто не угрожает, сильно подняла их дух.
Сызновград им не понравился. Нет, никто из его новоиспеченных жителей не жаловался и не высказывал разочарования, но этого и не требовалось. Достаточно всмотреться в серые лица, чтобы понять — горная крепость вселяла в них куда больше уверенности. Наверняка многие из них, если не все, готовы были тут же развернуться и пуститься в обратную дорогу. Но не развернулся ни один. Раз приняв решение, двоедушники, похоже, следовали ему неукоснительно.
Что ж, никто и не обещал райских кущ, обнесенных многометровой стеной. Но все в наших руках. Дело за малым — сработаться. Насчет продовольствия я не опасался. Огороды домовых уже дали обильные и сильные всходы. Причем темпы их роста поражали. Если ничего не изменится, мы, пожалуй, сможем собирать урожай дважды в год. Правда, в связи с невероятно благоприятными условиями в непосредственной близости от места Духов, очень остро вставала проблема сорняков и молодой поросли, которая лезла в пределах Сызновграда. Бороться с ней приходилось чуть ли не каждый день. Домовые активно искали смеси, которые бы позволили избавиться или хотя бы приостановить рост нежелательной зелени, но пока не очень преуспели.
— Тут надобно лешим челом бить, — говорили они. — То их родная вотчина. Глядишь, чего и подскажут.
Но следов леших в округе не нашлось.
— Мед. Аеш говорил, что они мед любят. Что, если озаботиться пасекой? Хотя бы небольшой. Я видел пчел. Диких, правда… Лес вокруг нас поднимается. Чем черт не шутит, вдруг, придут?
Домовые не спорили, но и не соглашались. Все больше чесали затылки. Ничего, пусть обдумают.
Активное строительство землянок началось уже со следующего дня. Почти в каждой семье двоедушников имелся набор железных инструментов. Плохеньких и старых, но куда более эффективных, нежели их деревянные аналоги или мечи. Заступы, лопаты, большие топоры — пригодилось все. Участок земли, подготовленный домовыми, превратился в масштабную строительную площадку. Двоедушники с остервенением вгрызались в податливую лесную почву, будто от этого зависела их жизнь.
Их активность вдохновляла. Хотелось и самому взяться за лопату. Удастся ли в этом году поставить срубы — неизвестно, а зимовать в палатке или по гостям — не дело. В любом случае, нулевой этаж и в новом доме не будет лишним.
Вот только не давали покоя слова главы рода: "Ты можешь найти своих в Дымящихся горах. На западе".
Обустройство собственного дома и Сызновграда в целом затянется надолго. Очень не хотелось терять времени на копание земли, когда относительно рядом расположился не то концентрационный лагерь, не то резервация или что-то подобное. Ясно одно — людей там держат помимо их воли. Без собственного обустройства, конечно, не обойтись. Но с этим можно и подождать.
Вот только в одиночку соваться в горы глупо. Что ж, не хотелось, но без княжьей воли не обойтись.
Если двоедушники пойдут за мной сейчас, пойдут и потом. А проверить лучше сразу. Тем более условия для повиновения не самые благоприятные — глава-чужак, недовольство новым местом обитания, отрыв от важной работы. Ну и риск, конечно же. Риск ради тех, кто некогда травил и убивал, а впоследствии стал причиной прихода всеобщей порчи. Я бы на их месте не пошел.
Двоедушники выслушали меня внимательно — поздно вечером, рассевшись после трудового дня вокруг одного большого костра. Я не стал юлить и придумывать громких слов.
— В Дымящихся горах есть люди. Не знаю, сколько их. Не знаю, кто их удерживает. Но что их удерживают силой — наверняка. Я хочу разузнать, где их держат, и, если на то хватит сил, вызволить. Для этого мне нужна ваша помощь.
— Нам ведомо о том меште, — поднялся Нум-Онол. Признаюсь, сухой лекарь сильно удивил меня своим решением ехать в Сызноврад. Сейчас же он, в отсутствие Гуран-Абура, стал для двоедушников кем-то вроде представительного голоса, к мнению которого прислушивались все остальные.
— И вам известно, что там?
— Нет. Мы никогда не шаходили так далеко.
— Значит, самое время прогуляться. Тихо и аккуратно.
Некоторое время царило молчание.
— Мы шлушаем твое шлово, княше, — нарушил его лекарь. — Мы пришли ша тобой и готовы ишполнять твою волю.
Глава 15. Штурм
Ночь выдалась темной и влажной. Мелкая водяная пыль зарядила еще с полудня и, похоже, еще долго не собиралась прекращаться. Тучи обложили небо, скрыли желтобокую луну. Лес вокруг стоял неприветливый, смотрел с подозрением.
Место Духов осталось далеко на северо-востоке, и здесь, у подножия Дымящихся гор, воздействие его чистой силы практически не ощущалось. Затхлая болотная гниль и грязь под ногами, больные деревья и колючий кустарник — вот чем встретили нас горные отроги. Где-то, немного западнее, должно лежать озеро Дивно. Если, конечно, его не поглотила трясина. В воздухе плавал отчетливый запах гари. Даже дождь не смог скрыть его полностью. И этот запах указывал на то, что мы верно выбрали направление и не сбились с пути. Где-то там, выше, в горах, нас ожидал лагерь или поселение, о котором говорила и Найдена, и глава рода двоедушников. Где-то там оставались живые люди. Но действительно ли они содержатся в неволе — еще только предстояло узнать.
Полтора десятка двоедушников разместились на небольшом, относительно сухом куске земли. Здесь уже встречались камни, но почва все еще оставалась топкой. Никто не разговаривал, не шумел. Только изредка взрыкивали стреноженные василиски.
Мы ждали. И это ожидание тянулось невыносимо долго. Я держал в руке кусок вяленого мяса и время от времени отрезал от него небольшие куски, отправлял их в рот. Делал это совершенно неосознанно. Сам же старался ни о чем не думать. Превратиться в один слух. Нельзя нагнетать обстановку, нельзя показывать собственной нервозности. Двоедушники вряд ли обрадуются слабости того, кого назвали главой, князем. Надо держать марку.
