Дженна Блэк - Мерцающие врата
Не давал спиртного, вот оно что!
— Я была… в отчаянии, — продолжала она. — Но он отказывался мне помочь. Потом он принес мне все эти документы и попросил их подписать. Он не сказал, что в них, и не дал мне их прочитать.
Я не верила своим ушам.
— Ты хочешь сказать, ты просто села и подписала отказ от меня, даже не посмотрев, что ты подписываешь?
Ее плечи поникли, взгляд уперся в пол.
— Не сразу, — сказала она тихо. — Сперва я не соглашалась. Но мне становилось все хуже и хуже, а Симус продолжал отказывать мне в помощи.
Кажется, теперь я начала понимать, на что отец сделал ставку. Картина прояснялась.
— Он сказал, что даст тебе выпить, если ты подпишешь бумаги, — прошептала я, потому что сказать это громко вслух значило бы заплакать.
Мама выглядела раздавленной.
— Я подозреваю, по закону США это признали бы недействительным, — сказала она. — Я была не в своем уме, когда подписывала бумаги, — она поморщилась. — Честно говоря, я и не помню этого толком, но моя подпись стоит на всех документах, и у меня нет основания не верить, что я подписала все, как и говорит Симус.
Я сжала зубы, подавляя ярость. Отец добился того, чтобы мать признали невменяемой, но прежде извлек выгоду из ее невменяемости. Да, я сердилась на маму за то, что она сделала — и я не могла не обижаться, что она не боролась за меня. Но большая ответственность за то, что произошло, ложилась на плечи отца.
Когда я вернулась в свою комнатушку в подземелье, я твердо решила: пришло время взглянуть правде в глаза. То, что мама или папа будут заботиться обо мне, учитывая только мои интересы и поступая так, как лучше для меня, — лишь заманчивая иллюзия. Годами я сама заботилась о себе — так тому и быть впредь, хочу я этого или нет.
Позаботиться о себе в Авалоне будет более… трудной и смелой задачей, чем быть хозяйкой самой себе дома. Там мамин алкоголизм давал мне определенную свободу выбора без родительского на то согласия. А тут у меня двое родителей, перед которыми я должна отчитываться и которых должна буду обойти, если это понадобится.
Но зато теперь у меня есть то, чего раньше, до приезда в Авалон, определенно не было. То, что я могу использовать в своих целях. Волшебство и магия.
Нет, пока я не знала, как ими пользоваться. Да, Итан ясно дал мне понять, что нельзя никого посвящать в тайну того, что я чувствую магию.
Но если я научусь управлять ею, у меня будет тайное оружие. Может, даже такое, которое позволит мне сбежать из Авалона и исчезнуть из поля зрения обеих Королев Волшебного мира.
Возможно, пока я не сильно преуспела. На протяжении недели моего заключения, когда мне было очень скучно, я обнаружила, что магии нравится мое пение. Стоило мне взять хотя бы одну ноту, и кожу начинало характерно покалывать. Но дальше я пока не продвинулась и не могла извлечь из контакта с магией никакой пользы.
Но это дело наживное. Я умная, я целеустремленная, и я уверена, что научусь. (По крайней мере, так я говорила самой себе.) А когда я научусь, я использую это секретное оружие, чтобы вернуть бразды управления своей жизнью в собственные руки. И снова стану хозяйкой своей судьбы. Как это и должно быть.
