Сергей Юрьев - Хрустальная колыбель
— Убьёшь её, как же… — прошипела Гейра в ответ, не забывая на всякий случай улыбаться пришлому лорду. — Как поживает достойная ведунья Щарап? — осведомилась она, шикнув на марб, которые продолжали шипеть, приближаясь к своему обидчику.
— Уже никак не поживает! — Лорд ощерился редкозубой ухмылкой. — Безвременно издохла, оставив меня наедине с толпой врагов.
— Гейра! Гейра! — вдруг завопил Проповедник. — Как бы этот тип сюда ни попал, его след ещё не остыл. Пусти по нему своих уродов! Здесь они на фиг не нужны, а там, в Сотворённом мире, пусть порезвятся пока — хуже не будет.
Идея сразу же показалась Гейре заманчивой. Натравить на смертных внезапно расплодившихся монстров, а заодно и протоптать обратную дорожку… Она ловким движением отодрала от доспехов Тарла налокотник, вывернул его наизнанку, сунула под нос марбе, которая оказалась ближе других.
— Фас, птичка моя! — Гейра, словно хворостиной, хлестнула марбу рукой по покатой спине, и та сорвалась куда-то, увлекая за собой остальных. Она едва успела ухватить за хвост последнее чудовище и почувствовала, как её лодыжку обхватили мозолистые пальцы Проповедника, а Тарл, бывший лорд, а теперь один из Избранных, ещё раньше вцепился той же твари в волосатый загривок.
— Не плачь, ребёночек. Скоро твоя мама придёт, колбасы принесёт… — Резчик склонился над отпрыском Древних, раскачивая висящие над столом деревянные игрушки, мастерски выточенные из дуба фигурки нимф и сатиров. Впрочем, дитё и не плакало — оно с нарастающим любопытством смотрело на изменения в окружающей действительности и норовило вцепиться в алую шёлковую ленту, украшавшую чёрный камзол Резчика.
— Не спит ещё? — поинтересовался Маг, появившийся в дверях с огромным подносом, уставленным изысканными кушаньями и напитками в золотых тонкостенных сосудах. — Если не спит, пусть этого глотнёт. — Он отправил поднос в самостоятельный полёт к месту скорого банкета, успев ухватить с него глиняный пузырёк, залитый воском. — Пусть вздремнёт, пока Гейра не вернётся…
С крохотной золотой ложечки несколько капель снадобья соскользнули в полуоткрытый ротик младенца, и тот почти сразу же закрыл глаза и затих.
— Вот уж не думал, что мы так ловко управимся. — Траор взял маленький кусок лепёшки, густо покрытый красной икрой, и начал медленно жевать. — А если теперь попробовать и мамашу его выудить? Наживка есть. Эй, Маг! Как думаешь?
Хаффиз уже торопливо пил крупными глотками молодое эрдосское вино из прозрачного кубка рубинового цвета, и на лбу его всё явственней проступали капли холодного пота.
— Сладенького тебе захотелось… — Он уже давно с трудом сдерживался от того, чтобы превратиться в пса и разорвать на куски проклятого щёголя. — Вот сам сходи и попробуй. А я туда больше ни ногой. Мне кто-то взглядом чуть затылок не проткнул, до сих пор ломит.
— Да ну тебя, Маг. Шуток не понимаешь. — Резчик вдруг испугался, что Хаффиз настучит Гейре, что он задумал использовать похищенного в личных целях, а не на дело осуществления великих замыслов. А с Гейрой теперь шутки плохи, совсем баба озверела. — А еда у этих Древних — будь здоров. Надо будет к ним почаще на ужин заглядывать.
В тот же миг расписной поднос с яствами приподнялся над столом и, стремительно набрав скорость, обрушился на лицо Резчика, сорвав с него вместе с кожей выражение довольства, покоя и умиротворения.
Глава 16
Чем глубже мы познаём мир, принесённый нам в дар, чем больше мы можем и умеем, чем больше добродетелей мы поселяем в сердце своём — тем дальше от нас Творец, но тем ближе мы к Нему.
Книга Откровений. Храм, Холм-Гот, запись от 17-го дня месяца Студня 487 г. от Великого Похода
— Ну и какой толк в том, что мы сюда притащились? Я вот только обувку сносил да всю задницу свою тощую о седло отбил. Надо было всё сделать по-моему, и тогда уж точно ни одна зараза оттуда не вылезла бы. — Накануне Пров обнаружил в бывшей опочивальне лорда Холм-Эста погребец с початой бадейкой медовухи, но, против обыкновения, не опустошил его, а только отхлебнул с дюжину полновесных глотков. Впрочем, этого вполне хватило, чтобы на волю вырвалось огорчение, накопившееся за день в организме. — Вон в ту дырищу он убежал, который с дыркой в башке… А туда и смотреть-то страшно, не то что вдогонку ломиться.
В стене действительно зияло отверстие с оплавленными краями, в которое, даже не пригибаясь, мог пройти всадник на коне. А за ним не было ничего, только непроглядная тьма, в которой умирали отблески сальных светильников, расставленных по углам опочивальни.
Ойван и Юм, умаявшись за долгий день, спали на широкой кровати, а Герант сидел рядом с Провом на резной дубовой скамейке и смотрел туда, откуда готово было выплеснуться Небытие.
— Ты хоть говори чего-нибудь, — потребовал Пров, толкая Геранта локтём в бок. — Не молчи, а то усну я тоже… И кто тогда за дырищей присмотрит? Творец твой безымянный? Он, говорят, всё видит…
На самом деле волхву было сейчас вовсе не до беседы об устройстве Мироздания, и боролся он вовсе не со сном, а со страхом, которым веяло из бездонного пролома в стене. Юму и Ойвану повезло больше — у них даже сил не осталось, чтобы бояться.
— Нет, ты мне всё-таки скажи, что делать собираешься, если оттуда дрянь какая-нибудь попрёт, — не унимался Пров. — Опять палкой своей тыкаться будешь? И нам теперь что — всю жизнь тут караулить? Так мне и дома есть чем заняться…
— Дома, — словно эхо повторил Герант. — Если хочешь, можешь уйти прямо сейчас. Ты своё дело сделал.
— Что?! — От возмущения Пров тут же забыл и о сне, и о страхе. — Значит, как пыль глотать — Провушка, давай-давай, а как самое веселье пошло — Провушка, не обессудь?! Нет, я уж лучше туда полезу, чем восвояси… — Волхв ткнул пальцем в сторону пролома. — Пока дело не сделается, ты от меня не избавишься, и не мечтай даже.
Сначала Геранту показалось, что последние слова волхва отразились слабым эхом от высокого потолка, но едва слышный гул повторялся снова и снова, с каждым разом становясь всё отчётливей. Звуки доносились оттуда, из бездонного провала — хохот сменялся неразборчивым говорком, и всё это тонуло в многоногом топоте, ржавом скрежете и щелчках хлыста — как будто подвыпившие пастухи гнали куда-то стадо, объевшееся дурман-травы.
— Идут, кажись… — пробормотал Пров и начал неторопливо развязывать свою суму. Вскоре на столике перед ним возникло маленькое капище с крохотными, размером в палец, фигурками Зеуса, Геккора, Яриса и Хлои. — Только суньтесь… Я вам устрою — мало не покажется. Не боись, Служитель… — Пров хотел сообщить Геранту, что прошлые ошибки осознал и не собирается с помощью Владык выворачивать наизнанку земную твердь, но оказалось, что тот уже стоит на коленях, стиснув руками Посох, и что-то едва слышно бормочет.
