Маша Могильнер - Форменное безобразие
Все это я узнала, когда пошла в туалет, и честно скажу, мне очень понравилось пробираться сквозь искусственные баррикады. Приятно, елки-палки чувствовать себя маленькой девочкой. В общем, я ходила в туалет раза четыре и пошла бы пятый, если бы Гарик, который сидел возле прохода (я естественно уселась у иллюминатора) на меня не рявкнул. Обернувшись, он внимательно изучил причину моего недержания, и весь оставшийся полет развлекался тем, что говорил мне всякие гадости.
Однако я была отомщена, когда мы стали выходить, и он со своими метр восемьдесят семь, просто затерялся среди бравых парней. После этого он рыскал с кислой миной по автомобильной стоянке, и ныл.
— Почему я бросил баскетбол? У меня ведь неплохо получалось, между прочим. Тренер хвалил, обещал большое будущее. Нет, ведь, послушался родителей, поступил в медицинский.
Короче, к тому моменту, когда мы все-таки нашли его джип, он окончательно притух.
— Ладно, давай довезу тебя до дому, — смилостивился он. — Но ты напоишь меня чаем и покормишь. Жрать хочется.
— Ты же слопал всю еду, когда мы уезжали! — возмутилась я. — Сначала всю мою еду, заметь, а потом свою.
— Тогда давай чего- нибудь купим, а то я буду голодный и злой.
— Ты мне угрожаешь?
— Предупреждаю.
Пришлось заезжать в магазин, чтобы затариться кое-какой снедью. И только после этого, мы поехали ко мне домой.
Когда я открыла дверь, то ахнула. Все пространство было заставлено вазами с темно-бардовыми розами и в нос ударил сладковатый аромат цветов.
— Гарик, это что такое?! — сказать, что я была потрясена, не сказать ничего. Я прошлась по квартире. Розы стояли всюду, оставляя лишь место для прохода.
— Слушай, я думаю это Ром, он тут… — я зашла в кухню, не услышав, что сказал Гарик.
На столе лежало два больших конверта.
Я вскрыла один, оттуда выпал листок плотного картона, на котором было написано.
Спасибо. Я все еще твой должник. Эдмунд.
Во-втором лежала серебряная цепочка, на ней болтались две серебряных прямоугольных пластинки со странными знаками. И тоже записка.
Я толком не поблагодарила тебя за то, что ты спасла жизнь самого дорого существа для меня. Это самое малое, что я могу для тебя сделать- рунные подвески. Семейная реликвия. На них появляются именно те руны, которые нужны тому, кто их носит, они помогут тебе. Эвелина.
— Не фига себе, — присвистнул Гарик нарисовавшийся за спиной и увидевший украшение. — Ты мать даешь. Ну, тебе повезло! Я про такие слышал, но никогда не видел. Считай, что тебе улыбнулась удача по-крупному. Обычно, такие вещи передаются только по наследству.
— А что это? — я внимательно разглядывала пластины, на которых появились следующие изображения WSD на одной, и AJM на другой.
— Это руны.
— Без тебя знаю, — огрызнулась я, — что это за амулеты?
— Удивительные вещицы. Ты знаешь, что согласно скандинавскому эпосу, каждая руна имеет глубокое значение и используется не только для гадания, но еще и для различных заклинаний, в том числе и амулетов. Каждой ситуации покровительствует своя руна или рунное сочетание. А на этих амулетах руны не выгравированы, они сами появляются в зависимости от того, что нужно их владельцу. Редчайшая вещь. Просто королевский подарок.
— Думаешь, я могу его принять? — засомневалась я.
— Думаю, ты просто обязана. Такие подарки просто так не дарятся. Отказ был бы воспринят как оскорбление.
— Ну, хорошо, — я повесила цепочку на шею.
— А, что ты собираешься делать со всем этим? — Гарик показал на цветочное поле.
— Как это что? Оставлю, конечно! Если меня выгонят с работы в ближайший месяц, можно пойти на рынок торговать, или лучше сдать оптом, или засушить. А что ты там про Рома говорил? — я повернулась к напарнику, который вытащил розу из вазы и понюхал.
— Да, он тут ко мне подкатывался с вопросами, как бы у тебя прощения вымолить, — Гарик бросил цветок обратно, — мол, как ты думаешь, прости ли она меня, если я ей подарю три тысячи роз.
— Сколько? — я закашлялась. — Они откуда такие деньги берут? Они, кто вообще такие?
— Маша, окстись, ты думаешь на чьи деньги наша организация существует и позволяет тебе всякие вкусности покупать, чтобы меня ими кормить? Кстати, давай-ка накрывай на стол. Давай, давай, ты хозяйка, — Гарик не особо обратил внимание на мои протестующие жесты. — Это ребята, с такими состояниями, что Биллу Гейтсу впору бутылки собирать, понятно? Три тысячи роз для Рома — тьфу.
— Слушай, Гарик, — задумчиво произнесла я, — если вдруг он к тебе снова подкатит за консультацией, скажи, что я деньгами готова взять. Тебе пятнадцать процентов, как посреднику.
— Пятьдесят, — быстренько соорентировался Гарик.
— Тридцать.
— Договорились, — мы пожали руки в знак согласия и пошли пить чай.
