Последний из Братства. Старый Новый Бог (СИ) - Кондратюк Глеб

Здесь были остатки лестничников, второй волны и подоспевшие после этого гильдейские игроки. Отряд с которым пришёл Мрачный Клинок быстро распределили позади линии, чтобы они могли быстро встать на замену убитым.

— Готов? — почти прокричал ему в ухо Крюк, чтобы перекрыть окружающий гул.

Мрачный Клинок отрицательно покачал головой, глядя на творящийся впереди хаос.

— Плохо! — сказал игрок Дружины и потянул его за собой к месту, где через секунду в строю бессмертных появилась брешь.

Линия фронта ширилась. Левый фланг отбивал всё больше лестниц по которым безопасно поднималось всё больше и больше солдат, вступавших в бой с противником. Когда две трети стены уже находились под контролем осаждающих, сектанты начали отступать. Отступление было не слишком организованным поэтому объединенной армии Торбара удалось снять за это приличную жатву. И все же отступившая часть сектантов засела в постройках. Чтобы добраться до ворот в главный храмовый комплекс придется пройти через небольшой городок, где засел враг, к которому к тому же могут прийти подкрепления из тайных ходов в скале.

Отряд солдат укрылся в остатках здания на границе жилой зоны. Во время отступления сектантов маги почти полностью разрушили ближайшие постройки, а вот уже дальше их заклинания столкнулись с кровавой магией культа Инарокса.

Для многих солдат это был первый бой, и перспектива тяжёлых боёв в жилой зоне никого из них не радовала. Но сержант — пожилой ветеран — приказал готовиться брать следующее здание, и солдаты медленно пробирались вперед пока над их головами разыгрывалось магическое противостояние. Один из них уже начал ползти к самому краю постройки, откуда можно было бы быстро добраться до пробитой магами дыры в стене на против, как почувствовал на плече чью-то ладонь. Солдат тихо охнул, когда повернулся и увидел перед собой залитое кровью лицо.

— Я буду первым, — сказал Вольный и быстро занял ближайшее к цели укрытие. Он недвусмысленными, настойчивыми жестами указал нескольким другим бессмертным, которых заметил в этой группе сделать тоже самое. На западном участке стены были в основном солдаты, но бой шёл так долго, что вся армия успела сильно смешаться.

Тарас прошёл вдоль края стены, помогая подниматься осаждающим. Когда набралась достаточно большая масса поднявшихся наверх солдат, остатки культистов на западном участке стены взяли в кольцо: они слишком долго ждали с отступлением. Теперь осаждающих ждут городские бои, где придется выбивать брать штурмом каждое отдельное здание.

— Пошли! — крик сержанта прозвучал мгновением позже боевого рога, знаменующим начало следующего этапа штурма.

Тарас перемахнул через укрытие и рванул в пролом. Удар меча он пропустил над головой, кувырком залетев внутрь помещения. Не вставая он нанёс удар в бедро стоящему перед ним противнику. Тут же достал из раны нож, обогнул свою цель и бросился к ближайшему магу.

Культисты используют свою магию по большей части двумя способами. Первый подразумевает использование крови для сотворения заклинаний, второй — накачкой её в собственное тело особым способом. Использующие второй вариант выполняют роль воинов. Пусть такой способ и привел их к безумию, а трансформации тела лишили всякого намека на ловкость, они обладают неимоверной силой и живучестью.

Убить такого у него просто не хватит сил. Другое дело маги — тоже подвергшиеся трансформациям, но не столь радикальным. Именно в такого Тарас и врезался на полной скорости. Добить сшибленного мага ему не дали — другой маг тут же бросил вперёд омут багровых символов, растворенных в малиновом тумане.

Вольному пришлось броситься на пол, чтобы не погибнуть от этой странной атаки. Стена за его спиной едва не рухнула от удара, разойдясь веером трещин от вмятины неясной формы. Трофейный топорик игрок бросил в лежащего неподалеку мага, что пытался сплести смерть бессмертному. Затупленное лезвие попало в челюсть, нарушив форму заклятья, дав Тарасу столь драгоценные секунды. Он быстро подполз к раненому магу, придавил рукой голову к полу и воткнул кинжал в ухо.

Тарас огляделся. Внутри проявился весь ужас резни в замкнутом пространстве. Солдаты влетали внутрь через окна или дыры в стенах и вступали в схватку с культистами. Один из воинов — тяжелый пехотинец с ростовым щитом просто пробил им стену, открывая новую дорогу товарищам. Сгустки крови текли по полу и стенам, тонкими струями стремились к живым культистам, подпитывая их магию. Обе группы быстро смешались и началась бойня. С кровью, криками и яростью. Чем больше крови проливалось — тем сильнее становились последователи кровавого бога. Последнего культиста-воина рубили целой толпой. Он уже и на человека не был похож. Умер только после того как сержант опустил ему на голову огромный молот, превратив голову к комок кровавой массы, брызнувший кровью на половину помещения.

До только что одержавшего тяжелую победу отряда доносились звуки боя в соседних постройках. Сержант подошёл к одному из окон, откуда виднелся следующий дом и повернулся к оказавшемуся рядом бессмертному:

— Готов?

Вольный кивнул и через минуту, когда на место погибших пришло достаточно новых воинов, всё началось заново.

Бои в жилой части монастыря шли почти три часа и запомнились особой жестокостью. Когда армия вторжения прошла достаточно далеко, то смогла увидеть какие зверства учинили последователи Инарокса в захваченном монастыре Ламанс.

Многие солдаты отдались во власть Ява — бога ярости, превращая и без того изрубленные и изуродованные тела культистов в ошмётки истерзанной плоти. Впрочем, сектанты совсем этого не боялись и сражались с прежней яростью и безумием, поэтому осаждающим приходилось платить за каждое взятое здание. Бессмертных пускали на убой, как мясо, временами даже силой, но это не могло спасти неписей в армии от неминуемых потерь. Предместье монастыря утонуло в крови. Она ручьями текла по неровным, заваленными трупами, улицам исчезая в водостоках поселения.

К тому же были секретные ходы в скалах, через которые сектанты могли проходить внутрь. Нужно было приложить немало сил, чтобы завалить их, а далеко не все были скрыты так просто как тот, что нашёл Вольный в своём рейде. Один из таких вывел культистов прямо в тыл, куда относили раненых, где только упрямство Красного Быка и его группы возвращающихся после очередной смерти бессмертных помогло продержаться до подхода отряда имперских солдат.

Самый ужасный эпизод произошёл в центрально-западной части, где маги не успели остановить облако красного тумана, накрывшего несколько домов с зашедшими внутрь осаждающими. Обезумевшие бросались и на своих, и на чужих, пока не слегли под мечами недавних товарищей и сослуживцев.

И все же собранной гномом армии удалось добраться до ворот монастыря, ведущих в главный храмовый комплекс. Торбар стоял впереди, на остове разрушенного здания и смотрел на громадные ворота меж двух скал. Строение было гигантским и будто в подтверждение своей неприступности на нём не было никакой охраны.

— Ты уверен, Торбар? — спросил Наур, с сомнением глядя на громадные ворота.

— Побольше уважения, молодой человек, — между Торбаром и лидером Ночного Леса встал заклинатель рун, — я был стар, когда ещё твои предки не родились. Эта калитка, что вы зовете воротами, не имеет той защиты, что была снаружи. Видимо наши враги не думали, что мы сможем подняться. Я их открою.

Варяг с интересом рассматривал заклинателя рун. Это был старый гном. Лицо у него уже осунулось и покрылось морщинами, но нанесенные на лицо и череп руны выглядели так, словно их только набили. Одетый в чёрную рясу с единственным знаком поверх кольчуги, старик нёс прикрепленные на цепь несколько солидных талмудов, а в руках держал чёрный, сделанный из цельного куска камня посох. Руны на нём то и дело переливались различными цветами.

Впрочем, остальные гномы пришедшие с Торбаром тоже весьма колоритные персонажи. Один — закованный в чёрные латы гном, лицо которого теперь было не разглядеть из-за шлема маски, спускающейся вниз металлической бородой. Следующий был одет в броню из кожи и нёс на себе какое-то невообразимое количество топоров, топориков, ножей и кольев, закрепленных на различных ремнях и креплениях. И последним был кажется самый молодой из пятерки гномов. Рыжебородый с начисто выбритыми с одной стороны волосами, демонстрирующими толстый рубец, идущий вдоль почти всей головы, переходящий в глазницу, где у гнома был замутнённый серый глаз. Этот экземпляр дымил так, что Варяг с Лесником вместе взятые и рядом не стояли.