Владимир Пекальчук - Нелегал
В этот момент спереди на одной повозке часто–часто засверкал огонь, послышался стук. На телевизоре, или, может быть, в нем, вновь появились солдаты, и еще двое упали. Снова повозки, пламя из пушки, дым и грохот, взметнувшаяся вверх земля, еще двое падают, сраженные наповал. Стальные громадины гонятся за убегающими солдатами и вот–вот настигнут, но тут сбоку из кустов выползает наперерез еще один монстр, похожий, но другого цвета, поменьше, немного иных очертаний. Вражеский.
Тирр зачарованно наблюдал, как появившийся экипаж вступил в бой с двумя первыми. Грохот и пламя из пушки, затем один из серых получает дыру в боку, исторгает из себя огонь и дым, останавливается. Через верх наружу спешно выбираются сидевшие внутри люди. Стальной монстр начинает гореть, еще больше заволакивая поле черным тяжелым дымом. Две повозки — вторая серая и коричневая — начинают кружить вокруг горящего.
Носитель камеры волшебным образом переместился куда–то в темные недра одной из повозок, где солдаты, управлявшие ею, кричали друг другу в целом понятные слова, сложенные в непонятные фразы, выглядывали через узкие бойницы наружу и крутили странные круглые механизмы. Тирр быстро уяснил суть происходящего: коричневый танк, меньший и с тонкой пушкой, атаковал сбоку и пробил один из двух серых в борт, но второй развернулся к нему передом, пробить его спереди коричневый не мог. Оказывается, у этих повозок есть панцирь, способный выдержать даже удар пушки.
И вот теперь меньший из двух монстров пытался обойти противника сбоку, при этом уклоняясь от ответных выстрелов. Видимо, серый пробьет его даже спереди. Серый поворачивался следом, не желая подставлять под удар уязвимые бока.
Бой, вероятно, должен был закончиться поражением меньшего, Тирр хорошо видел это и по накалу страстей, и по лицам людей в коричневом. Один из них кричал другому, по имени Таран, или о чем–то под названием «таран», трудно понять. Но человек с камерой все чаще прыгал из повозки наружу, показывая зловеще поворачивающуюся пушку «серого», и внутрь, показывая предельное напряжение людей в «коричневом».
И в самый критический момент, когда стало совершенно ясно, что «серый» поворачивается сам и поворачивает пушку слишком быстро, а «коричневый», убегая вокруг него, все же не успеет, какой–то солдат из тех, за кем гнались «серые», подполз и бросил под колеса вражеской повозки предмет, похожий на бутылку. Снова грохот, лента рвется, слетает с колес, «серый» замирает, но продолжает поворачивать пушку. Однако теперь коричневый успел увернуться от выстрела и сам выстрелил в ответ, пробив в борт. Серый танк замер, гулко грохнул, а затем навершие вместе с пушкой отлетело в сторону. К небу взметнулся столб пламени.
Пока солдаты–пехотинцы и выбравшиеся из повозки обменивались приветственными жестами, маг задумчиво постукивал пальцами по пульту. Да уж, эти бронированные повозки — не какие–то там колесницы, а пушки в деле весьма впечатляющи. Будь Тирр в добром здравии и полон сил, он бы еще мог с таким чудовищем потягаться, но его обескуражило то, что подобная мощь дается просто так, не по милости бога, без врожденного таланта и многолетних тренировок. Залез внутрь такой передвижной крепости — и все, ты ужас, несущийся по полю боя. Воплощение бога войны. Правда, только до тех пор, пока кто–то другой не залезет в другую такую повозку.
И хотя передача, по большей части, показывала разговоры людей, позже Тирру посчастливилось увидеть нападение летающих рукотворных птиц на длинную вереницу серых бронированных повозок и грузовых солнцеглазов. Крылатые механизмы с воем и ревом неслись вниз, выпуская длинные потоки светящихся огоньков, а люди в серых одеждах выпрыгивали из машин и бежали прятаться в лесу и придорожной канаве, на дороге загорались все новые и новые бронированные экипажи. Потом серые, стреляя вверх из скорострельного оружия, сделанного из нескольких тонких пушек, подожгли одну птицу.
Человек с камерой внезапно очутился внутри нее, а камера — у самого лица человека, управлявшего ею. Искаженный хриплый голос кричал, веля прыгать, но горящая птица, неумолимо приближаясь к земле, снова разворачивалась в сторону длинной колонны серых. Солдат в птице, в отличие от того, кто ему приказывал, видимо, не идиот. Дураку же ясно, что выпрыгнуть и упасть с высоты значит гарантированно убиться, люди не владеют колдовством левитации в принципе, а даже случись чудо и смерти удастся избежать — внизу враги. А просто отлететь чуть подальше, снизиться, заставить птицу сесть на землю и спокойно выбраться наружу — ума не хватило. «Не идиот$1 — еще не значит «умный».
Солдат, растянув губы в улыбке, ничего хорошего не предвещающей, направил падающую крылатую машину на колонну. Думать не о том, чтобы выжить в бою, а о том, чтобы убить врагов… Видимо, у него были на то веские причины, Тирру, не знающему, кто с кем и за что воюет, его не понять. Серые в ужасе прыгали с солнцеглаза, везущего многоствольную пушку, но пылающая птица неслась на них с неотвратимостью Рока. Земля вздрогнула, клубы огня и дыма взметнулись до небес, грохот сбил разбегающихся солдат с ног, стоять, остался только человек с видеокамерой. В прошлый раз он смаковал гибель коричневых солдат от оружия серых панцирников, теперь снимал в деталях разгром каравана серых. Интересно, на чьей же он стороне?
В самом конце дело дошло до боя серых и коричневых на улицах разрушенного города. Пехотинцы дрались вначале с помощью палок, которые оказались то ли очень маленькими пушками, то ли очень длинными пистолетами, а затем сцепились в рукопашной схватке.
— Что за увальни, — презрительно фыркнул маг.
Ему сразу бросилась в глаза даже не врожденная человечья неуклюжесть, а полнейшее неумение драться лицом к лицу. У многих были прикреплены к палкам ножи иил длинные тонкие иглоподобные острия, и этим оружием они сражались крайне неумело, неуклюже и медленно. Некоторые пустили в ход маленькие лопатки — тоже без малейшего мастерства. Тирр поймал себя на мысли, что окажись он в гуще этой свалки со своей саблей, или даже с таким же уродливым копьем, как у тех солдат — бой закончился бы очень–очень быстро победой той стороны, на которой выступил бы маг.
Бесспорно, никакой командир не пошлет в бой солдат, совершенно не умеющих драться. Но война в этом мире ведется дистанционно, будь то бронированные повозки, летающие птицы или пехотинцы — они воюют на расстоянии и только в отчаянных или особо жарких боях сходятся в рукопашном бою. Отсюда и неумение драться. Да уж, можно со спокойной душой назваться не только величайшим магом, но и величайшим фехтовальщиком этого мира.
