Сабаа Тахир - Уголек в пепле
— Эл, слушай, я знаю, ты злишься, но…
— О, иди надень рубашку. — Она пошла прочь, бормоча что-то о дураках, которые не соблюдают правила. Я сдержал гневное восклицание. Почему, черт возьми, она такая упрямая?
В оружейной я наткнулся на Маркуса, который оттеснил меня к дверному проему. Впервые Зака рядом с ним не было.
— Твоя шлюшка с тобой все еще не разговаривает? — спросил он. — И больше не проводит с тобой время, верно? Избегает тебя… избегает других парней… все время одна… — Он уставился на удаляющуюся Элен. Я потянулся за мечом, но Маркус уже приставил мне кинжал к животу. — Она принадлежит мне, ты знаешь. Я видел это.
Его спокойствие обескуражило меня больше, чем любая бравада.
— Как-нибудь я встречу ее, когда тебя не будет рядом, — пообещал он. — И сделаю ее своей.
— Держись от нее подальше. Если что-то с ней случится, я рассеку тебя от горла до твоего жалкого…
— Ты всегда лишь угрожаешь, — усмехнулся Маркус. — А на деле ты никогда и ничего не можешь сделать. Неудивительно, ведь ты — предатель, и маска твоя до сих пор не срослась с тобой. — Он наклонился вперед. — Маска знает, что ты слаб, Элиас. Знает, что ты не один из нас. Поэтому она и не становится частью тебя. И поэтому я должен тебя убить.
Его кинжал проткнул кожу, пустив струю крови. Небольшой нажим, рывок вверх — и он вспорет мне живот, как рыбье брюхо. Меня затрясло от гнева. Я зависел от его милости и сгорал от ненависти к нему.
— Но здесь центурион, — взгляд Маркуса метнулся влево, откуда быстро приближался преподаватель. — А мне бы хотелось убивать тебя медленно.
Он лениво отодвинулся и отдал честь проходящему мимо центуриону. Злясь на себя, на Элен, на Маркуса, я толкнул дверь в оружейную и направился прямиком к стойке с тяжелым оружием. Схватил трехлопастную булаву и взмахнул ее в воздухе, представляя, что срубаю Маркусу голову.
Когда я вернулся на тренировочное поле, центурион по боевой подготовке поставил меня в пару с Элен. Гнев бурлил во мне, отравляя разум и притупляя сноровку. Элен же, напротив, направила свою ярость в нужное русло. Она отшвырнула мою булаву и спустя несколько минут вынудила меня сдаться. Выразив свое отвращение, она отошла сражаться с другим противником, пока я с трудом поднимался на ноги. На краю поля я заметил Маркуса. На меня он не смотрел, не сводя блестящих глаз с Элен, лаская пальцами кинжал. Фарис подал мне руку и помог подняться. Я окликнул Декса и Тристаса, которые скривили физиономии от вида ссадин, которыми меня наградила Элен.
— Аквилла все еще бегает от вас?
— Как от заразы, — кивнул Декс.
— Все равно присмотрите за ней, — попросил я. — Даже если она хочет, чтобы вы держались в стороне. Маркус знает, что она избегает нас. Это только вопрос времени, когда он нападет на нее.
— Ты же знаешь, она прибьет нас, если заметит, что мы изображаем из себя сторожевых псов, — сказал Фарис.
— А тебе как больше нравится, — спросил я, — Элен злая или Элен избитая?
Фарис побледнел, и они с Дексом пообещали присматривать за ней, а уходя с поля, оба поглядывали на Маркуса.
— Элиас, — задержался Тристас. Меня насторожила сквозившая в его голосе неловкость. — Если хочешь, мы можем обсудить… э-э… — Он почесал свою татуировку. — Ну, просто мы с Аэлией тоже и ссорились, и мирились. Как у вас с Элен… Если хочешь, конечно, поговорить об этом…
Верно.
— Мы с Элен просто друзья.
Тристас вздохнул.
— Ты ведь знаешь, она влюблена в тебя, да?
— Она… нет… не… — Я не мог толком вымолвить ни звука, поэтому просто закрыл рот и посмотрел на Тристаса в немом изумлении, надеясь, что сейчас он усмехнется, хлопнет меня по спине и скажет: «Я просто шучу! Ха, Витуриус, видел бы ты свое лицо…».
Но Тристас сказал:
— Поверь. У меня четыре старшие сестры. И я — здесь единственный, у кого отношения длятся дольше месяца. Элен влюблена в тебя. По крайней мере, уже какое-то время. Каждый раз, когда она смотрит на тебя, я замечаю это.
— Но это же Элен, — повторил я глупо. — Я имею в виду… ну, мы все думали об Элен…
Тристас охотно кивнул.
— Но она не думала о нас. Она видела нас с худшей стороны.
Я вспомнил Испытание Мужества и свои рыдания, когда понял, что Элен была реальной, а не галлюцинацией.
— Почему она…
— Кто знает, Элиас, — изрек Тристас. — Она может убить человека голыми руками. С мечом она — сущий демон, и она способна перепить многих из нас. Возможно, оттого мы и забыли, что она — девушка.
— Я не забывал, что Элен — девушка.
— Я не говорю про физиологию. Я говорю о том, что у нее в голове. Девушки думают о таких вещах иначе, чем мы. Она любит тебя. И что бы между вами ни случилось, это все из-за ее любви. Уверяю тебя.
«Это неправда, — твердил мой разум, упорно отрицая услышанное. — Она не любит меня, ее просто влечет ко мне». «Замолчи, разум», — велело сердце.
Я знал Элен так же хорошо, как технику боя и способы убийств. Я знал запах ее страха и ссадины на коже. Я знал, что она слегка раздувает ноздри, когда лжет, и держит руки между колен, когда спит. Я знал все ее самые красивые и некрасивые стороны.
Ее гнев ко мне поднимался из глубины. Из самых темных закоулков души, существование которых она не признавала. В тот день, посмотрев на нее так бездумно, я заставил ее считать, что, возможно, и во мне есть такие потаенные уголки, что, возможно, она не одинока в этом.
— Она — мой лучший друг, — сказал я Тристасу. — Я не могу заводить с ней таких отношений.
— Не можешь. — В глазах Тристаса промелькнуло сочувствие. Он знал, что Элен значила для меня. — И в этом вся проблема.
31: Лайя
Спала я мало и урывками, терзаемая снами, полными угроз Коменданта. «На это еще есть время». Когда проснулась перед самым рассветом, клочки кошмара все еще стояли перед глазами: мое лицо искромсано и выжжено, Дарин болтается на виселице, его светлые волосы развеваются на ветру.
Подумай о чем-нибудь другом. Я закрыла глаза и увидела Кинана, вспомнила, как он пригласил меня на танец, такой робкий, сам на себя не похожий. Огонь в его глазах, когда он кружил меня, — должно же это что-то да значить, решила я. Но он так внезапно покинул меня. Все ли с ним в порядке? Избежал ли он облавы? Слышал ли предупреждение Витуриуса?
Витуриус. Я все еще слышала его смех, чувствовала его запах… Мне пришлось подавить эти чувства, заставить себя взглянуть правде в лицо. Он — маска. Он — мой враг. Но почему он помогал мне? Рисковал тюремным заключением, а то и чем похуже, если слухи насчет Черной Гвардии и их зачисток — правда. Я не могла поверить, что он сделал это исключительно ради меня. Тогда что это? Шутка? Какая-то коварная игра меченосцев, которую я еще не поняла?
![Айзек Азимов - На пути к Основанию [На пути к Академии]](/uploads/posts/books/55025/55025.jpg)
