Алла Щедрина - Право вредности
— Да. К Озеру уходят навсегда. Считается, что оно — переход в другой мир, где можно начать жизнь заново. Тойди говорит, что через определенный, обычно очень маленький, промежуток времени, после того, как паломник уходит к Озеру, его близкие каким-то образом ощущают, что он «перешел». То есть с ним все в порядке, но в этом мире он больше не присутствует. Тойди знал, что Ника собирается совершить «переход», но он очень обеспокоен — уже прошло много времени, а факта «перехода» он не чувствует.
— А он что, уже имел опыт?..
— Отец, бабушка, оба деда и, наконец, мать.
— Чудненько, — пробормотала Арика, — Но почему Тойди сразу тебе не рассказал?
— Существует строгий запрет на передачу информации об Озере инопланетникам. Коими считаются все чужаки до третьего поколения включительно. Тот, кто нарушит этот запрет, никогда не сможет воспользоваться «благодатью Озера».
— Умеешь ты уговаривать.
— Если бы, — буркнул колдун. — Пришлось применять магию. Так что не упоминайте эту тему при Тойди — я вроде бы стер наш разговор достаточно хорошо, но кто его знает. Я искал что-нибудь подобное Озеру во всех доступных мне источниках, хоть намек — бесполезно.
— При наличии подобных запретов не удивительно. Что ты собираешься делать? — спросила Арика.
— Искать Нику.
— Поедешь к Озеру?
— Да. Оно недалеко от города, где жил Тойди. Ты отпустишь со мной Роджера?
— Не-а. Только вместе.
— Арика, в твоем положении…
— Иди ты знаешь куда? В моем положении нервничать нельзя, а все остальное, еще месяца три, — можно.
— Я не вижу смысла в твоем присутствии. А опасность есть, и конкретная.
— Повторяю еще раз — тут я буду очень сильно нервничать. Это во-первых. Во-вторых, вдруг Озеро каким-нибудь боком относится к Зоне?
— Я это и сам смогу распознать.
Арика, усмехнувшись, покачала головой:
— Теоретически. Поверь мне, Зона может быть очень разной. А в чем опасность?
— В тебе. Ни я, ни Роджер — не врачи!
Арика фыркнула:
— Я контролирую свое состояние. Специально две недели назад говорила с Гхотой — она мне рассказала, что и как. Не веришь — перезвони и спроси! — агрессивно закончила она.
Жорот намеревался что-то сказать, но лишь махнул рукой:
— Ладно, с тобой все ясно. Едем.
Роджер вел гравиамобиль почти постоянно — только иногда, чтобы размяться, его сменял колдун. За окнами лес чередовался с широкими просеками, иногда дорога пересекала деревушки, в которых бревенчатые потемневшие дома были опоясаны аккуратными квадратиками огородов.
Расположившись на заднем сиденье, Арика с интересом просматривала договор, который выпросила накануне у Жорота. Перечитав текст несколько раз, она пробормотала:
— Ничего себе. И ты действительно это выполняешь? — спросила она у Жорота, сидящего сейчас рядом с Роджером.
Тот повернул голову:
— До сих пор старался.
— Да к тебе на службу душиться должны!
— Реально я крайне редко принимаю новых слуг — все должности распределяются внутри семей или передаются по наследству. Предпоследним был твой Дэниэл, последней — Ника. И, кроме того, далеко не каждый согласится на ВСЕ мои условия.
— Кое-какие пункты договора действительно странноваты.
— Возможно, они тебе кажутся таковыми, но они проверены веками.
— Проживание всех в твоем доме или пристройках, находящихся на твоей территории, — это ладно. И еще несколько таких же сомнительных требований. Но то, что судить твоих слуг можешь только ты!..
— Представь, Сообщество фабрикует дюжину-другую дел против моих домочадцев в течение, скажем, пятнадцати-двадцати лет. Или думаешь, они этим не стали бы заниматься?
— Да стали бы, стали. Но разве твои слуги не пользуются тем, что неподвластны «внешнему» законодательству?
— Пытались. Быстро отучил.
— Хорош закон, если позволяет подобное двоевластие, — фыркнула Арика.
— Это возможно, конечно, далеко не на всех планетах.
— Но ты селишься только там, где возможно?
— Естественно. И большинство Клановцев — тоже.
— Даже так.
— Именно. И Право Судьи вовсе не способствует анархии, как тебе может показаться. Хотя бы потому, что дается оно далеко не каждому, и Права можно лишить. Но сфабриковать улики, да еще такие серьезные, против меня гораздо труднее, чем пересажать моих слуг. Кстати, в случае «внешних» неприятностей я обычно пользуюсь «внешним» законодательством. Лишь осуществляю его внутри дома, но это почти то же. Именно поэтому даже Сообщество не могло тогда вытащить Дэниэла.
— То есть, твоя тюрьма…
— Исключительно для слуг.
— Что ж ты тогда со мной?.. — вдруг возмущенно взвилась Арика.
Жорот тихо рассмеялся:
— В том конкретном случае я сам совершил уголовное преступление. Но, согласись, ситуация была несколько нестандартная. Кстати, тогда ты не сообразила — а могла запросто подать на меня в суд.
— Иди ты. Раньше надо было говорить.
— Что ж я — враг самому себе? И еще неизвестно, какое решение принял бы суд. Ты вторглась в частное владение и способствовала побегу заключенного, сидящего за убийство. Так что меня вполне могли признать правым.
— И все-таки, какой шанс упущен! — ехидно хмыкнула Арика. — Кстати, куда делась твоя тюрьма после переезда?
— Троих отпустил, двое сидят. Только уже тут.
— Ладно, с этим ясно. Сколько у тебя слуг в доме?
— Семнадцать человек. Взрослых.
— И еще дети подрастают.
— Шестеро.
— Куда ты деваешь лишних людей? Ведь список должностей не резиновый! Колдун пожал плечами:
— Думаю, из восьми нынешних детей в доме едва ли останутся трое. Все они учатся в разных местах, кто чему. И очень многие хотят жить сами по себе. Часто молодежь влюбляется за пределами поместья и уходит. Проблема перенаселения, о которой ты подумала, у меня была за четыреста с лишним лет три раза. В таких случаях я просто отказываю от дома молодым, предупреждая их родителей заранее, что дети должны искать себе место во внешнем мире. Естественно, стараюсь все это профинансировать в достаточной мере. Обычно обид не бывает.
— И за все это…
— Требую абсолютной преданности и честности. Собственно, цель всего этого — чтобы возникало как можно меньше соблазнов предательства.
— А не мешает преданности твоих слуг то, что их родные живут «вовне»?
— Были и такие ситуации, — кивнул колдун. — В основном стараниями Сообщества. Но я приучил своих, что лучше сразу обращаться ко мне и вместе находить приемлемый выход из положения. Лучше и безопасней — для всех.
