Mesmer Mariarti - Хранительница реликвии
На глаза бедняжки навернулись слезы, Марта подскочила с тахты и подбежала к голубой накидке.
— Но госпожа, может быть хотя бы шелковую накидку, которая скроет эти ваши жынсы?
— Накидка? — заинтересованно спросила Катерина.
— Накидка, — подтвердила Марта. — Госпожа… меня разжалуют…
— Черт с тобой, давай твою накидку. Но не эту голубую.
Марта радостно подпрыгнула и понеслась за черной.
Стража сопровождала Первого Хранителя до опочивальни наместника Эспара. Марта семенила сзади, бережно поддерживая подол голубой накидки.
— Как ты умудрилась, пролить чай на черную, а?
— Ещё раз простите меня, за мою неуклюжесть. Я виновата.
— Нет, ну посмотри, я похожа на Джульетту, — пробубнила Катя, оглядываясь на услужницу. — Зря я поддалась твоим уговорам.
— Я не знаю, кто такая Жульета, но вы великолепно выглядите.
— Да ладно, не льсти, — усмехнулась Катя.
— Это моя работа, госпожа, — поклонилась Марта.
Катерина обернулась и возмущенно вырвала подол накидки из рук услужницы.
— Капец какой-то. Наместник хотя бы намекнул, зачем я ему понадобилась?
— Нет, госпожа, — последовал короткий ответ.
— Ладно, на месте разберемся. А если я кричать буду, Марта, ты придешь мне на помощь?
— Нет, госпожа.
Катя в очередной раз обернулась и обиженно спросила:
— Долго ещё?
Марта опустила глаза и поклонилась. — Уже пришли.
Стража остановилась перед широкой двухстворчатой дверью и расступилась. Катя сделала шаг вперед. Полукруглый проем сверкал драгоценными камнями, а сама дверь была украшена серебряными звездами.
— Дальше нам нельзя, — тихо произнесла Марта.
— И что, и этим нельзя? — удивилась Катя, махнув в сторону стражников.
Одна из черных теней, что охраняли первого хранителя, прошептала:
— Мы будем охранять все входы и выходы в этот зал, жаль войти не посмеем. Тебе не сбежать.
Катя пожала плечами. — Ух-ты! Да вы, круто сваренные яйца. Только сбегать я, не собираюсь. Да и куда?
Двери бесшумно отворились.
Катя обернулась.
— Ну, я пошла тогда, — предупредила теней девушка и переступила порог.
— Не раскрывайте накидки, — взволновалась услужница. — Госпожа…
Зал, в который вошла Катерина, был очень просторным и устремлялся темным коридором далеко вперед. Здесь царил полумрак. Стрельчатые окна украшали разноцветные витражи и освещались одинокими подсвечниками в проемах. В этом зале когда-то была главная столовая: на длинный дубовый стол и высокие стулья давно были наброшены тяжелые куски белой ткани. Пожалуй, здесь праздновала лишь осевшая на мебели пыль, которую никто не вытирал, ибо слугам давно запрещено входить в этот зал.
— Ээм… я пришла… — оглядываясь по сторонам, тихо произнесла Катя. — Это Кат…риэль.
Из темноты длинноного зала вышел советник Карл. Он поклонился девушке, Катя ответила той же вежливостью.
— Ну, вот я здесь. Зачем звали?
— Идемте, я провожу вас к наместнику, — старик поманил рукой.
Они, молча, прошли вглубь зала: в самом конце стоял резной, позолоченный стол королевского наследника. За ним стояло высокое кресло, но и оно пустовало. Нынешний правитель, сознательно избегал отличительных знаков власти. Он не садился лишний раз на трон, не прикасался к короне и не менял тон общения, на покровительственно приказной. Сейчас наместник Эспара сидел на резной табуретке, нервно покачивая коленкой. На нем был простой темно-синий камзол, ни каких пафосных перьев и рюшей. Разве что, только белые перчатки указывали на вычурность его вкуса.
— Катриэль? — облегченно произнес наместник и привстал для приветствия.
Девушка улыбнулась и протянула руку. — Катя, как-то привычней.
Через мгновение раздумий, наместник осторожно пожал протянутую ему ладонь и жестом пригласил Катю присесть.
— Ты голодна. Прис-сядь…
Катя села за богато накрытый стол и с интересом осмотрела его содержимое.
— Вы позвали меня, для того чтобы я с вами просто посидела?
Наместник посмотрела на Катю. Его маска была незамысловатой как обычно, а сделанная из белого фарфора и лишь под глазами, будто от усталости залегли темные тени.
— Да, — честно ответил он. И улыбнулся. Это было заметно, по добрым искоркам в карих глазах. Усталый задор во взгляде разоблачил молодость его обладателя. — Составь мне компанию…
— Хорошо, посижу, — хмыкнула Катя.
Девушка взяла красное яблоко со стола и, протерев сочный плод о голубую накидку произнесла:
— Мрачновато у вас тут.
Несмотря на то, что наместник давно все изучил в этом зале, он ещё раз с интересом осмотрелся.
— Здесь просто давно никто не пировал. Даже король трапезничал в од-диночестве. Ты не стесняйся, бери, что угодно.
— Да я не стесняюсь, — разжевывая сочное яблоко, ответила Катя. — А мне показалось, или вы заикаетесь?
Наместник и стоявший в стороне советник Карл переглянулись.
— Показалось, — произнес советник.
— С д-детства, — ответил наместник.
Седовласый старик недовольно вздохнул и отошел в сторону.
— Вы не волнуйтесь, я могила, — Катя посмотрела на старика и перевела взгляд на правителя в фарфоровой маске. — Хотя, я ещё на совете обратила внимание. Рано или поздно, все заметят.
Наместник засмеялся. — Да я и не скрываю. Уважаемый мною с-советник Карл, считает, что образ правителя должен быть несколько ид-деализирован. И поскольку, пока я понятия не имею, как должен вести себя на посту правителя, я четко следую настойчивым ук-казаниям моего советника.
Катя посмотрела на старика в голубой мантии.
— А почему дед на вас так злится? — недолго думая спросила девушка у советника.
— Какой дед? — Карл удивленно повел бровью.
— Горвин, — пояснила Катя.
— Несмотря на переданное в ваши руки величие, вы имеете скверные манеры. Эрнест Горвин один из старейшин, не пристало вам называть его дедом, даже не смотря на возраст волшебника.
Катя расплылась в улыбке.
— Дедом я называю его по другой причине, — девушка не стала вдаваться в подробности, сообразив, что старик Горвин, навряд ли всех подряд посвящал в существование своей внучки. — А судя по тону, я так понимаю, на мой вопрос вы не ответите?
— Правильно понимаете, — легко поклонившись, ответил советник.
Катя положила яблоко на стол.
— Вот! Что меня и бесит больше всего. Никто, ничего мне не объясняет. Разорвите меня в клочья тогда сами. Или хотите посмотреть, как это сделает моя голова? Почему никто не хочет со мной просто поговорить?
