Воин Ллос (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони

А затем Сос'Ампту исчезла, затерявшись в клубящемся сером тумане.

Драуки подняли копья. Жрицы произнесли свои заклинания. Нефритовые пауки бросились в атаку.

Покачав головой в печали и разочаровании, поскольку она ожидала гораздо большего от умной и уравновешенной Сос'Ампту, Ивоннель протянула маленькую стеклянную бусинку, произнося свое заклинание и создавая вокруг себя сферу защитной магии.

Несколько огненных шаров появились в воздухе над ее головой и послали вниз огненные линии, но магия не смогла проникнуть в шар, пламя вспыхнуло и распространилось по нему, но не приблизилось к Ивоннель.

Одна Ивоннель стала четыремя, и три ее зеркальных отражения танцевали вокруг нее, действуя так, как она действовала, чтобы сбить с толку своих врагов. Могущественная женщина, сведущая в тайных и божественных искусствах, знала, что она должна атаковать, и сильно, потому что ее сфера неуязвимости продержится недолго, и это не остановит тех монстров, которые двигаются за ее пределами, чтобы напасть на нее не магией, а оружием.

С ее пальцев сорвалась молния, ударив в паучьи конструкции, затем в драуков. Она метнула огненный шар обратно ко входу, поглотив огромных нефритовых пауков и нескольких жриц, которые закричали в агонии.

Ивоннель превратилась в вихрь, разбрасывающий снаряды магической энергии. Враги набросились на нее, и с клубом дыма она исчезла, шагнув через пространственную дверь в дальний конец комнаты.

И там она применила свое самое разрушительное заклинание из всех, заполнив почти всю часовню роем падающих, пылающих метеоров, обрушивающихся вниз, разбивающих нефритовых пауков, избивающих драуков и дроу.

— Где ты, Сос'Ампту? — закричала она.

Метеориты остановились.

Пение жриц прекратилось.

Пауки, казалось, больше не шевелились.

Раненые драуки сложили оружие и поплелись в разные стороны зала.

Огни погасли.

Во всей комнате внезапно стало тихо.

Ивоннель растерянно огляделась по сторонам. Что случилось с ее заклинанием? Как кто-то мог украсть у нее этот мощный поток огня и камня?

Темное облако спустилось с потолка в центр часовни и там рассеялось, снова открыв СосАмпту.

— Ты хотя бы начинаешь понимать силу врага, которого ты нажила? — насмехалась она, и ее голос звучал по-другому, потусторонне, многоголосо и гулко.

— Ты собираешься драться со мной, Сос'Ампту? — обернулась Ивоннель. — Или послать еще кого-нибудь из этих приспешников вместо тебя.

— Я? — невинно спросила Сос'Ампту, откинула голову назад и рассмеялась, хотя казалось, что смеялась не одна женщина, казалось, что смеялись другие жрицы и драуки, нефритовые пауки и даже сама часовня насмехалась над ней.

Облако теней снова сформировалось вокруг Сос'Ампту, и женщина начала подниматься вверх.

Нет, поняла Ивоннель. Она не воспарила.

Она росла.

И тени исчезли, открыв Сос'Ампту в облике драука!

Но она продолжала расти, и нет, она не была драуком, потому что она осталась красивой, а не раздутой от мерзости. Слишком красивой, чтобы на нее смотреть. Прекрасная и ужасная одновременно, и огромная, затмевающая драуков вокруг нее, даже больше, чем нефритовые паучьи големы, сторожившие вход.

И Ивоннель поняла, что обречена.

— Узри! — потребовало существо, бывшее Сос'Ампту. — Я — аватара Ллос. Преклони передо мной колени. Моли меня о пощаде.

Ивоннель не могла отдышаться. Она не сомневалась в этом утверждении. Сос'Ампту, первая жрица Храма Куарвелшаресс, привела Паучью Королеву, отдала себя, свое смертное тело, Ллос.

— Встань на колени! — снова потребовала она, и когда Ивоннель не сделала этого, Сос'Ампту вытянула руки и выпустила нити паутины, которые опутали ступни Ивоннель, окутав ее до талии и крепко прижав к полу там, где она стояла.

Она попыталась возразить заклинанием, но слова в ее разуме оказались не более чем тарабарщиной, а голова раскалывалась от ошеломляющей боли и шума.

Восемь ног стучали по твердому полу, гигантское богоподобное существо приближалось.

— Что мне с тобой делать, Ивоннель Дважды Благословенная? — поддразнила она. — Все подарки, которые я тебе подарила. Такая растрата. Всю славу, которую я отдала тебе в твоей битве с Демогоргоном. Ты снова стала бы Ивоннель Вечной, возродилась, чтобы снова вести за собой. Но нет, ты отказалась от этого. И ради чего?

Ивоннель обнаружила, что снова может говорить.

— Ты дала мне многое, но ничего столь же ценного, как правда, — вызывающе прорычала она. — И в этой правде ты дала мне сострадание и надежду. Это была моя ошибка или твоя?

— Я не совершаю ошибок.

— Твои приспешники тысячами погибнут здесь, в этой войне.

Громадина пожала плечами.

— Смертные умирают. Это то, что они делают. И то, как они умирают — мое удовольствие и моя сила. Как ты умрешь, Ивоннель?

Женщина расправила плечи и сказала:

— Я не отправлюсь к Ллос после смерти.

— Кто может знать?

— Я только что сказала тебе.

Великанша рассмеялась.

— Убить тебя сейчас было бы так просто. Взять тебя на руки и вернуться в Бездну было бы так просто. Возможно, даже слишком просто. Ты, конечно, знаешь множество имен, которые мне даны. Произнеси их.

— Ллос, — сказала Ивоннель.

— Продолжай.

— Ллос, — сказала упрямая женщина, и великанша снова рассмеялась.

— Леди Ллос, — поправила аватара. — Паучья Королева. Королева Ям Паутины Демонов, Мать Похоти. Ты все это слышала?

Ивоннель не ответила.

— И самая настоящая, — продолжил аватар, — Ткачих Хаоса. Мне так нравится непредсказуемость мира. Скатывать камни с неровной горы и наблюдать за их отскоками и прыжками. Что бы Ивоннель сделала со знаниями, которые я ей дала? С возможностями, которые открылись перед ней? Волнение от наблюдения за твоим выбором! Радость!

Ивоннель покачала головой, не уверенная, было ли это существо перед ней дьявольским или рациональным в тот момент.

— Это не имело значения, — сказал ей аватар. — Ты не понимаешь? Твои действия? «Истины», которые ты узнала? Они не имели значения.

— Тогда что имеет значение?

— Мое удовольствие. Мой хаос. Моя сила. Я. Только я.

— Тогда какое будущее нас ждет?

— Кого это волнует? — Аватара рассмеялась над ней, и это было искренне, она знала.

— Ты достаточно заботишься о нас, чтобы благословлять матрон-матерей, — сказала она.

— И?

— Ты достаточно заботишься о нас, чтобы развязывать войны — в Серебряных Пределах, в Гаунтлгриме, в твоем собственном Городе Пауков!

— Абсолютный хаос. Война.

— Тогда почему ты злишься на меня? За мои действия на поверхности и кражу Богохульства? Что может вызвать в мире больший хаос, чем то, что я сделала?

Она рассмеялась еще громче, и этот ответ сказал Ивоннель правду. Ллос не сердилась на нее. Гнев означал бы, что Ллос небезразлична.

— Что мне с тобой делать? — спросила аватара.

— Ты никогда не получишь меня, мерзкое чудовище.

— Ты уже моя.

— Ты никогда не завладеешь моим сердцем.

— Но, тем не менее, я повеселюсь.

Она протянула руку, и на ней появился предмет. Сначала Ивоннель подумала, что это книга заклинаний, большая и украшенная, как ее собственная, или даже больше, как та, что была у Громфа. Но нет, аватара протянула другую руку и сняла с него крышку, потому что это была коробка, а не книга.

Аватара Ллос уронила крышку на пол и начала водить рукой взад-вперед над коробкой, и с каждым движением белая пластинка из какого-то неизвестного материала летела в Ивоннель и начинала вращаться, как какая-то метательная звезда.

Однако это были не снаряды, посланные, чтобы поразить ее, а прямоугольные пластинки, которые приблизились к ней и начали летать вокруг нее, вращаясь на ходу.

Снова и снова они летели вперед, дюжина и больше. Возможно, две дюжины, подумала Ивоннель, потому что они летали кругами вокруг нее слишком быстро, чтобы она могла правильно сосчитать.

— Двадцать две, — сказала аватара, словно читая ее мысли. — И у каждой своя судьба. Некоторые хорошие. Некоторые проклятые. Некоторые из них принесут тебе большую власть — возможно, достаточную, чтобы переломить ход этой войны.