Оксана Панкеева - Шепот Темного Прошлого
– И что я должен делать в качестве вашего телохранителя? – послушно вернулся к теме Кантор.
– У тебя ведь есть некоторый опыт.
– Три луны? Вы что, смеетесь? Разве это опыт? Тем более, мне кажется, он мне не пригодится.
– Резонное сомнение. Твоя роль будет немного не такой, какой должна быть. Именно для этого ты мне и нужен – чтобы нарушить возможные расчеты противника. Видишь ли, из-за недостатка информации я не могу даже приблизительно просчитать их действия, так как не знаю ни кто они, ни чего хотят добиться. Поэтому минимум, на который я способен в такой ситуации, сделать так, чтобы и они не могли положиться на расчеты. Вернее, чтобы враги на свои расчеты положились, а те не оправдались. Будешь стоять у моего плеча, как и положено телохранителю. Будешь увешан разнообразными метательными приспособлениями согласно своему классу. Будешь выглядеть стандартной вывеской, гласящей: «Шеллар взял себе в охрану хорошего стрелка, опытного убийцу, чтобы тот в случае чего стрелял без промедления». И пусть все думают так. А на самом деле твоя главная задача – слушать. В обоих смыслах. Я беру не стрелка, а стихийного мага, обладающего непредсказуемыми способностями и, что тоже может быть полезно, нечувствительного к полиаргу.
– Это-то вы откуда знаете? Тоже Плакса?
– Нет, это мне сказал ты сам. Разве не помнишь?
– Не очень, – признался Кантор. – Я тогда был в полубреду. Так что, правда, сказал?
– Истинная. Кстати, ты в курсе, что мэтресса Джоана менталист восьмой ступени? И ты ее запросто чуть не уделал насмерть при попытке сканирования! Без подготовки, без практики и даже, похоже, без всякого понятия, что вообще делаешь.
– Знаете что, – поморщился Кантор, – не надо покупать меня на дешевые комплименты. Я не возьму на себя такую ответственность. Вообще терпеть не могу браться за работу, в которой ни хрена не смыслю. Так что найдите себе кого-то другого.
– Кантор, – улыбнулся король, – похоже, ты неверно меня понял. Я не делаю тебе предложение и не спрашиваю согласия. Я ставлю тебя в известность о том, какой приказ ты получишь в скором времени от своего командования. Чтобы это не было для тебя неожиданностью.
– Плакса, козел! – гневно сверкнул глазами мистралиец. – Продал меня, как… как вещь!
– Одолжил, – педантично поправил король.
– Ничуть не лучше! Вот он явится, чтобы мне это сказать, узнает, почем стоун апельсинов в сезон дождей! Или он потому и попросил вас, что сам побоялся?
– Да нет, мы вообще-то были уверены, что ты с радостью согласишься… Но, как я уже говорил, ты иногда выдаешь непредсказуемую реакцию на самые обычные вещи. Чем тебе неприятна возможность остаться подольше в Ортане и быть поближе к Ольге?
– Я уже имел удовольствие видеть, чего ей может стоить пребывание вблизи от меня. Бедную девчонку чуть не угробили, несмотря на вашу хваленую охрану. А вы не подумали, что какому-нибудь мудаку может прийти в голову идея подобраться к вам именно через меня? И чтобы заручиться моим согласием, опять возьмутся за Ольгу, которая торчит в своей никому не нужной квартире и слоняется по городу без охраны! У меня вообще была отчаянная мысль распрощаться с Ольгой окончательно, чтобы не подвергать ее опасности…
– Об этом можешь не беспокоиться, – серьезно сообщил король. – Болтаться по городу без охраны я ей не позволю в любом случае. Кира возьмет ее в свою свиту, и жить твоя девушка будет здесь, во дворце, где к ней не так просто будет подобраться. А подобные «мысли» рекомендую оставить раз и навсегда. Полагаешь, Ольга одобрила бы твое решение?
– Она не согласится жить в вашем дворце, в обществе ваших придворных дам, из которых самая порядочная, на мой взгляд, честная труженица Камилла Трезон… – упрямо возразил Кантор.
– Глупости, – перебил его король. – Ни одна из дам не посмеет обидеть Ольгу, они до смерти боятся королеву. Анна Дварри выходит замуж… Ты бы знал, как я счастлив не видеть больше ее глупую физиономию! Мне бы еще Селию замуж спихнуть…
– Посмотрим, – прервал его рассуждения Кантор.
– Что посмотрим?
– Посмотрим, согласится ли Ольга и сумет ли товарищ Пассионарио приказать мне что-либо так, чтобы я послушался. А до того давайте замнем эту тему. Все равно мое предполагаемое назначение состоится не раньше, чем я буду в полной боевой форме, а до этого еще недели две как минимум.
– Хорошо, – согласился король. – Если тебе нужно время, чтобы все осмыслить, не буду тебя торопить. Кстати, мне кажется, что мороженое ты в себя запихиваешь уже насильно.
– Можете не надеяться, – злорадно ответил Кантор. – Я его доем. Уже почти доел, хотя вы и навалили не меньше двух стоун.
– Три, – охотно уточнил король и с самым невинным видом осведомился: – Так что, приказать подавать вторую порцию?
– Что? – Кантор остановился, не донеся ложку до рта и недоверчиво воззрился на его пакостное величество. – Что вы сказали?
– Я спросил, подавать ли тебе вторую порцию, поскольку с первой ты почти успешно справился. Хотя на мой взгляд десять ты все равно не осилишь.
– Это что, порция?! – возмущенно вскричал Кантор, понимая, что, как он и опасался, король все-таки поимел его на этом мороженом.
– А чем она тебя не устраивает? – все так же невинно поинтересовался король.
– Так нечестно! Не бывает таких порций!
– Отчего же? Существует какая-то классификация или документальные нормативы, которых я не знаю?
– Самая большая порция – четверть стоуна!
– Где это написано?
– Да в любом кафе! Во всех меню!
– Кантор, – укоризненно произнес король, широко и радушно улыбаясь, – ты меня обижаешь. Ты все-таки не в кафе, а в гостях у короля. И порции у меня такие, как я сам пожелаю. А если ты рассчитывал на конкретную цифру, тебе следовало назвать ее при согласовании условий. Так что, дорогой товарищ, ты проспорил.
Оскорбленный Кантор озверел окончательно и, запустив в коронованную особу ложкой, вывалил на голову все той же особе замысловатую восьмиэтажную конструкцию, от которой повяли бы уши даже у героя Гиппократа. Реакция его величества на подобное обращение была однозначной. Король утер со лба мороженое и оглушительно расхохотался. И хотя смеялся он не злорадно и не обидно, а искренне, от души веселясь, этот неудержимый хохот немедленно остудил вспыхнувшего мистралийца так, словно на него вылили ведро ледяной воды.
– Ну, чего вы смеетесь? – проворчал он, отодвигая вазу с недоеденным мороженым. – Как смешно! Невероятно смешно!
И подумал, что бы с ним было, если б он заехал по лбу ложкой какому-нибудь другому королю. Да хоть тому же Александру. Еще смешнее…
– А ты предпочел бы, чтобы я тебе процитировал Уголовный кодекс, раздел особо тяжких? – простонал король, наклоняясь за ложкой. – Оскорбление короны, статья третья, пункты ар и вэй… – Он взвесил на ладони ложку и добавил, все еще посмеиваясь: – Да, пожалуй, на вторую не потянет, убить такой ложкой невозможно… Знаешь, Кантор, может, характер у тебя не самый мягкий, но по крайней мере с тобой весело.
