Ольга Ромашкина - Химера, будь человеком!
— Могу я узнать, куда Вы держите путь? — вроде бы простой вопрос, но было очевидно, что Фортуне хочется узнать по пути ли нам.
— Мы к Мелию в гости, на побывку, так сказать, а там видно будет.
— Мелий ведь ты не человек? — прямолинейная девушка, ничего не скажешь.
— Фортуна, ты не поверишь. Он не человек — он зоопарк! — не удержалась я.
На меня посмотрели с удивлением все, кроме Териона, ему я объясняла, что представляет собой это заведение.
— Зоо… что? — Мелий ещё не понял обижаться ему или выпятить грудь от гордости.
— Не…фил, не переживай. Фортуна, он наивный как котёнок, хитрый как лис, бешеный как собака, голодный как волк и нудный как старый козёл! И кто скажет после этого, что он человек?! — выдала я.
— Я метаморф Фортуна, — открылся ей хамелеон по каким-то своим тайным соображениям.
— Но ты ведь маг? — недоумевала она.
— И что с того? — улыбнулся Мелий, становясь её точной копией и с синяком тоже.
— Маг-метаморф, но это лишь легенда…
— Угу, как и авариэль, крылатые эльфы. — Парировал хамелеон.
— Про меня лучше не спрашивай. — Сразу упредила я эльфийку, которая перевела взгляд на меня.
— Вы не будете возражать, если я на какое-то время примкну к Вам? — робко спросила Фортуна.
— Ну что же, вместе веселее. — Посмотрев на нас с Мелием, вынес положительный вердикт Терион, но думая явно о чём-то своём.
— Давайте-ка спать! Какая очерёдность дежурства? — зевая спросила я у присутствующих.
— Я могу подежурить всю ночь, мы не спим так долго, как люди. — Предложила Фортуна. Мы переглянулись, мне конечно девушка понравилась, но довериться ей вот так сразу, как-то не хотелось.
— А я составлю ей компанию. — Улыбнулся эльфийке хамелеон, как кот на сметану.
— Давай я твою рану посмотрю. Понимаю конечно, что повышенная регенерация это хорошо, но после того удара, ты вообще не должен был подняться.
— Я и не поднялся… сразу. — Пробубнил Мелий, оголяя руку.
Не знаю как на ощущение, но на вид было ужасно. Кровь не бежала, и рана существенно стянулась, но неровные края выглядели очень многообещающе… для гангрены.
Мы завалились спать на свои одеяла, Фортуна колдовала над рукой Мелия, а я уже засыпая шепнула питомцу.
— Шкет, глаз с неё не спускай и держись поближе к Мелию. — Пушистик тенью метнулся и растворился в темноте ночи.
Глава 19
Граница тьмы и света колыбелью стала,
Явив рождение трёхликого дитя.
Служить и воевать ему по жизни не пристало,
И власть ему над миром не нужна, хотя…
Играя и дразня способно извести терпенье,
Иль научить, ему персону изводя.
С дитём тем сладить надобно терпенье
Из принципов любви и дружбы исходя.
Но если вдруг опасность с головой накроет,
То лик другой дитя проявит в миг.
И хищник тот, врага ждать не заставит.
Во гневе пасть раззявит и блеснёт кровавый клык.
Дитё то не герой, но справедливость любит,
И коль размах врага для хищника велик,
Древнее существо свой образ явит
И пламенем опалит, останется лишь пшик.
Но древний лик отнюдь не кровожадный,
Он мудростью своею славился всегда.
Хитрюга знатный и шельмец бывалый,
Но друга не придаст он никогда!
— Кияра, вставай. Кияра, вставай! — уже минут пятнадцать жужжал чей-то противно повторяющийся голос. Я старалась сквозь дремоту игнорировать его, но с каждым «Кияра, вставай» голос слышался всё отчётливее вместе с возрастающим желанием ручно изобразить до какой степени я против пробуждения.
— А можно я попробую помочь? — послышался мелодичный и незнакомый голос. Голосу не ответили, но видимо добро на этот акт вандализма дали.
Я почувствовала лёгкую прохладу, но затем опять стало тепло.
— Но… но она ведь должна была замёрзнуть? — услышала я сквозь дремоту полный удивления тот же приятный голосок.
— Угу, Кияра вообще много чего должна была бы… — где-то совсем возле меня вздохнул маг.
— Поберегись. — Я уже почти проснулась и даже разобрала голос приближающегося Мелия, но вставать очень не хотелось.
До меня донёсся аромат мяты, я лениво приоткрыла глаза.
— Смотрите-ка, проснулась! — радостно сообщил Мелий стоя возле меня с парящим котелком.
— Я надеюсь, ты не хотел это на меня вылить, чтобы разбудить? — зевая, спросила я и поглядывая на парящий котелок.
— Кияра, тебя только запах еды может разбудить? — появился в поле зрения Терион с лепёшкой и мясом в одной руке на манер бутерброда, и кружкой в другой.
— Ты представляешь, как с малолетства есть приучили, теперь никак не отделаюсь от этой пагубной привычки. — Ответила я, вставая и отбирая у мага вожделенный бутерброд и чаёк с мятой.
— Ааа! — мы резко обернулись, услышав вопли только что отошедшего хамелеона. — Если я сказал, что мне жарко, это не значит, что меня нужно было заморозить! — совершенно праведно, на мой взгляд, возопил заиндевевший Мелий с котелком в руке.
— Я… я просто хотела проверить, только на Кияру не действует моя магия или она вообще начала ослабевать. — Лепетала Фортуна.
Я совсем забыла про эльфийку.
— Ой, спасибо… — поблагодарил мага разомлевший Мелий, который наслал на него горячий поток воздуха.
— В следующий раз на Шкете проверяй свои подозрения. — Ворчливо отозвался хамелеон в адрес Фортуны. Она мельком глянула на моего питомца и предпочла подойти поближе ко мне, увидев его нескрываемый плотоядный взгляд. Вот Шкет молодец, весь в меня!
— Действительно, ты была права Кияра! Иногда он напоминает старого козла! — демонстративно задрав носик, сказала эльфийка и подсела ко мне.
— А ты чего лепёшку в сухомятку жуёшь? — спросила я, наблюдая, как Фортуна пощипывает хлебобулочное изделие.
— Она мяту не любит. Представляешь, эльф и не любит мяту?! — усмехнулся Мелий, собирающий свой кухонный инвентарь в седельные сумки.
— Да ладно тебе Мелий, и среди вегетарианцев плотоядные встречаются. — Ответила я, припоминая соседку по комнате в общежитии.
Она всегда сидела на диетах. Не дай ты Бог упомянешь что-нибудь на эту тему. Она могла до вечера тебе рассказывать о тех или иных издевательствах над собственным организмом в целях его оздоровления (читай исхудания). Но такая пропаганда здорового образа жизни вовсе не мешала ей по ночам поедать недельный запас докторской колбасы.
Мы поймали её на этом но, к сожалению не с поличным. Она же вовсю обвиняла в чудесном исчезновении колбасы несчастных мышей. Это и навело нас на мысль как избавиться от нравоучительных (читай садистских) лекциях, касаемо нашего неправильного питания, вразумить её саму есть то, что тебе хочется не таясь и, в конце концов — вернуть честь бедным оклеветанным мышам! Мы выкрутили в холодильнике лампочку и обложили колбасу мышеловками. Предварительно я вытащила из них оси с пружинками и расслабила их на один оборот, чтобы при срабатывании сего незатейливого механизма не переломать пальцы худеющей нашей.
