Диана Удовиченко - Изгнанники
Я двинулся на поиски Атиуса, собираясь спросить у него, когда выступаем. Долго искать чародея не пришлось. ГЛАВА экспедиции, уставший, покрытый чужой кровью, сидел на корявом бревне у края дороги и наблюдал за суетой своих подчиненных. Я подошел к нему и опустился рядом.
– Двоих спасти не удалось, умерли от ран, – сказал маг. – Семерых потеряли в стычке. А еще придется отрядить несколько человек, чтобы доставить тяжелораненых обратно в приграничную заставу. Боеспособность отряда упала, ваша помощь действительно придется кстати.
– Я хотел узнать, когда мы отправляемся?
– Скоро, граф Дейнариэл. Сейчас солдаты похоронят своих и свалят в кучу разбойников, чтобы маги могли их сжечь, – ответил чародей.
– Давайте без титулов, Атиус, здесь мы с вами на равных, – сказал я, переходя на доверительный тон. – Не могли бы вы мне сказать, что в таком месте делает орка?
– О, я, конечно, знаю о нелюбви между вашими народами, но постарайтесь не обращать на нее внимания. Она всего лишь воин. Граф Стоцци любит экзотику и на свои деньги может позволить себе даже орку в охрану. Мне стоило больших трудов отыскать такую редкость, – ответил Атиус.
Объяснение меня почти удовлетворило, поскольку в точности повторяло мои догадки. Но мне показалось, что в слова «такая редкость» маг вкладывал куда более глубокий смысл, чем просто расовая принадлежность воительницы. Да и ее поведение… непохожа она была на «всего лишь воина». Хотя… мне-то какая разница?
Вскоре караван уже был готов к отправке. Воины похоронили своих, от каравана отделилась маленькая группка людей и отправилась назад, чтобы доставить тяжелораненых в приграничье. Волшебники сожгли тела бандитов, кроме нескольких трупов, которые я попросил оставить в местах, где лес особенно пострадал от удара боевой магии.
Когда Атиус с округленными от удивления глазами спросил меня, зачем это надо, я ответил, что, нарушив целостность леса, мы должны отдать ему дань. Разбойники послужат хорошим удобрением. Чародеи выполнили мою просьбу. Теперь глава охраны Стоцци смотрел на меня с большим уважением и с неподдельным интересом наблюдал, как корни растений захлестывают человеческие останки и погружают их в землю.
День близился к концу, усталым воинам требовался отдых. Примерно в лиге от места битвы мы остановились на ночлег.
Я долго ворочался, лежа на своем плаще возле костра, и не мог уснуть. В конце концов уселся и стал наблюдать за пламенем, размышляя о своем нынешнем положении.
Как бы это странно ни звучало, но моя поддельная черноволосая личина помогла вспомнить и снова по-настоящему почувствовать, что значит быть эльфом, опять ощутить себя настоящим даллирийским дворянином. Будто меня не лишали титула, будто не было тех пяти лет позорного скитания. За эти годы я потерял себя, позабыл, кем являюсь и зачем вообще существую. А в последние дни, сидя за бокалом вина в очередном дорогом трактире, я ловил себя на мысли, что все идет, как должно идти. Странно, ведь из обычного изгнанника я превратился в изгоя, преступника, за которым охотились имперские ищейки. Но именно это позволило мне обрести гордость, уверенность в себе. Откуда-то пришло понимание, что я поступил правильно. Сбежав из тюрьмы, отказавшись от предложения даллирийского правительства, скрываясь от правосудия, я каким-то образом сумел избежать худшей доли. Вернул свою судьбу. Прячась под вымышленным именем, идя навстречу неизвестности, я чувствовал себя живым, настоящим. И еще теперь я точно знал: я не бездарь. Нет, не бездарь! Во время ритуала обращения к лесу произошла какая-то ошибка. Возможно, взывающий маг неправильно истолковал послание Листвы или я стал жертвой заговора. У меня есть талант к магии, я уже не раз это доказывал.
Поступая в магическую академию, я собирался стать рядовым чародеем на службе империи и всю свою жизнь посвятить помощи крестьянам. Думал, это будет началом новой, спокойной и размеренной жизни. Да и в Нордии собирался заняться земледелием. Но сейчас мне казалось, что все должно быть по-другому, что я заслуживаю лучшей доли. Вернее, не так: крестьянский труд – не моя судьба, не мое предназначение. Не такой уж я и беспомощный, каким казался себе раньше. Теперь мне хотелось бороться за свое будущее, за принадлежащее только мне место под Атиком. Я понял, что надо идти вперед, и только вперед, не боясь никаких препятствий. Надо искать правильное применение своим способностям. Может, действительно самостоятельно изучать земли Нордии? Но моих знаний вряд ли будет достаточно, чтобы полноценно заняться наукой. Я буду продвигаться медленно, как слепой в чаще леса. А другого выхода пока не было видно.
Амбициозно? Может быть. Скажете, вкусил богатой жизни и решил, что так и должно быть всегда? Ваше право так думать. Верите или нет, но это и есть моя настоящая судьба. Я просто это чувствовал.
Караван проснулся рано, с первыми лучами Атика. Быстро собрались и сразу отправились в дорогу. Завтракали на ходу.
Ничего нового про местность, по которой мы двигались, сказать не могу. Лесной пейзаж сменялся… лесным. Все так же по краям дороги сплошной стеной шли деревья. Единственное, что вызывало у меня интерес, – местное зверье. Животные в этих краях были совершенно непуганые. На тракт под копыта лошадям, конечно, зайцы не выскакивали, но я чувствовал, что за нами все время наблюдают множество пар любопытных глаз. Благодаря своей способности «слышать» я мог даже определить с точностью до нескольких дюймов, где находилось то или иное животное.
Мы шли уже два дня. Ничего из ряда вон выходящего за это время не произошло. Никаких приключений, стычек, новых нападений. Но даже за такой короткий промежуток времени я успел прижиться среди воинов Стоцци. Нет, я не распивал с ними горячительные напитки у костра и не орал разухабистые песни. Впрочем, они и сами ничем таким не занимались. Члены отряда, которых легко ранили в последней стычке, были довольны оказанной мной помощью. Их раны быстро зажили и не приносили никаких неудобств. После первого дня пути один из воинов захворал. Обычная простуда: кашель, насморк и сильный озноб. Я напоил парня целебным настоем, заваренным на травах из моих личных запасов, велел лечь спать рядом с костром и накрыться чем-нибудь в несколько слоев, чтобы пропотеть. Воин послушался меня, и к утру все симптомы как заклятием сняло. После этого среди людей Стоцци обо мне пошла молва как о хорошем лекаре. Конечно, с лечением такого незначительного недуга справился бы и Атиус, тем более что все воины в отряде были крепкими и выносливыми. Но я старался быть полезным, и у меня это получалось.
На время пути моим постоянным собеседником, как и обещал, стал Атиус. Маг оказался очень непрост, чрезвычайно умен и хитер. Хотя этого и следовало ожидать. Мы успели о многом с ним поговорить. И о чем бы я ни заводил беседу, чародей всегда мог достойно ее поддержать. Атиус даже был немного знаком с теоретической стороной магии Листвы. Но больше всего меня забавляли и доставляли немалое удовольствие те моменты, в которые рядом с нами оказывалась орка. Я тут же начинал рассуждать о быте и обычаях орочьих племен (хотя почти ничего о них не знал), утверждал, что традиции их ужасны и нецивилизованны, а сами орки ведут себя как животные. Атиус ни разу не оборвал меня и даже не пытался сменить тему. Чародею самому было интересно проверить, насколько прочны нервы у его подчиненной, а я просто развлекался. Первое время зеленая гневно раздувала ноздри в ответ на самые колкие мои высказывания и бросала на нас с Атиусом грозные взгляды. Но, к сожалению, она быстро поняла, что ее всего лишь провоцируют, и с тех пор больше не обращала на меня внимания.
