Евгения Кениг - Четыре Стихии
Его слова разозлили Оливию. В долю секунды ее окружил ветер, подол платья взвился вверх, а волосы растрепались в стороны, глаза снова заполонило черным цветом. Сейчас она больше напоминала исчадье ада, нежели добрую ведьму. Она закрыла глаза, откинула голову назад, подняла руки горизонтально полу, глубоко вздохнула своей прелестной объемной грудью. Ветер стих. Волосы аккуратно заструились по спине, платье опустилось. Она опустила руки, подняла голову и уставилась на профессора. Фейников испытал облегчение. Он не понял, что заставило ее передумать, но что бы было сейчас, если бы этого не случилось? Ему было страшно даже представить.
- Да..., - на этот раз голос ее был спокойным, - в этом ты прав.
За все время общения с Оливией, профессор не видел на ее лице положительных эмоций и уж тем более улыбки. Сейчас же, уголок рта приподнялся, своего рода ухмылка, но потом она медленно переросла в улыбку. Она была чудесна, никакой фальши, откровенная широкая улыбка, напоминающая беспечную улыбку детей. Но при этом, глаза Оливии хитро прищурились, что-то тая в себе.
Профессору не дано было знать, что скрывается за этой маской. И это в данный момент волновало его меньше всего, времени с каждой минутой, с каждой секундой, становилось все меньше и меньше. Он вдруг это ощутил всем своим существом и боялся опоздать. Боясь не успеть. И каким путем он остановит ведьм, теперь его не интересовало вообще.
- Но как тогда быть, другого варианта нет, они будут все вместе и побоятся упустить свой шанс оживить это чудовище..., - запаниковал профессор, судорожно теребя свой седой хвост.
- Есть один способ, - сказала она.
Это заставило профессора выйти из панического состояния, он вслушивался в каждое ее слово, чуть ли не заглядывая к ней в рот. Но, как и прежде каждое произнесенное ею слово приводило к вздрагиванию его тело.
- Опасный даже для меня. Твоя помощь будет не лишней! Вот этот бутылек.
Она показала ему шарообразный бутыль, разделенный на четыре сектора, к каждому отделу было отдельное отверстие. У каждого был свой цвет. Синий, черный, красный и прозрачный.
- Его передал перед смертью мне Вильгельм. Надо посетить все склепы ведьм, чтобы собрать четыре части в него. Это воздух, земля, вода и огонь. Воздух уже здесь, стихия перешла от Вильгельма внутрь этого бутылька.
- Для чего все это? – спросил профессор, мысленно утешая себя тем, что Вильгельм все-таки пожертвовал собой добровольно.
- Необходимо для сражения с ведьмами, только так и никак больше, - утвердительно сказала она, Фейников не стал больше задавать вопросов, этого ему хватило.
- Я могу помочь? - спросил он, все больше убеждаясь в том, что она помнит все, только не его.
- Мне нужен тот, кто обучен магии, - ответила она.
- Я много веков изучал магию, думаю можно попробовать, если Вы, конечно, не против. К тому же мне терять уже нечего, - ответил он и сделал еще шаг вперед, навстречу к ней. Наконец-то он смирился со своим страхом.
- Что ж, тогда нам нужно как можно скорее попасть во все захоронения ведьм, - ответила она, все еще ехидно улыбаясь.
Профессор не знал, что он нужен ей только для поддержания ее сил. Первое время они будут связаны силой, и она решила, позаботиться о нем, чтобы внезапно не потерять половину своей мощи. Она попросила снять профессора его амулет, он недоверчиво на нее посмотрел, но повиновался. Оливия произнесла заклинание, амулет озарился светом. Она протянула его обратно профессору.
- Что ты сделала? – Фейников осторожно принял свой амулет обратно.
- Теперь ты можешь им атаковать. Возможно, это тебе пригодится. Но экономь его силу, ее там немного.
После ее слов в подземелье появился ворон, с криком подлетевший к профессору, он вызвал удивление на лице Оливии. Она рассматривала порхающую рядом с ним птицу, невероятно больших размеров. Черные глазницы ворона уставились на своего хозяина, затем на демоницу, громко каркнул, в глазах промелькнул огонек. Оливия насторожилась, от нее снова исходил холод.
- Тихо, Акворинум, - профессор слегка задел рукой крыло своего ворона, тот каркнул в ответ и утих.
- Откуда взялся ворон? - спросила Оливия, а ворон раздался криками на ее вопрос.
Профессор присел на корточки, что-то прошептал ворону, тот замолк.
- Это мой ворон, - ответил он.
С присутствием Акворинума ему стало значительно спокойней, нежели без него. Чувство страха практически скрылись глубоко внутри, это его немного обрадовало.
- Вначале мы посетим склеп Берты, - сказала она.
- Как мы туда попадем? - не понял профессор.
- Объяснять слишком долго, - ответила Оливия, - в процессе все поймешь.
Фейников ничего не ответил, а лишь стал наблюдать за ней. Подобного он никогда не видел, и не мог понять, откуда у нее такие познания в области магии. Считая то, что он очень много прочел старых книг о магии, и ни в одной из них не описывалось такого. Но считая то, что Оливия была потомственная ведьма, это было не настолько запредельно.
Проникающие во все уголки склепа, громким эхом разносились слова Оливии, она произносила заклинание, этого языка профессор не знал. Она стояла в центре зала склепа, руки ее вознеслись вверх, ветер окутал ее. Платье все также аккуратно сидело на ней, словно никакого ветра и не было, а вот волосы хаотично развивались во все стороны, глаза заполнились серым туманом, который непрерывно вился в них. Песок, который усыпал весь пол склепа, поднялся в воздух и обвился вокруг нее, слился с потоком ветра. Профессор с замиранием в сердце смотрел на это, не понимая, что происходит. А Оливия беспрестанно повторяла заклинание, с каждой минутой все громче и громче. Незаметно для Фейникова песчаный ветер окутал его и вместе с ним ворона. Профессор закрывал руками лицо, пытаясь хоть как-то дышать. В его глазах, которые он держал прикрытыми, чтобы песок не попал в них, помещение склепа стало переменно исчезать и появляться, при этом одновременно показывалось другое место, но частично. Он понял, что Оливия переносит их в склеп Берты.
Профессор повалился на пол, и крепко вцепился в ноги ворона, боясь остаться без него. Обстановка была ужасающей, а крики птицы еще больше угнетали ее. Переменное появление и исчезновение усилились. В глазах профессора потемнело, голова закружилась, ощущалось чувство карусели, которое как он ни хотел, не пропадало. К его горлу стала подступать тошнота. Ощущения были очень неприятными, которые с каждой секундой нарастали.
Он уже не слышал, что кричала Оливия, в данный момент профессор поставил себе задачу не выпускать из рук ворона. Пока ему удавалось это. Из его глаз потекли слезы, ему было тяжело терпеть все эти отвратительные ощущения, песок хлестал его по всему телу. Он уже почти отчаялся, казалось, что это никогда не закончится.
