Ирина Краснова - Стать драконом (СИ)
– Ты его любила? – Зарычал Грэммер.
– Да, я его любила! – С вызовом посмотрела я на Повелителя. Я не собиралась отказываться от своего прошлого, тем более от мужчины, которого любила. – Ты говорил, что Драконы любят только один раз. Как такое может быть, что я полюбила снова?
– Ты тогда еще не была Драконом. Ты все-таки меня любишь? – Прошептал Грэммер, глядя на меня потемневшими глазами.
– Я и сейчас не Дракон.
– Уже Дракон. Драконья кровь уже проснулась.
Мы снова надолго замолчали.
– О чем думаешь? – Спросила я у Грэммера, когда тишина стала невыносима.
– О наших детях. Интересно, на кого они будут больше похожи? На тебя, или на меня? Хорошо, если бы дочь была похожа на тебя, а сын – на меня.
Я поперхнулась и закашлялась. Вот это мысли! Он, точно, ненормальный!
– Послушай, Грэм. Если тебе так нужен наследник, ну так и роди его с кем-нибудь. Что ты ко мне прицепился? Я тебе что, племенная кобыла? Вон попросил бы Ниалэн. Уверена, эта глупая ящерица сразу же согласилась бы.
– Не говори ерунду! Наследник Повелителя может быть рожден только в законном браке.
– Ну, так и женился бы на ней.
– Я не люблю Ниалэн! – Зарычал Грэммер. – Я тебя люблю, дуру. Ты так и не поняла, что для Дракона значит – любить. Тебе это только предстоит узнать. Дракон выбирает себе спутницу раз и навсегда. У нас не бывает разводов. Дракон просто физически не способен оставить свою избранницу.
– Ага, а потом от некоторых пахнет дешевыми духами! – Презрительно фыркнула я. – Конечно, конечно, верный ты наш. Только вот по шлюхам ходим и с фаворитками развлекаемся, а так, конечно, верный, никто и не спорит.
– Это же совсем разные вещи! – Зарычал Грэммер. – Эти женщины для меня ничего не значат, они развлекают мое тело, и только. А я тебе говорю про душу и любовь Дракона. Как ты не понимаешь?!
– То есть, тебе нравится только моя душа. А как же тело?
– Я люблю в тебе все, – прошептал Повелитель, глядя в упор на меня потемневшими глазами.
– Значит, все-таки тело тоже важно. Но не отвлекайся. Ты начал рассказывать про любовь Драконов. Что происходит, когда один из партнеров уходит, ну например, по причине смерти? Что, Дракон навсегда остается один?
– Если так происходит, то оставшийся в одиночестве Дракон уходит обычно вслед за своим партнером, либо, что реже, в долину Скорби. На это идут те, кто не приемлет самоубийства по убеждениям. Остаются в обществе жить только Драконы, которых держит долг. Ответственность за детей, за родителей, или, как в моем случае, перед страной.
– Что за долина Скорби?
– Далеко на севере, за горами есть пустынная равнина. Только раз в год, по весне, она оживает. Там цветут мелкие цветы цвета крови – люстэллы, их еще называют цветами Скорби. Они цветут ровно один день, а затем умирают. Равнина снова становится безжизненной до следующей весны. Именно в этой долине находят убежище одинокие Драконы, потерявшие своих спутников. Они живут там, чтобы ничто не мешало им предаваться скорби. По большому счету, таким Драконам неважно живы они, или мертвы. Ибо душа их уже мертва. Она умирает вместе с умершим партнером.
– А что происходит с Драконами, которые вынуждены остаться?
– Они живут, выполняя свой долг. Но как только освобождаются от своих обязательств перед обществом, то либо сразу же уходят вслед за утерянным спутником, либо разделяют судьбу своих собратьев по несчастью.
– И что будет с тобой?
– Если у нас с тобой ничего не получится, то Совет подберет мне жену. Не хочу делать это сам. Мне все равно, кто будет со мной рядом, если это будешь не ты. Затем воспитаю себе наследника. Когда он будет достаточно взрослый для управления Надэмом, передам ему трон и, если к этому времени тебя не будет среди живых, то уйду следом, а если ты будешь жива, то мой путь будет лежать в Долину Скорби. Вот так. – Грэммер замолчал и отвернулся к костру.
Он сидел и молчал, глядя на огонь. У меня тоскливо заныло сердце. Я поверила ему сразу и безоговорочно. Он нисколько не рисовался, говоря мне о том, что ждет его. Я подбирала слова утешения и не находила их. А потом неожиданно даже для себя прошептала, взяв его за руку:
– Поцелуй меня, пожалуйста.
Он удивленно уставился на меня своими огромными зелеными глазищами. Потом, видимо увидев что-то в моем взгляде, резко прижал к себе и впился поцелуем. Момент, когда он перенес меня на траву, я пропустила.
– Постарайся громко не кричать, – прошептал севшим голосом Грэм и накрыл меня своим телом.
Страсть вспыхнула и обрушилась, как лавина, накрыв сразу и беспощадно! Какое счастье, что мы были уже без одежды, иначе, боюсь, от нее мало бы что осталось. Нас обоих захватило настоящее безумие. Мое тело плавилось от его ласк, которые становились постепенно все откровеннее и смелее, я стонала, скрипела зубами, принимая их с радостью и откровенным бесстыдством, стараясь сдерживать рвущиеся наружу крики, но все же, не выдержав, завопила от неведомых мне до этого ощущений, когда Грэм спустился к моим бедрам и стал целовать меня в та – ких… местах!…
Вначале, когда он только предпринял эту попытку, я задрожала от стыда и вяло попыталась воспротивиться, на что он глухо рыкнул и решительно раздвинул мои бедра, показывая, кто в эти минуты хозяин моего тела. Уж точно, не я! Сейчас мое тело принадлежало только ему, его рукам и губам, и он был в своем праве ласкать его, где и как ему нравится. Как мне не было стыдно, я уступила и нисколько не пожалела. Плевать мне на стыд, когда, все что он со мной делает, так хорошо. Наслаждение от запретных, в моем прежнем понимании, ласк были настолько яркое, что я, уже готовая выть от нестерпимого желания, потребовала, теряя над собой контроль и стыд, чтобы он взял меня немедленно, как хочет и сколько хочет, иначе я умру, что он, наконец, со страстным рычанием и сделал, заставив кричать меня еще громче.
Что мы с ним творили потом, я понимала уже смутно, окончательно потеряв над собой контроль и отдавшись полностью страсти и желанию. Закончила я, стоя на коленях, на половину покрытая чешуей, рыча и царапая землю огромными черными когтями, почти потеряв рассудок от последнего и самого яркого взрыва наслаждения, накрывшего меня, как штормовой вал. Грэм по-звериному рычал за моей спиной, совершая яростные толчки, в которых не было уже никакой нежности, он обладал мною неистово и в чем-то даже грубо, но именно это меня и устраивало, потому что во мне не осталось ничего от человека, внутри моего тела бушевала Драконица, всецело отдаваясь своему Дракону и получая от этого немыслимое наслаждение. Но вот Грэммер с силой стиснул меня за плечи и, шумно выдохнув, затих. Мы оба без сил упали в траву. Волны наслаждения все еще накатывали, просто становясь слабее и постепенно затухая. Меня колотило, я никак не могла унять дрожь.
