Андрей Прусаков - Прилив
— Мы хотим увидеть его голову на коле! — гаркнул кто‑то, и Слав вздрогнул. Скитаться в пустыне безопасней, чем жить среди варваров, подумал он.
Игор поднял руку, прерывая начавшийся гомон:
— Я буду судить этого человека утром, после восхода. Сейчас ночь, и духи тьмы помешают мне принять правильное решение. Я должен видеть его глаза и глаза тех, кто его обвиняет, при дневном свете. Приходите завтра, и вы увидите мой суд.
Он кивнул головой. Слава подхватили невесть откуда взявшиеся молодцы и потащили в дом. Его проволокли по длинному коридору и впихнули в какую‑то дверь. В колеблющемся свете факела Слав успел разглядеть небольшую, совершенно пустую комнату. Замок щелкнул, и Слав остался в полной темноте. По крайней мере, до завтра я буду жить, подумал юноша. В камере не было окон, и угадать, когда придет рассвет, а с ним и суд вождя, Слав не мог. Он опустился на пластиковый пол и сел, обняв колени руками. Перед глазами проносилась жизнь в Дирне, полет на скутере, крушение, клан Север и скитания по пустыне. Что ему сказать завтра? Сознаться, что он — гмор? Тогда вождь убьет его, не раздумывая. Или не убьет, ведь Слав может сказать, что он умеет, его знания могут пригодиться этим людям. И самое главное: он никого не убивал! Возникшая из ниоткуда сумасшедшая старуха повернула все с ног на голову. Не встреть он ее, он бы сейчас спокойно спал, а завтра вместо суда пошел бы работать и стал бы для варваров своим…
Усталость и напряжение последних часов были столь велики, что, несмотря на волнение и страх, Слав заснул. Спал он крепко, без сновидений, и когда замок тюрьмы щелкнул, впуская внутрь свет и тени пришедших за ним стражей, Слав не мог понять, где он и как здесь оказался. Счастливое неведение продлилось лишь секунды.
— Выходи на суд, — сказал один из стоящих в коридоре, и Слав вспомнил все. Почему это — не сон?
Он вышел из комнаты. После кромешной темноты слабо освещенный коридор показался ярким, а свет факелов ослепительным. Прикрывая глаза рукой, Слав пошел, куда показывали.
Его ждали. Рев толпы едва не сбил с ног. Слав с ужасом увидел целое море людей, собравшихся перед домом вождя. Казалось, за эту ночь все жители городка узнали, что случится на заре, и явились, чтобы не пропустить самое интересное. И посмотреть на казнь.
— Убийца! — кричали из толпы. — Смерть ему! Проклятый гмор! — толпа волновалась, но никто не переступал линии, очерченной цепочкой стоявшей вдоль дома вооруженной стражей.
Слава провели на площадь и усадили на небольшой гладкий камень. Место обвиняемого, подумал он. Его всегда занимал вопрос: почему во все времена на суде обвиняемые сидят, а свидетели и обвинители — стоят, но ответ не нашел ни в книгах, ни в фильмах.
Игор, вожак клана и правитель города, стоял в десяти шагах. Двое варваров — телохранители или военачальники, Слав так и не понял — вновь находились за его спиной. Цепь вооруженных мечами воинов окружала судное место.
— Я слушаю тех, кто обвиняет этого человека, — сказал Игор, и гул толпы затих. Слав увидел вчерашнюю старуху, вышедшую из рядов зевак. — Говори просто и ясно, женщина, где ты его видела, и что он делал.
— Я пришла из клана Краба. Все знают, что гморы вырезали мой клан до последнего человека, но я спаслась! Меня ранили, я долго лежала среди трупов, гморы ходили и добивали раненых. Мой муж и мои сыновья погибли, защищая клан. А этот! — она указала на Слава. — Он был там, ходил вместе с гморами, он и есть гмор! Он проходил мимо меня и снял шлем. Я навсегда запомнила его лицо, лицо убийцы! Он отдавал приказания, и гморы слушались его!
— Достаточно! — прервал женщину Игор. — Что скажут мои помощники? Ты, Герд?
— Надо сломать ему хребет и бросить в пустыне, — сказал силач, и зрители поддержали его одобрительным ревом.
— Ты, Умберт?
— Достаточно того, что он гмор, — сказал варвар с косичками. — Смерть ему.
Игор поднял руку, чтобы заставить замолчать толпу.
— Ты слышал все, что здесь говорилось. Теперь мы выслушаем тебя.
У Слава вмиг пересохло горло. Что сказать? Если признаться, что гмор, его ждет неминуемая смерть. Варвары всегда ненавидели гморов, а после того, что рассказала эта женщина… Слав видел по лицам пустынников, что все это правда. Как, как отец мог приказать такое? За его жестокость расплачиваться придется ему, его сыну.
— Что ты молчишь? Все это правда? Ты — гмор?
Но ведь он не мог быть там, в уничтоженном клане! Не мог, потому что был пленником у клана Север! Но знают ли здесь об этом клане? Если нет, можно сказать, что он, Слав, из клана Север…
— Нет, я не гмор. Меня зовут Слав, я из клана Север…
— Ложь! — выкрикнули из толпы, и Слав вздрогнул. — Он не из клана Север! Он гмор, и я готов подтвердить это!
— Кто кричал, выходи сюда! — крикнул варвар с косичками. В толпе возникло движение. Какой‑то человек протолкнулся через зевак, вышел в круг, и юноша узнал его.
— Назови свое имя, — сказал Игор.
— Москаль из клана Север.
— Что ты можешь сказать об этом человеке, — рука Игора указала на сидящего юношу. Слав напрягся. Что может сказать Москаль, который никогда ему не нравился, и которому не нравился Слав?
— Я знаю всех из клана Север. Все они мои родичи. А он — пленный гмор. Мы нашли его в пустыне и не убили, хотя следовало. Наш вожак Мих сохранил ему жизнь. Он жил и работал у нас, пока мы не продали его Красноголовым.
— Я никогда не слышал о Красноголовых, — сказал Игор. — Где живет этот клан?
— На севере, у Пыльной гряды. Там, где живет и мой.
— Что было дальше? — спросил Игор.
— Мы привели его в клан Красноголовых, а он ночью убил человека и сбежал, — сказал Москаль.
— Я не убивал! — сказал Слав.
— А кто убил? — вскинулся Москаль. — Ты, гмор, и убил!
— Мне все равно, кто убил человека у Красноголовых. Это не мой клан, и не моя земля, — прервал Игор. — Я не могу казнить человека за это.
— Казни его за то, что он — гмор! — воскликнул Москаль, и толпа поддержала его криками. — Вот что правда, а не то, что он здесь говорил!
— Почему же вы не казнили его? — спросил Герд.
Москаль передернул плечами:
— Так решил Мих, наш вожак. По мне, я бы давно перерезал ему глотку!
— Когда он убежал от Красноголовых?
— Какая разница? — пожал плечами Москаль. — Он гмор, и должен умереть!
— Здесь я решаю, кто должен умереть! — сказал Игор. Сказал так, что Москаль втянул голову в плечи.
— Отвечай, когда тебя спрашивает вождь! — сказал татуированный.
Москаль ответил. Слав слушал его в какой‑то прострации. Появление Москаля разрушило последнюю надежду на спасение. Но тон Игора заставил Слава прислушаться:
— Получается, он не мог быть в клане Краба той ночью? — спросил Игор. — Так?
