Катерина Шишканова - Янтарин
Дракон завис над головой принцессы, тяжело хлопая крыльями.
— Ну, так ты летиш-шь?
— Нашёл кузнечика. Садись.
— Заполз-сай, — перед девчонкой гупнулся драконий хвост. — Давай-давай, не верю, что ты не умееш-шь, хе-хе.
— Ваше Высочество, стойте!
— Да, щас!
— Надо поговорить!
— Гони, ящерица!!!
Пламень хакнул и взмыл в небо.
— Скаж-ши, какого леш-шего ты тас-скаешь с-с с-собой эту пакос-сть?
— Заглохни, саламандра. Ты собирался по своим делам? Вот и порхай отсюда. Я до лагеря сама доберусь. Чуть позже.
— Я тебя пос-среди лес-са с венцом и рогом не ос-ставлю. Забыла про с-свою руку?
— Да кому я тут нужна? К тому же они больше не вредничают, лежат себе смирно. Я просто… просто хочу побыть здесь. Тут… мило.
Пламень оглядел выжженную поляну: хрустящую под лапами корку пепла, остовы чёрных мёртвых деревьев.
— Оникс-с ис-спакос-стил не только с-столицу — выис-скивал прячущееся в чаще ополчение.
— Он же вроде не огневик, — принцесса растёрла в руках щепоть пепла, вслушиваясь в его хруст. Пепел оказался тёплым, почти горячим. Шальная мысль стрельнула лучистой молнией. Мортемир не был фениксом и всё же нашёл общий язык с драконом… А что если не с одним? — Так сколько, говоришь, у падальщика драконов?
Пламень задумчиво щёлкнул зубами.
— Так вот почему вы с Матильдой удираете из лагеря! Патрулируете границы Нерререна?
— Не буду тебе меш-шать нас-слаждаться уединением, — он расправил крылья, готовясь взлететь.
…Матильда не так умеет путать мысли. Не расскажешь ты — расколется она…
Дракон выругался.
— Сколько было драконов?
…Они появились с востока — пышущие пламенем, готовые рвать и выжигать всё на свом пути. Некогда защитники и помощники, мудрые советники и просто преданные друзья, теперь эти твари подпалили всю страну с четырёх сторон, оставляя лишь небольшие просеки: слишком торопились к столице.
Нерререн пылал в ночи, как огромный факел и ничто не могло справиться со взбесившейся стихией. Люди, те, что не обезумели от страха и боли и каким-то чудом уцелели в адском пожаре, вытаскивали из-под обломков зданий тела погибших. И предавали земле за разрушенными стенами Валенсии. Уже на новом кладбище — прежнее, что было ещё со времён эльфов, разворотили огненные твари.
И только раздробленность людских земель и малая численность выживших в этом кошмаре не позволила разнести по миру потрясающую и ужасающую весть: Нерререн перестал существовать…
— Много. С-с дюжину так точ-щно. Они ударили по вс-сему Нерререну одновременно и выжгли больш-шую его час-сть. Как раз перед приездом твоего брата.
— Дерево тлеет, — отрешённо заметила Фелиша. — В опустившихся сумерках это хорошо заметно. Значит, они по-прежнему здесь?
— Залетают время от времени… Тот, что похозяйничал на этой поляне, от нас-с удрал. И наверняка не с-сегодня-завтра доложитс-ся хозяину.
— И как скоро ты собирался меня обрадовать?
Дракон вновь расправил крылья.
— Зачем? Ты и так ночами не с-спишь — вс-сё над с-своими с-сокровищами чахнешь. А тебе с-следует учитьс-ся управлятьс-ся с-с огнём. Для этого нужны тишина и покой. В любом с-случае, я с-смогу увес-сти тебя за пятнадцать минут, — и, не дав ей возмутиться, быстро добавил, — откуда мы летели — ты видела, — дракон пакостно хрюкнул. — Передавай привет жениш-шку.
И улетел.
Фелиша показала ему в спину язык и развернула тряпицу, в которой лежали венец и рог единорога. Рука принцессы нерешительно зависла над рогом. Серебряный свет, который когда-то лился из витой кости, со временем померк, теперь же едва мерцал слабыми редкими вспышками.
Ферекрус и остальные изменились в лице, когда кентавр рассказал про тех варваров, что напали на единорога. Когда-то это было больше, чем просто преступление. Это было так же невозможно, как… как пытаться рассечь в воздухе перо. Хотя, нет — за рассечённое перо не вздёргивали на городской площади. И всё же этого было недостаточно. Светлые непорочные создания, некогда вольно жившие в этих лесах, видели, как зарождается магия, они сами были её чистым порождением, настолько безгрешным и светлым, что даже распоследний упырь ни разу в жизни не оскалил на них клыки. Только люди, единственные создания, так и не научившиеся слышать Землю Мать, подняли копья и решили, что им всё сойдёт с рук.
Фелиша всегда это чувствовала, хоть и не могла оформить мысли. Возможно, поэтому выкрала рог, чтобы грязные лапы убийц единорога не опорочили памяти об этом невероятном животном? Во всяком случае, в тот момент она меньше всего думала о слепой сестре или изуродованном лице брата. Да и потом мысль мелькнула и растаяла. Таша в любом случае откажется: она не захочет менять слепоту, из которой всё видно и понятно, на зрение, которое слепит зрячих хуже всякой темноты. Диметрий тоже не согласиться подправить лицо. Для него это что-то вроде клановой печати: отменный знак, по которому его узнают даже на островах Геоны. Ну и похвастать перед друзьями он любит, а чем бахвалиться, как не крестом Повелителя Душ?
Принцесса ещё раз взглянула на тухнущий рог. Потом на выжженную поляну. Драконий огонь не только превращает живое и неживое в пепел, он прожигает землю до корней. Здесь ещё долго ничего не вырастет. Если только…
Фелиша прикусила губу. Взять в руки рог она так и не отважилась. Вместо этого вытрусила из тряпицы венец, по примеру Вертэна нацепив его на руку, завернула в неё рог и принялась рыть руками припорошенную пеплом землю. Когда ямка была готова, не удержалась — ещё раз развернула рог.
— Интересная вещичка.
Девушка дёрнулась, резко обернулась. На краю поляны стоял мужчина. Неверный свет взошедшей луны искажал его черты. И всё же голос — хрипловатый и надтреснутый — его выдал: предводитель селян.
— Добрый вечер, — подозрительно протянула она.
Этот тип ей не нравился: заросший, кряжистый, совершенно не похож на других нерреренцев. И смотрел он на неё колючими подозрительными глазами, словно на сбежавшую каторжницу.
— Что ты там прячешь за спиной, детка? Надеюсь, ты не решила прибить меня этой чудной вещицей?
Рог предательски пыхнул — слабо-слабо, но этого хватило, чтоб глаза мужика вспыхнули.
— А знаешь ли ты, кукла, — Фелишу передёрнуло: куклой её называл только Вертэн. — что энергии в этой штуке хватит на целую деревню, разгромленную драконами? Такую, как моя.
— В нём не осталось энергии, — дрожащим голосом ответила принцесса, делая незаметный шаг в сторону живой изгороди за спиной.
— Его можно выгодно продать, — в отличие от девушки, мужик шагнул нагло, уверенно, сократив расстояние чуть ли не в половину.
