David Eddings - Повелитель демонов из Каранды
– А стоит ли это делать? – нерешительно спросил Дарник, когда жонглер зажег свечку внутри фонаря и вернул кузнецу его кремень и огниво.
– Это не простой фонарь, – ответил ему Фельдегаст, – он темнее, чем подметки твоих сапог. Уж поверь мне, я могу сделать так, что даже крошечного проблеска света не будет видно.
– Кажется, это называется «воровской фонарь»? – с любопытством спросил Шелк.
– Ну, не знаю, – раздался обиженный шепот Фельдегаста. – Я бы воздержался от таких выражений.
– Бельгарат, – лукаво произнес Шелк. – По-моему, прошлое твоего друга куда более разнообразно, чем он это пытается нам представить. А я-то думал – что мне в нем так нравится?
Фельдегаст тем временем опустил оловянные крышки по бокам фонаря, оставив лишь тусклое пятнышко света, падающее на пол прямо перед его ногами.
– Ну, теперь пошли, – сказал он. – Мы должны вернуться к стене, где находится решетка, закрывающая вход. Затем нужно свернуть направо, немного пройти и повернуть налево – и мы окажемся во внутреннем дворе.
– Почему так много поворотов? – спросил Гарион.
– Да и сам Торак был, как тебе известно, порядком искривлен. По-моему, он ненавидел прямые линии почти так же, как и солнце.
Они последовали за пятнышком света. Листья, которые сюда на протяжении многих веков задувал ветер, покрыли пол толстым ковром, заглушающим стук конских копыт.
Дальше ход перегораживала массивная решетка из проржавевшего железа. С минуту повозившись с замком, Фельдегаст открыл его своей огромной отмычкой.
– А теперь, мой большой друг, – обратился он к Тофу, – нам понадобится могучая сила. Предупреждаю, решетка жутко тяжелая, а петли так проржавели, что справиться с ними будет нелегко. И вот еще... Как же я сразу не сообразил? Когда мы будем открывать решетку, раздастся малоприятный, а главное – громкий скрежет. Его надо как-то заглушить. – Он взглянул на спутников. – Натяните покрепче поводья, – предупредил он, – лошади могут испугаться.
Тоф положил свои огромные руки на тяжелую решетку и вопросительно взглянул на жонглера.
– Давай! – скомандовал Фельдегаст, затем поднял лицо и завыл, в точности подражая вою псов Торака, рыскающих снаружи.
Тоф тем временем со скрипом раздвигал решетку. Кретьен фыркнул и шарахнулся, но Гарион крепко держал поводья.
– Здорово придумано, – с восхищением прошептал Шелк.
– Да, мне иногда приходят в голову дельные мысли, – согласился Фельдегаст.
– Эти собаки устраивают такие концерты, что вой не привлечет внимания, а скрип петель – совсем другое дело.
Он провел спутников дальше по сырому туннелю к тому месту, где начинался резкий поворот направо. Чуть дальше ход снова повернул – на этот раз влево. Перед тем как завернуть за угол, жонглер закрыл фонарь, и они погрузились в кромешную тьму.
– Теперь мы входим в главный двор, – прошептал он. – Молчите и соблюдайте осторожность. Если внутри есть живые существа, они не допустят туда никого. Тут у стены перила, и, мне кажется, неплохо бы привязать к ним лошадей. По камням во дворе их без шума не проведешь. И вообще, внутри дома они нам не нужны.
Путники, соблюдая тишину, привязали своих коней к ржавым железным перилам и направились к повороту. Здесь тьма немного рассеялась – света еще, конечно, не было, но гнетущий мрак стал исчезать. Дойдя до конца хода, они выглянули в широкий двор, за которым вставали уродливые очертания черного замка. Казалось, строители не только не имели никакого понятия о красоте, но нарочно пытались воспроизвести в нем тяжелую грубость его владельца.
– Вот, – торжественно прошептал Бельгарат, – мы и в Ашабе.
Гарион смотрел на стоящую перед ним темную громаду оценивающе и нетерпеливо. Что-то привлекло его взор, и он, подняв голову, внимательно вгляделся в фасад. В дальнем углу, в окне на нижнем этаже, мерцал неяркий свет, как недремлющее око часового.
Глава 17
– Что теперь? – едва слышно прошептал Шелк, уставясь на тускло светящееся окно. – Чтобы попасть в замок, нам нужно пересечь двор, а мы не знаем, следят за нами из окна или нет.
– Ты давно не ходил на занятия, Хелдар, – прошептала Бархотка. – И позабыл, чему тебя учили. Если осторожность не спасет, надо брать наглостью.
– Ты предлагаешь подойти к двери и постучать?
– Нет, я имела в виду другое.
– Что у тебя на уме, Лизелль? – тихо спросила Польгара.
– Если в доме есть люди, то это, вероятно, гролимы, так?
– Скорее всего, – сказал Бельгарат. – Все прочие обходят это место стороной.
– Как я заметила, гролимы мало обращают внимания друг на друга, – продолжала Бархотка.
– Ты забыла, что у нас нет с собой гролимских плащей, – заметил Шелк.
– В этом дворе так темно, Хелдар, а тени так густы, что любой цвет покажется черным, так ведь?
– Возможно, – согласился он.
– А в наших сумках все еще лежат зеленые плащи работорговцев, не правда ли?
Шелк посмотрел на нее, затем перевел взгляд на Бельгарата.
– Это идет вразрез с моими убеждениями, – сказал он, – но попробовать можно.
– Так или иначе, мы должны попасть в дом. Прежде чем принять какое-нибудь решение, попробуем выяснить, кто там находится. И зачем.
– Будет ли Зандрамас держать при себе гролимов? – спросила Сенедра. – Ведь если она в доме одна и вдруг увидит, как к ней через двор направляются гролимы, это может ее напугать. И она убежит, взяв с собой моего ребенка.
Бельгарат покачал головой.
– Если она побежит, мы – рядом с ней и сможем ее поймать. Тем более что Шар укажет нам дорогу – как бы она ни старалась увильнуть. Кроме того, если Зандрамас действительно здесь, у нее в охране наверняка служат гролимы. Отсюда до Даршивы недалеко, так что ей нетрудно было их оттуда вызвать.
– А как же он? – шепотом спросил Дарник, указав на Фельдегаста. – У него нет такого плаща.
– Что-нибудь придумаем, – прошептала в ответ Бархотка и улыбнулась жонглеру. – У меня есть чудесный темно-синий халат, который изумительно пойдет к его глазам. Дополним его платком на голову, похожим на капюшон, и он сможет спокойно пройти вместе с нами, если спрячется внутри нашей группы.
– Прятаться за спинами в минуту опасности – это ниже моего достоинства, – возразил жонглер.
– Ты предпочитаешь остаться здесь, чтобы присмотреть за лошадьми? – улыбнувшись, спросила она.
– Как с вами трудно, моя госпожа, – жалобно произнес он.
– Иногда – да.
– Давайте так и сделаем, – решил Бельгарат.
Им понадобилось несколько минут, чтобы вернуться туда, где стояли на привязи их лошади, и при тусклом свете фонаря Фельдегаста вынуть из сумки аккуратно сложенные плащи работорговцев.
