Денис Юрин - Разведка боем
Грабл не зря утверждал, что третью новость нужно было узреть, а не услышать, а Дарк недаром затем просидел три часа на сосне, рассматривая необычную преграду и строя планы, как ее преодолеть. Хоть темнота и скрывала все вокруг, но морроны знали, что, как только они минуют последний костер, им придется (в лучшем случае тайком, а в худшем – на глазах у десятков встревоженных воинов) зайти в воду и проплыть в тяжелых кольчугах да еще с оружием водоем, по ширине ничуть не уступавший вполне полноводной реке и фактически отделявший Кенервард от суши.
Обычный крепостной ров был расширен недавно, и его нельзя было как-либо обойти, ведь с левой стороны он плавно переходил в озеро, а правым своим рукавом, также совсем недавно прорытым, уходил в глубь почти вплотную примыкавшего к крепости леса. Такое странное и потребовавшее немало усилий усовершенствование обычного рва было произведено отнюдь не для того, чтобы надежно защитить Кенервард от нападения с суши. Стоявшее возле границы наемное войско под командованием полковника Лоргиса (который, скорее всего, являлся вампиром) собиралось не оборонять пограничный рубеж, а, наоборот, в ближайшее время само совершить набег на герканское побережье.
Ров являлся не чем иным, как бухтой, в которой мерно раскачивались на волнах с десяток, если не более, небольших, быстроходных и маневренных кораблей. Суденышки были способны не только в зависимости от ветра за полчаса-час преодолеть озеро, но и быстро приблизиться и взять на абордаж герканский военный фрегат еще до того, как его орудия успеют выстрелить. С наблюдательного пункта на вершине сосны хорошо просматривались не только окрестности крепости, но и верфь, оборудованная наемниками не на побережье, а прямо посреди леса. Там тайно строились суда длиною в две-три рыбацкие лодки, а затем по рукаву рва отводились под стены Кенерварда, то есть к самому озеру. При такой секретности подготовки нападения герканские наблюдатели с патрульных кораблей не могли заметить ни постройки вражеских судов, ни спуска их на воду, ни самой стоявшей на рейде возле крепости флотилии. Стены и башни Кенерварда закрывали обзор. При всей своей учености и богатом военном опыте герканские командиры и не догадывались, что у них творилось буквально под носом. Вот уж действительно коварный и дерзкий план, достойный расчетливых шеварийских вампиров.
С учетом этих обстоятельств и без того нелегкие задачи морронов значительно осложнялись, ведь им предстояло сначала прокрасться через вражеское становье, затем проплыть в полном обмундировании мимо судов, на которых, конечно же, дежурила охрана, а лишь затем, взобравшись на крепостную стену при помощи абордажного крюка да веревки, проникнуть в темницу. Прежде всего они собирались вызволить плененного собрата, а уж потом, если останется время, да и тревога не поднимется, посодействовать Герканской Короне, убив полковника и двух старших командиров. Впрочем, теперь уже Дарк сомневался, имело ли смысл лишать жизни командиров наемных отрядов, ведь их смерть практически ничего не изменила бы. Костяк воинства составляла походная дружина вольногородцев, и они вряд ли допустили бы смуту в своих рядах, задавили бы числом любых бузотеров, жаждущих власти. Однако Аламез решил пока что не поднимать вопрос об изменении планов хотя бы потому, что до того момента нужно было вначале дожить и очень многое сделать. К тому же освобожденный Фламмер, возможно, внес бы ясность в эту ситуацию. Ему-то уж было всяко больше известно и о диверсионной операции, готовящейся под руководством клана Мартел, и об отношениях между наемниками и вампирами.
В остаток дня, то есть с того момента, как Дарк с Граблом покинули наблюдательный пункт и до того, как выступили в опасный поход, Аламез ломал голову над иным, более насущным вопросом, а именно: как форсировать ров и не быть замеченными с кораблей. Долго в голову моррона ничего путного не шло, но в конце концов более-менее подходящее решение все же нашлось, правда, для осуществления задумки пришлось выточить дюжину новых стрел, а бедолаге Граблу еще раз сходить на охоту, но уже не ради чревоугодия и на более крупного зверя.
Только бездельники умеют скучать, ведь за работой время летит незаметно, а час проносится, как миг. Пока Грабл выслеживал добычу, Дарк распускал остаток халата на нити и смастерил из сапожного гвоздя неуклюжую, короткую иглу. Когда же товарищ вернулся с поломанным луком, без стрел и колчана, но зато волоча за клык тушу утыканного стрелами и под конец добитого топором кабана, только началась настоящая работа, затянувшаяся аж до самого захода солнца. От трудов, возможно, бессмысленных, а возможно, и способных принести в скором будущем плоды, Аламез так проголодался, что, несмотря на отвращение к поеданию сырого мяса, все же не удержался и, отрезав себе кусок от освежеванной туши кабана, жадно впился в него зубами. Потом были сборы, недолгие, но основательные. Морроны неспешно облачились в тяжелые, совсем не предназначенные для плавания кольчуги и с ног до головы обвешались оружием. С таким грузом любой силач поплыл бы, как топор, то есть отправился бы прямиком на дно, но для осуществления замысла Дарка солидный вес поклажи был только к лучшему.
Переход по лесу в темноте нельзя было назвать легкой прогулкой. Морронам пришлось прокрадываться по оврагам к вражескому лагерю, то и дело опасаясь сбиться с пути, а также растревожить лесных обитателей, привыкших чуть что, так сразу голосить или испуганно взлетать с веток. К счастью, наемники не выставили в чаще дозорных, да и в лесок поблизости от их становья не заходили даже по нужде, которую, скорее всего, справляли либо в специальных «срамных» палатках, либо прямо в воде, что было, конечно же, куда более приятно. Одним словом, легионеры добрались до опушки без приключений; беспрепятственно вышли на исходную позицию, откуда вот-вот должно было начаться их дерзкое и, бесспорно, героическое проникновение в сердце вражеской крепости.
– Пора? – тихо прошептал Грабл, вплотную прижавшись горячими, сухими губами к уху Аламеза.
– Пошли, – ответил Дарк, хоть мог бы ограничиться и кивком. – Близко к кострам не подходим, держимся за палатками. Хоть кольчуги на нас и трофейные, но уж больно мы не похожи на северян, особенно ты…
– Ага, как же! – не согласился возмущенный подобным заявлением Грабл. – Сам безбород, токмо щетинкой щеки слегка покрыты, да волос длиннющ, будто у бабы, а на наемника более не похож, вишь ли, я!..
Дарк открыл было рот, чтобы объяснить ворчливому, цеплявшемуся почти к каждому его слову товарищу, что в темноте их могли выдать не столько длина волос и жалкое, колючее подобие растительности на его лице (тем более что среди вольногородцев далеко не все были коротко острижены и длиннобороды), сколько маленький рост Зингера, но передумал зачинать бессмысленный спор и, лишь толкнув товарища в плечо, без лишних слов отдал приказ о начале движения.
