Валентин Юрьев - Паучий Замок
Перемещения Мишка испытывал на камнях, потом на Пашке, внутри пещеры, чтобы тот случайно не улетел, а потом, осмелев, катались всех, по очереди, пока не взмок и не понял, что легче таскать ребят на спине, чем двигать их мыслями.
А Верт в это время крутил вихри далеко в стороне от пещеры, после того, как Мишка честно всем рассказал историю о том, как чуть не укокошил их во сне в тренировочном лагере своим смерчем.
День вышел на славу. После наступления темноты Верт успел показать основные движения своей удивительной борьбы, в которой главным было использовать силу противника, не мешать ему толкать и нападать, но вовремя подтолкнув в нужную сторону, плавно закрутить так, что он сам себя вынуждал падать.
Это был удивительно, но непросто, и оказалось, что для тренировок приёмов у принца есть свой танец, чем-то похожий на танец с ножами, но только внешне похожий. И учить его надо совсем отдельно.
Слово "учиться", которое здесь никто не любил, на какое-то время победило эту нелюбовь и все дружно вырисовывали плавные фигуры в воздухе, пока не надоело. Потом Пашка с Мишкой придумали, как закреплять ногу на лыже, для этого понадобился дополнительный ремешок, но пробовать решили завтра, на свету.
Ребята, которые успели обойти цирк поверху в поисках следов "страшного зверя", дружно хохотали, потому что вообще никаких следов, кроме их собственных, не было. Потом они устроили пантомиму, в которой "чудище", замотанное в кучу спальных мешков, прыгало и рычало и утаскивало почему-то только Канчен-ту, на что ревниво посматривал Мишка, что, впрочем, не мешало ему ржать вместе со всеми.
После боязни трудностей пути, неведомого страшилища, отряд попал в идиллическую сказку, где была полная свобода, куча времени, ровесники, которые ржут, не спрашивая, что же тут смешного, а просто хохоча от восторга жизни, прекрасная погода, никаких врагов, о чем ещё можно мечтать?
Защиту, опять двойную, Мишка ставил с Вертом, несмотря на внутреннее пренебрежение к неведомым зверям. Большого труда это не требовало, а спокойствие ночью - вещь очень важная для хорошего сна. Однако перевозбудившиеся от удавшегося дня молодые жеребцы никак не хотели уснуть, и Мишка придумал рассказывать им сказки.
Он мало их знал и не очень любил, мало того, не все звери были в этом мире для замены земных персонажей, но потихоньку Мишка разошелся, и наградой ему были не овации, а сопение парней, к которым он относился немного свысока, как к маленьким, ярко светящиеся глаза Канчен-Ты и её горячая рука, через которую, пульсируя и булькая, переливалось их первое, ничем не запачканное чувство, с которым они и заснули.
Глубокой ночью их разбудил ужасный, невыносимо жуткий рёв, носившийся под сводами пещеры. В нём были и визг циркулярки, и грохот камнепада, и вой взлетающего лайнера, все мерзкие звуки мира собрались сюда для того, чтобы погубить их.
Контраст после умиляющего вечера был так велик, что многие герои откровенно плакали. Мишке пришлось сильно стиснуть самого себя, чтобы не сделать то же самое. Помог Пашка, который просто и доходчиво с помощью кулака и озлобленного лица объяснил задачу номер один: одеться.
Оделись. Визг и вой носился по цирку, то приближаясь, то удаляясь от входа и казалось, что пещера не защищает, а наоборот, превращает в тюрьму их жизненное пространство.
Задача номер два - собраться по-походному. Стали срочно запихивать барахло в корзины, скомкивая вещи, как попало, хорошо, хоть, что светильники не погасли от рыка и не внесли дополнительной паники. Было непонятно, упаковывать лыжи, или нет. Если убегать по снегу, то - нет, а если оставаться здесь, то, вроде, лучше убрать. Убрали. На всякий случай. Завязали накрепко.
- Приготовьте факелы и топливо! Если он дикий, должен бояться огня! Вещи оставлять. Возьмите дротики! И не хныкать!
Подошли к стенкам защиты. Визг и вой носились где-то в стороне, в цирке. Стенки всегда не поддавались ни ножу, ни камню, может, выдержат? Уши уже привыкли к страшным звукам, но страх не проходил. Глаза напряженно смотрели в открытый вход, в котором ярко сияли звёзды.
Внезапно все одновременно, вздрогнув, непроизвольно отшатнулись внутрь, рискуя напороться на дротики соседа, когда, свисая от свода, вниз головой, вглубь пещеры заглянула рожа. Ах, как она была омерзительно ужасна своей озверелостью и стремлением разломать и убить!
Рожа долго смотрела внутрь, давая полюбоваться своей красотой, потом спрыгнула, перевернувшись в полёте, и поковыляла к входу на толстых кривых лапах, вся покрытая голубовато-белым мехом. Постояв, издала свой жуткий рёв, который сейчас показался особенно страшным, и одним прыжком ринулась на иритов, размахивая мощными руками, на конце которых красовались по три когтя невероятных размеров. Казалось, там торчат по три лома на каждой лапе, три секиры, размером с ногу ирита.
Бросок в первую очередь ударил само животное, но вся стенка от этого лопнула, их первый бастион защиты рассыпался от одного только мощного удара. Правда, и зверюга была временно контужена, что позволило Мишке сделать еще одну оборонительную линию и добавить светильник, чтобы не остаться в темноте, за это время Верт сделал стенку с другой стороны чудища, чтобы ограничить его свободу.
Никто, и даже начитанный принц, никогда не слышали о подобном чудище. Землянам он немного напомнил медведя, только гораздо более коренастого, или громадную обезьяну, только ужасно волосатую.
Парни заорали от ужаса, когда тварь подняла свою башку, в её глазах было что-то осознанное, хотя главным компонентом оставалась злоба. Они попытались рвануть назад, вовнутрь пещеры, но окрики вожаков и Пашкины тумаки снова частично вернули испуганное сознание к жизни, а окончательно мальчишки пришли в себя, когда услышали смеющийся голос Верта:
- Эта дрянь наложила такую кучу, что ночевать будет негде!
И, действительно, под чудищем, когда оно встало на лапы, обнаружился громадный расплывающийся конус полужидкой вонючей дряни, от которой шел густой пар, а запах проник даже через стенку.
Чавкая по куче лапами и шатаясь, зверюга хотела выйти наружу, но натолкнулась на вторую, внешнюю, стенку защиты и начала кромсать её громадными когтями. То, что стенку не видно глазами, только взбесило тварь ещё больше и, развернувшись, она попыталась снова пробиться к наглым существам с разгона. Но разогнаться в узкой щели было негде. А продвинуться наружу мешала стенка Верта.
