Эва Бялоленьская - Маги Второго Круга
Шкипер еще какое-то время боролся с собственными мыслями и недоверчивостью.
— Сильно нас приложит?
— Ну, я бы сказал, даже слишком сильно. Шестерка, может, семерка… — отвечал Диамант, озабоченно потирая нос.
— Я бы поверил, — вмешался рулевой. — Хуже не будет.
Капитан принял единственно верное решение.
— Держи курс, — велел он рулевому, а потом громко скомандовал: — Свернуть паруса! Выбрать шкоты! Укрепить груз!
Команда незамедлительно приступила к предштормовой подготовке, хотя время от времени все выразительно посматривали в сторону «меньшего бога», а кто-то из матросов даже украдкой постучал себя пальцем по лбу.
Примерно в указанное Повелителем ветров время со стороны земли показалась на небе туча. Поначалу маленькая, всего с кулак, зато зловещего пепельно-черного цвета. Она быстро приближалась, распухая и расползаясь в стороны, точно живое существо. Ветер, который по всем правилам должен был уже изменить свое направление и дуть в сторону берега, по-прежнему упорно тянул в открытое море. Моряки и маги в мрачном состоянии духа наблюдали за растущим валом темных туч.
Диамант и Ветер-на-Вершине стояли рядом у релинга. Ткач иллюзий так сильно стискивал борт, что у него побелели косточки пальцев. Он судорожно сглатывал слюну, а лицо его под слоем загара приобрело нездоровый сероватый оттенок.
— Растрясло вас? — спросил, подходя, Конец. За ним, точно тень, встал Камушек, все еще делавший вид, будто хайг не существует.
— Разболтало, — буркнул в ответ Ветер-на-Вершине. — Тут всегда так качает?
— Думаю, когда это. — Говорун подбородком указал на приближающийся шторм, — в конце концов на нас обрушится, будет еще хуже.
Магистр Иллюзии глухо застонал сквозь зубы.
— Этот шторм не естественный, — сказал Диамант очень тихо, так что его услышали только те, кто стоял рядом. — Круг нас преследует…
— Это мы и сами сообразили, — язвительно проворчал Ветер.
— Они не хотели устраивать представления при свидетелях. Слишком много кораблей снует по Эните и в ее устье. Так что господа из Замка могли бы подпортить свою репутацию. А так устроят все чистенько и без угрызений совести. Никто и не узнает.
«Не смогли нас задержать — так решили убить. Они нарушают закон, который сами же и устанавливали. Это попросту подло, — вмешался Камушек, на его побитом лице рисовалось выражение злости. — Мы должны принять их правила и больше ничего нам не позволено. А если я хочу иметь собственные правила, тогда что?»
— Видно, сейчас все Повелители ветров, которые только есть в Замке, работают над этим штормом. Совсем обезумели. Они же на много дней расшатают климат побережья. Неужели мы для них так важны? — вздохнул Диамант.
— Похоже, все-таки важны. Если они уже узнали про библиотеку, то, верно, взбесились.
— Библиотеку? — прервал его Ветер.
— Мы утащили почти весь архив стариков, там есть и документы о незаконных сделках и доказательства подкупа. Правда, слегка устаревшие, но все-таки…
Ветер-на-Вершине какое-то время пялился на Конца так, будто парень у него на глазах превратился в чудовище, а потом расхохотался. Он так долго смеялся, что даже выдохся и бессильно опустился на доски палубы.
Ветер дул все сильнее. Свернули последний парус. Пассажиров загнали под палубу, в сумрачные и душные каюты. Кораблик отважно карабкался на очередную волну, чтобы тут же тяжело свалиться в следующий за ней провал. Качка, которая еще в самом начале произвела скверное впечатление на Ветра-на-Вершине, теперь превратилась в рывки. Невозможно строить из себя героя, когда желудок упорно поднимается к горлу. Единственным утешением для бедного горца могло быть только то, что эта беда коснулась не его одного. Большинство беглецов, а среди них и его неблагодарная Звезда, страдали наравне с ним. Эту безумную болтанку хорошо выдерживали только Ночной Певец, все еще спавший под воздействием наркотика, Змеевик и, как ни странно, Мышка. Хотя последний был так испуган, что свернулся на койке в клубочек, закрыл глаза, заткнул уши ладонями, чтобы отгородиться от стонущего потрескивания шпангоутов под напором безумствующей стихии.
— И это называется чудесными морскими приключениями? Я всегда любил качели… но уже очень… очень хотел бы с них слезть!!! — не выдержал Стальной.
Но сойти он не мог. Буря мотала кораблик, он бешено подскакивал, точно норовистый конь, а его груз — как живой, так и неживой — одинаково бросало от переборки к переборке, точно камни в банке. Камушек в глубине души клялся себе, что, если выйдет из этой передряги целым, то уже больше никогда не поднимется ни на один корабль. Даже на борт лодки его нога не ступит, хоть бы вода была гладкой как стол, без единой морщинки. Он даже не представлял себе, что на расстоянии протянутой руки другой Ткач иллюзий давал себе точно такие же клятвы с той только разницей, что при случае обещал еще и весьма мучительную смерть всем Повелителям ветров из Замка магов. Новый зловещий звук пробился сквозь стоны пытаемого дерева и рык разъяренного океана. Стальной и Конец разом приподняли головы.
— Мачта! — с ужасом вскрикнул Творитель.
— Только повреждена! — чуть помедлив, крикнул в ответ Говорун, дотянувшись до мыслей капитана.
— Рей! — уточнил Гриф. — Та горизонтальная перекладина! Слетела!
Конец попробовал передать самые последние новости Камушку, но потом решил, что нет смысла: парень и так чуть не умирал от морской болезни. В следующий миг корпус корабля дико встряхнуло, точно из глубин поднялось какое-то гигантское морское чудовище, схватило судно в пасть и подбросило в воздух. У Говоруна край койки выскользнул из ладоней. Все встало дыбом. Пол ушел у него из-под ног, парень врезался головой в потолок, а потом всей своей немалой тяжестью рухнул на доски вместе с остальными путешественниками. При этом как минимум пара из них оказалась прямо на нем. Корабль взлетал еще раза два. Но с каждым разом все мягче и ниже, точно потерявшая размах колыбелька. Судно качалось все спокойнее, ленивее…
Все пребывали в неподвижности, понятия не имея, что, собственно, произошло. Наконец кто-то решился открыть дверь в узкий коридорчик, который шел вдоль всего корпуса судна, от кормы на нос. Везде стояла вода по щиколотку, но шторм явно резко прекратился, точно ножом отрезало. Общими усилиями удалось открыть люк, ведущий на палубу, едва его подняли, как привыкшие к темноте глаза ослепил блеск солнца, повеяло жаром, точно из печи. Корабль имел весьма жалкий вид. Буря сорвала все реи, хотя мачты каким-то чудом уцелели и теперь торчали голые с жуткими обрывками канатов. Все, что не было предусмотрительно прибито гвоздями или достаточно сильно привязано, оказалось за бортом. Изнуренная и вымокшая команда осматривала это побоище, пытаясь прикинуть потери. Последним на палубе появился Ветер-на-Вершине — истерзанный, с серо-зеленым лицом, он больше напоминал крысу, утопленную в помоях, чем мужественного воина.
