Ольга Погодина - Небесное испытание
Ицхаль Тумгор подняла на брата безмятежные глаза.
– Я не самый лучший игрок на цитре. И тем более не искусна в танце. Полагаю, более разумным было бы пригласить танцовщиц.
Ответ был выверенно нейтральным – таким, на который нечего сказать. Возможно, это здесь происходит не впервые?
Князь действительно позвал танцовщиц, и их танцы показались Юэ очень странными. По крайней мере, в Срединной девушки демонстрировали грацию собственных тел в тончайших одеждах. Здесь же танцовщицы разыгрывали какой-то спектакль в клыкастых масках, почти вдвое превышающих размер головы.
Князю представление явно быстро надоело, и, не дождавшись конца, он удалился вместе со своим приближенным-жрецом. Юэ и Ицхаль Тумгор мгновенно оказались теми, кто не был включен в разговор. Выдержка женщины была достойна Шафранового Чертога.
– Не будет ли с моей стороны невежливым сказать, что я поражен вашей страной? – Юэ, чуть наклонясь через ряды мисок на низких столиках, обратился прямо к ней. Зеленые глаза уставились на него с удивлением, потом в них мелькнуло понимание и мягкая ирония.
– Непривычное расширяет разум, так учат в моей школе, – сказала она негромко, и многие за столом чуть вытянули шеи, чтобы услышать, что именно было произнесено. – Должно быть, такое путешествие прекрасно. Я хотела бы оказаться на вашем месте. Вы молоды. – Юэ смущенно улыбнулся под ее безошибочно материнским взглядом. – Перед вами весь мир. Вы вернетесь домой человеком, котому есть что рассказать.
– О да! (О Второй Южной войне, по зрелом рассуждении, вовсе нечего было рассказать – ему запомнилась в основном лихорадка и бесцельные блуждания по колено в жидкой, кишащей насекомыми грязи.) – Я никогда не видел столь величественных гор. Там, где я вырос, сплошная болотистая пойма…
– А что такое пойма? – подняла брови Ицхаль, и Юэ вдруг понял, что именно она хотела сказать. И увидел Нижний Утун ее глазами, глазами ургашской чужеземки. Это было удивительно!
– Когда река течет по равнине, сложенной из мягких песков и ила, – попытался пояснить Юэ, – она часто меняет русло. Если это большая река, наводнения могут уносить целые селения. Приходится строить дамбы и каналы в такой долине. Поэтому пойма реки – это квадраты заболоченных полей, на которых выращивают рис и ставят дома на сваях, чтобы в случае подъема воды их не затопило.
Ее глаза были восхищенно устремлены на него.
– Я никогда не видела ничего подобного, – повторила она за ним. – Здесь, в Ургахе, просто не может быть разом столько воды: она замерзает.
– В Нижнем Утуне реки не замерзают никогда, – ответил Юэ. – Самое большое количество льда, которое я видел до сих пор, – это замерзшая лужа.
Ицхаль засмеялась, и ее смех эхом отразился от стен. Ему показалось – или глаза придворных устремлены на него… почти с ужасом?
Из коридора появился слуга в красном тюрбане и поманил его за собой. Он поклонился Ицхаль Тумгор изысканным поклоном:
– Благодарю вас, прекрасная госпожа.
– С вами оказалось очень приятно беседовать, господин эт-хайбэ, – любезно ответила она, одаряя его еще одной улыбкой.
Все еще под впечатлением от нее, Юэ шел по коридору с легкой улыбкой. И князь видел отблеск этой улыбки на его губах. Поэтому первое, что он сказал, было:
– Не советую вам обольщаться красотой моей сестры, господин эт-хайбэ. Ицхаль – умная, опасная и совершенно беспощадная ведьма.
Юэ почувствовал себя… глупым.
– Я не обольщаюсь, – сухо сказал он. Жрица, в конце концов, минимум на пятнадцать лет старше его.
– Тогда прошу вас. – Князь показал на разложенную на столе карту. За копию этой карты Юэ бы не колеблясь отправил на смерть десяток верных людей. Однако Ригванапади тоже не был дураком: часть карты была наспех замазана чем-то белым. – Как видите, перевал Тэмчиут находится в двух днях конного хода от нас. – Палец провел по дороге. – Перевал в этом месте представляет собой тропу, вырубленную в скале: с одной стороны – пропасть, с другой стороны – отвесные скалы. Таким образом, небольшое войско может здесь сдержать значительные силы.
– Есть ли другие пути?
– Да, еще два. Один – через верховья реки Лханны, и он почти непроходим из-за частых обвалов и осыпей, второй – на западе, на большой высоте, он большую часть года непроходим для конных.
– Есть ли какие-то сведения о количестве нападающих? – Юэ старался задавать спокойные, компетентные вопросы. Рядом с князем стоял высокий худой человек в странном одеянии, напонимающем панцирь черепахи, и Юэ мысленно определил его как военачальника. Человек этот посматривал на Юэ без всякого намека на дружелюбие.
– Пока наши лазутчики доложили о том, что у них не более тьмы, то есть, по-нашему, около десяти тысяч воинов.
– Это немного, – с облегчением сказал Юэ.
– Всего в северных степях, по нашим подсчетам, не менее ста тысяч воинов, – медленно сказал человек в панцире. Он говорил по-куаньлински с заметным акцентом. – И они способны появляться в мгновение ока.
Юэ представил себе бесконечные плоские равнины, по которым лавиной мчатся всадники, одетые в звериные шкуры… и промолчал.
– Я бы хотел, чтобы вы со своими воинами, – Ригванапади говорил, слегка растягивая слова, что придавало его тону оттенок высокомерной скуки, – были готовы выступить к перевалу, как только лазутчики дадут сигнал о приближении варваров. Мой военачальник Эхэ-Гэсэр, – князь кивнул на человека в панцире, – будет отвечать за то, чтобы перекрыть другие пути. Мы оба почти уверены, что варвары не пойдут напролом, а попытаются воспользоваться обходным путем, и туда придется основной удар. Поэтому каждый из двух других путей будут охранять десять тысяч воинов. Поскольку вас… гм… не так много, как я ожидал, Эхэ-Гэсэр даст вам подкрепление. Кроме того, еще двадцать тысяч воинов будут охранять подходы к столице на тот случай, если случится что-то непредвиденное.
– Сколько воинов мне дадут? – коротко спросил Юэ, отбросив околичности.
– Я полагаю, две тысячи воинов, – рыкнул Эхэ-Гэсэр.
– Прошу простить меня, но этого будет явно недостаточно, если ваши сведения точны и десять тысяч – или даже, возможно, гораздо больше! – варваров попытаются прорваться, – сказал Юэ, стараясь, чтоб голос не выдал его волнение. Он, конечно, ожидал того, что князь постарается сберечь своих людей и поставить куаньлинов на самый неприятный участок, но оставлять в столице двадцать тысяч воинов, чтобы оставить ему две, было просто глупо. Что ж, если учесть, что он, Юэ, должен в результате проиграть битву за Тэмчиут… все складывается как нельзя лучше. Меньше ненужной крови.
