Элизабет Бойе - Сердце дракона
— Ну так и сидели бы под землей, — отозвался Бран. —
Никто не приглашал вас выходить наверх, разорять наши горные форты и убивать наших сородичей.
Хьердис была избавлена от необходимости отвечать — Тюркелль и шестеро слуг с факелами вошли в залу и захлопнули двери перед самым носом просителей, чье неудовольствие только увеличивалось от такого обращения. Угрюмая физиономия Тюркелля была даже мрачнее обычного.
— Что за беспорядки? — осведомилась Хьердис, стискивая палку своей клешнеобразной рукой и неуклюже шагая вперед. —
Драуги подступают?
Тюркелль кивнул.
— Они уже подошли к леднику. Завтра ночью они будут под стенами. Сам Миркъяртан сообщил, что желает обсудить условия сдачи.
Хьердис отвратительно хохотнула и поглядела на Брана.
— Скажи ему, что нас не интересует, желает он сдаться или нет. Он будет разгромлен наголову, а его драуги растерты в прах, если только он продвинется еще хоть на шаг. Скажи, что я и скиплинг пришли к соглашению о драконьем сердце. Отдай факел Брану и ступай, передай мои слова.
Тюркелль отдал факел и зашагал прочь. Хьердис велела открыть дверь и плотнее запахнулась в свой черный плащ. Порыв леденящего ветра расплющил пламя факелов и так встряхнул висевшие на стенах драпировки, что воздух наполнился пылью и клочьями сгнившей ткани.
— Великая честь для вас, чужаков — увидеть место, где бессчетное множество лет находили вечное упокоение короли и королевы доккальвов. — Хьердис знаком велела двоим слугам идти впереди нее в кромешную студеную тьму. — Эти пещеры были когда-то огромными копями, которые прибавили немало богатств в сокровищницу доккальвийских королей — покуда не вскрылись ключи голубого огня, и копи пришлось закрыть. Одно время огонь этот считался священным, и тогда умерших стали хоронить поблизости от него. Однако натуры более практичные скоро обнаружили, что очень просто избавляться от врагов, брошенных в этот огонь. — Говоря это, Хьердис поглядывала на Брана.
Он шагнул вперед, за королевой, которая вела их к усыпальницам.
— Какое отношение все это имеет к Ингвольд? — резко спросил он. — Ты сказала, что она жива и невредима. Если ты бросила ее в этот самый огонь… — Бран оборвал себя прежде, чем слова застряли у него в горле и выдали его страх и ярость.
— Да нет же, — сказала Хьердис, — она жива, как я тебе и говорила, но очень сильно связана с голубым огнем. Следуй за мной, и увидишь это собственными глазами. Будьте добры идти гуськом, поближе к стене. Некоторые ступеньки разбиты, и наступать на них опасно. Были уже бедолаги, которые сорвались в пропасть, а падать до самого дна довольно долго. Понимаю, вы не верите, что я не стану подстраивать несчастного случая, и все же советую вам — ради вашей же безопасности держитесь ко мне поближе. У этих усыпальниц есть еще одна особенность, и вы с ней скоро познакомитесь.
— Удивляюсь, как это ты веришь, что мы не станем подстраивать, как ты выражаешься, несчастного случая, — заметил Кольссинир, засвечивая навершие своего посоха.
Хьердис сухо хохотнула.
— Убейте меня — и вы никогда не получите Ингвольд. Ее жизнь держится на весьма тонком заклятии. Увидите сами, когда доберемся до дна. И помните, что я сказала.
Пер заколебался с явной неохотой, и Скальгу пришлось толчком отправить его в жерло туннеля.
— Ну и воняет здесь! — с отвращением шепнул он Скальгу, и тот посоветовал ему выражаться с большим почтением, поскольку он имеет честь обонять царственный прах доккальвийских королей.
Подземная архитектура доккальвов была куда величественнее всего, что доводилось Брану видеть на поверхности. Сердце горы было вынуто расширяющимися кругами, огромные арочные галереи и колоннады высились над бездонной пропастью. Зловещие голубые отблески плясали на стенах, точно молнии, исчезая далеко внизу мерцающим свечением, словно источник света находился где-то глубоко в колодце. По ряду скатов и галерей отряд постепенно спускался в круги меньшего размера, хотя верхние ярусы были так широки, что различие между ними трудно было уловить. Вдоль стен и в каждой нише были усыпальницы, одни почти целиком скрытые камнем и известью, иные почти целиком открыты и обрушены… Кольссинир и Хьердис по дороге беседовали о знаменитых владыках доккальвов, то и дело останавливаясь у самых известных могил, чтобы взглянуть на останки, которые давно уже превратились в прах, остались лишь клочья сгнившей ткани, обрывки кожи, металл, да еще драгоценности мерцали сквозь печальный слой распада. Кости и черепа менее важных покойников валялись зачастую под ногами, хрустя и распадаясь в прах, когда на них наступали.
Отряд спускался все ниже, и зловещее голубое свечение усиливалось. Бран едва не канул в небытие, рискнув глянуть вниз, на источник света. Сверкающее голубое пламя так и прянуло к нему, окатив порывом ледяного воздуха и снова опав в своем зловещем танце вниз, в бездонную тьму. Лед сверкал на грубо отесанных скальных стенах, украшая ярусы бородами инея и ледяными колоннадами.
Они спустились уже глубоко в бездну и вдыхали холодный разреженный воздух голубого пламени, которое плясало теперь над их головами, омывая льдистые камни мощными ударами обжигающего холода. Кожу саднило, точно от ожогов, и они шли, завернувшись в плащи по самые уши. Сырая земля под ногами стала скользкой от наледи, и то и дело падавшие сверху сосульки осыпали отряд дождем мельчайшего льда. Гортанный и шипящий рев огня наполнял их слух, и когда пламя взвивалось вверх, услышать друг друга можно было только повышая голос до крика; затем огонь неизменно опадал, и тогда в бесконечной пустоте громким эхом отзывались шаги и голоса.
Хьердис часто оглядывалась, словно чего-то ожидая, и поэтому Бран насторожился. Раз или два он на миг разглядел в свете факелов ее лицо и молча заключил, что проклятие с неумолимой стремительностью уничтожает в лице королевы все человеческое.
По ту сторону бездны, в угрюмом сумраке вдруг что-то шевельнулось на огромной арке галереи. Хьердис тотчас остановилась, услышав к тому же шорох и скрип камней. За ледяной завесой плясал отсвет теплого золотистого сияния, и лед шипел и трескался с хрустом и стоном, точно мучилась от боли древняя седая тварь.
— Это что еще такое? — резко вопросил Бран. — Кто там?
Если ты замыслила западню, Хьердис, то берегись — я скорее брошу драконье сердце в твой бесценный ледяной пламень, чем позволю тебе завладеть им! — С этими словами Бран сорвал медальон с цепочки и шагнул вперед, точно намереваясь немедля исполнить свою угрозу.
— Нет! — завопила Хьердис, и эхом отозвался ей Скальг, который метнулся к Брану и вцепился в край его плаща, осмотрительно держась подальше от края пропасти. Хьердис выпростала было руку, чтобы остановить его, но тут же спрятала ее.
